Владимир Губарев - Окна из будущего
— Такое ощущение, что вы его терпеть не можете!
— Так уж устроен вестибулярный аппарат, это от Бога, и изменить его нельзя… Кстати, я неудобный человек не только для моря, но для московского начальства. Я их приучил, что еду поездом, а потому такие распоряжения как "Завтра быть!", со мной не проходили… Сначала начальство кривилось, но потом привыкло…
— Итак, поездка на Север стала для вас определяющей?
— У Королева "морской тематикой" начал заниматься Макеев… Это был прекрасный человек, очень интересный. Он часто удивлял меня…
— Чем, к примеру?
— Он мог найти общий язык с любыми собеседниками. Это могли быть торговки или ученые, сельские жители или строители — через три минуты у него с ними был контакт, полное взаимопонимание. Его принимало любое сообщество людей… Да и у себя в КБ он вел себя весьма своеобразно. Собирал людей у себя, всех внимательно выслушивал, а в процессе их выступлений подталкивал к тем решениям, которые считал необходимыми. Ну а в заключении всегда говорил: "Вы ведь сами это предложили, значит будем действовать!" К сожалению, большинство руководителей поступают иначе: они сами решают, а потом об этом оповещают всех остальных… И у них нет контакта с коллективом.
— Макееву удалось создать на Урале "дракона о трех головах", так по-моему, говорят?
— Имеется в виду союз КБ Макеева, нас и "хозяйство Забабахина", то есть Челябинск-70. Кстати, этот ядерный центр всегда шел впереди, так как здесь работали молодые и энергичные люди. Их заряд всегда был легче, чем из Арзамаса-16, и, на мой взгляд, они работали интересней… Наша кооперация трех центров позволяла выигрывать соревнование с другими…
— Но ведь говорят, что конкуренции не было!
— Это не так. Как Главный конструктор я старался узнать, что делается у других, потому что о своих делах я всегда успею узнать… Я не делал так, как другие — я хорошо знал об их недостатках и понимал, где и как их можно преодолевать. Конструктор прежде всего должен искать "слабинки", а уж потом говорить о достоинствах. Наверное, такой подход и позволял нам работать лучше, чем конкуренты… Да, наши системы сложнее, но стреляем-то мы точнее, чем "сухопутчики"! А ведь это главное.
— Когда заходит речь о "морских" ракетах, то признано: три человека — Макеев, вы и Забабахин — обеспечили успех. Ваше впечатление об академике Забабахине?
— Первое время они нас старались "не замечать" — это было требование сверхсекретности. Но однажды Макеев взял меня и привез в Челябинск-70. Нас встретил Забабахин, и с тех пор отношения стали наилучшими… Наша система управления должна выдавать определенные сигналы в головную часть, и это была совместная работа. Раньше они просто говорили: "Нам нужно сделать так и так, а остальное не ваша забота…" Но потом мы им доказали, что их предложения гораздо хуже, чем наши. И в конце концов просто начали работать вместе… Мне Забабахин нравился — интеллигент, всем интересовался, прекрасный собеседник. В ядерном центре всегда был очень высокий технический уровень, а потому с ними было интересно… А в Арзамасе-16 была прекрасная испытательная база. Очень много уникальных установок, которые они сами проектировали и создавали. Мы испытывали у них радиационную стойкость наших систем.
— Дружно работали и с ними?
— Поначалу встретили они настороженно: "Семихатов, ты свое барахло привез"? Да, отвечаю, будем испытывать системы управления… "Тут до вас пилюгинцы были, у них ничего не работает!" У нас, уверяю, будет работать… Но первый раз включили, и отказ… Получили много замечаний от них, замечания пельные Приехали во второй раз, осталось всего три замечания Ну а в третий раз все прошло гладко. Потом провели испытания на Семипалатинском полигоне при реальных взрывах, и вновь система управления работала надежно. После этого арзамасцы начали относиться с уважением. Ведь больше не одна из систем управления, кроме нашей, не прошла полный цикл испытаний! И сегодня можно опять-таки говорить: единственная радиационно-стойкая система только одна — наша! У остальных испытания шли "по кусочкам", в комплексе они не проверялись… У нас многое с точки зрения отработки делалось значительно глубже и серьезней.
— За вами следили пристально?
— Конечно Если у Королева "свалилась" ракета — это одно, и совсем иное — если у Макеева. Королев мог позвонить и сказать, мол я знаю, как исправить погрешность, и подчас этого было достаточно Ну а Макеева начинали "пилить", а если по нашей вине происходила авария, то нам доставалось "по полной программе". Поэтому мы старались всеми силами, чтобы в полете у нас никаких неприятностей не было… Они, конечно же, случались, но существенно меньше, чем могло бы быть… Поэтому систему управления мы отрабатывали очень тщательно у себя, на разных испытательных стендах. Причем эти стенды уникальные, подчас единственные не только в стране, но и, думаю, в мире.
— И вы обменивались информацией?
— Совет Главных конструкторов, которым руководил В.П. Макеев был коллективом единомышленников. Да, мы ругались, кончали шумели до тех пор, пока не находили решения, но все это не мешало нашей дружбе и совместной работе, так как мы вместе шли к одной цели. А потому заботы у нас были общие, и ответственность тоже… А сегодня все изменилось. На таком Совете идет драка из-за денег…
— Сейчас Советы проходят регулярно?
— Они стали формальными, не творческими, в основном идет дележка денег И отношения между людьми, к сожалению, совершенно другие Раньше разговор шел вокруг одной, общей идеи, а сейчас каждый защищает свое. Это очень плохо влияет на общее дело.
— Мы говорили о конкуренции в Советском Союзе, но ведь шло v вас постоянное соревнование с американцами? Они ведь раньше начали "морскую тематику", не так ли?
— Была "чересполосица" — кое-что у них появилось раньше, кое-что позже. В принципе мы занялись "морскими" ракетами почти одновременно, и не могу сказать, что у кого-то из нас было преимущество. Первое время старты осуществлялись в надводном положении. С современной точки зрения это были учебно-тренировочные пуски. Лодка всплывала, ракета выдвигалась и потом стрелялась… Позже мы ушли под воду, и по идее все у нас было одинаково. Главным образом мы соревновались с американцами по точности. Астровизир мы использовали первыми, лет на семь это сделали раньше. Спутниковые системы создали лет на двенадцать раньше. Поэтому определенное время по точности мы были впереди. Сейчас же практически у них, и у нас одно и то же. Дальше уже точность систем автономных с коррекцией в полете — именно такие мы создавали — уже не поднять, мы приблизились к пределу возможного. Так что надо уже менять принцип управления головной частью.
— Это новый класс оружия?
— Конечно. Раньше по этому направлению мы были впереди американцев лет на десять, а сегодня мы бросили эту работу, а они очень активно этим занимаются. Сверхточное попадание — их главный принцип, и они его отрабатывают. Это очень трудная работа. Представьте: на дальности, скажем, в девять тысяч километров надо попадать с точностью тридцать метров… Даже не очень понятно, как это можно сделать, но, тем не менее…
— Было бы задание?
— Мы с КБ имени Макеева такую систему создали, но оказывается, что она никому у нас не нужна.
— Как вы оцениваете нынешнее состояние в вашей области?
— Как очень плохое! Сегодня все делается "вверх ногами", и самое страшное: Военно-морской флот разорили, обезоружили его — я имею в виду ракеты. А тянут почему-то "Тополь-М". Если сравнивать "морскую" ракету и "сухопутную", то последнюю нужно ликвидировать, как это делают американцы. Они делают сокращение за счет "сухопутных" ракет.
— А СС-18, то есть "Сатана"?
— Это была специальная ракета, совершенно "сумасшедшая"… У нее срок годности кончается, Украина их больше не производит, и вместо нее будет стоять "Тополь-М" с одной "головой". Так записано в СНВ-2… Таким образом, получается такая картина: все точки старта "сухопутных" ракет известны. Если посмотреть на карту, то Россия предстает этакой длинной "колбасой", из которой можно стрелять на восток или на запад, и "голова" летит в очень узком коридоре, который, к примеру, легко той же Америке защищать. И делать это можно с системой ПРО, так называемой "объектовой", то есть защита не на 360 градусов, а достаточно ограниченного района. И "головы" можно сбивать нормальными противоракетами, делая Америку неуязвимой. К тому же американе могут уничтожать ядерными взрывами и наземные системы управления… Американе придумали очень интересную "цепочку взрывов". Они небольшие, осуществляются через небольшие промежутки времени. Таких "цепочек" можно вывести сколько угодно. Получается так: они забросают полусферу этой ерундой, и ни одна "сухопутная" ракета таких гирлянд не выдерживает.
