Игорь Зимин - Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение
Все эти, казалось бы, малозначительные эпизоды весьма полно характеризуют особенности личности Николая II, о которых по сей день спорят историки. Если для Александра III его пес Камчатка был настоящим другом, о гибели которого он искренне горевал долгие годы, то для Николая II его собаки были только некой собственностью, к которой он привык и о потере которой горевал не особенно долго. Констатировал, но не горевал. Так же он относился и к людям. Поэтому неудивительно то, с какой легкостью в феврале 1917 г. пала монархия, а императорская семья моментально оказалась в трагическом одиночестве. Это было платой за многолетнее пренебрежение верными людьми.
После Имана у Николая II появлялись новые собаки. Правда, уже безымянные. В своем дневнике он их называл их просто «собаками». Эти собаки продолжали сопровождать царскую семью во время сезонных переездов по пригородным дворцам. В январе 1904 г. царская семья задержалась в Царском Селе, и Николай II отметил в дневнике: «Сделал длинную прогулку без собак, т. к. их уже перевезли в город». А в марте 1904 г. он писал: «Днем долго гулял с собаками». Летом 1904 г. семья, как обычно, проводила в Петергофе и вновь упоминание: «Возился с собаками у моря».
В 1905 г. царская семья перебралась на постоянное жительство из Зимнего дворца в Петербурге в Александровский дворец Царского Села. Этот дворец окружал прекрасный, ухоженный парк, где для собак создали прекрасные условия. «Личных» собак царской семьи по традиции содержали на средства Министерства Императорского двора514. Поскольку собак было достаточно много, то для них непосредственно в подвале Александровского дворца устроили так называемая «Собачью кухню».
Самого Николая II на прогулках сопровождали его шотландские овчарки – колли. По воспоминаниям А.А. Вырубовой, их было одиннадцать. Для них рядом с Александровским дворцом, построили специальный «Собачий» домик. Как писала фрейлина С.К. Буксгевден: «Выпив стакан чаю, выкурив папиросу, он выходил в парк на короткую прогулку со своими любимыми «колибри» (породистые собачки), которые жили в конурах в саду, им не разрешалось входить внутрь дворца»515.
Рядом с царской семьей были и другие собаки. В 1906 г. распоряжением дворцового коменданта Д.Ф. Трепова, отвечавшего за охрану и безопасность царской семьи, близ Александровского дворца, в селе Александровка устроили питомник для сторожевых собак. Позже такой же питомник организовали и в Петергофе. Собак питомников использовали для охраны периметра Александровского парка в Царском Селе и других пригородных императорских резиденций.
Сообщенные факты достаточно известны. Вместе с тем в отношениях последней царской семьи и собак есть и малоизвестные страницы. Николай II, как и его дед, и отец был страстным охотником. По принятому в Министерстве Императорского двора порядку в конце каждого охотничьего сезона составлялся итоговый список царских охотничьих трофеев. Так вот, в этом списке у Николая II наряду с традиционными медведями, зубрами, оленями, волками постоянно присутствовали и другие «хищники». Причем в огромных количествах, например вороны. Их царь отстреливал из винтовки, гуляя по аллеям Александровского парка. Об этом он упоминал в своем дневнике. За шесть лет он застрелил 20 547 ворон. Цифра велика, но не потрясает. Но, наряду с воронами, он, видимо, периодически, отстреливал и других «хищников»: «бродячих» кошек и собак.
По подсчетам автора, с 1884 г. по 1911 г., то есть за 27 лет Николаем II были застрелены 11 582 «бродячих» собак, 18 679 «бродячих» кошек516.
Николай II отстреливал в среднем по 429 собак ежегодно и по 36 собак ежемесячно. Причем начал он заниматься отстрелами собак с 1884 г., когда ему исполнилось 16 лет, начав с 12 собак в год, и самым «успешным» для него годом стал 1909 г., когда ему удалось установить личный «рекорд», застрелив 903 собаки.
Вел. кн. Ольга Николаевна, цесаревич Алексей, вел. кн. Анастасия и Татьяна Николаевн ы после работ ы на огороде Александровского парка. Апрель 1917 г.
Трудно понять, зачем требовались эти несчастные собаки и кошки царю, где и как он их отстреливал. Вряд ли это было возможно в Зимнем дворце. Скорее всего, это происходило в Царском Селе и Петергофе и только несколько месяцев в течение года. Возможно, ему это нравилось? Возможно, он оттачивал свое мастерство стрелка? Не было ли это своеобразным выходом для глубоко скрытой агрессивности внешне кроткого царя? На эти вопросы трудно ответить. В любом случае этот факт добавляет новый важный штрих к противоречивому образу последнего русского императора.
Больше всего с собаками в семье Николая II возились дети. Поскольку они росли без общества сверстников, то именно собаки становились единственными настоящими друзьями.
Очень много внимания уделялось в семье Николая II наследнику-цесаревичу Алексею. Чаще всего у цесаревича были собаки, поскольку котята могли оцарапать цесаревича Алексея, больного гемофилией. Хотя водились и котята. Котенка цесаревича звали без затей – Васькой, другого – Зубровкой, тот дрался с бульдогом Татьяны – Ортино. У Марии был свой сиамский кот517.
Цесаревич Алексей с собакой на «Штандарте»
Когда цесаревич был маленьким, то щенки оказывались «разовыми». На фотографии видна одна из таких собак, которую доставили для наследника на борт императорской яхты «Штандарт». Причем порода в этом щенке явно не угадывается.
Наряду со случайными собаками у цесаревича были и собаки, подаренные царственными родственниками. В 1908 г. английский король, посетив яхту «Штандарт», подарил четырехлетнему цесаревичу шпица. За нелегкий нрав и характер собачку назвали Бойкой, но она не пришлась по сердцу мальчику, и он не привязался к этой собаке518.
Когда цесаревич подрос, ему подарили спаниеля, которого назвали Джой. Видимо, это произошло летом 1914 г., когда цесаревичу исполнилось 10 лет. На множестве фотографий он запечатлен именно с этой собакой.
С Джоем охотно играла вся семья. Джой сопровождал цесаревича Алексея в ссылку в Тобольск и Екатеринбург в 1917–1918 гг. После расстрела царской семьи летом 1918 г. собака уцелела. Ее подобрали и через Дальний Восток вывезли в Англию. Там Джой доживал свой век в Букингемском дворце.
Свои собаки были и у императорских дочерей. Младшая Анастасия имела японского пекинеса Джемми, которого ей подарила А. Вырубова. Свою вторую собаку, она появилась около 1916 г., – королевского спаниеля, она тоже назвала Джемми.
Вел. кн Татьяна Николаевна с Ортино
Вторая дочь Николая II Татьяна воспитывала французского бульдога по кличке Ортино. На фотографии он сидит у нее на коленях. Ортино спал в ногах на кровати Татьяны, однако он слишком громко храпел и его пришлось удалить из спальни, поскольку он мешал старшей дочери Николая II Ольге, которая делила спальню со своей младшей сестрой. Татьяна имела коллекцию фигурок любимой собаки, вырезанных из горного хрусталя. На глаза собачек пошли синие сапфиры, а ошейник изготовили из золота. Татьяна хранила эти фигурки в своей спальне. Последний раз Ортино видели, когда императорское семейство прибыло в Екатеринбург. Татьяна несла тяжелый чемодан в одной руке и Ортино в другой. В настоящее время эти фигурки рассеяны по различным коллекциям. На фотографии представлена одна из них, хранящаяся в музее г. Кливленда. Кроме Ортино у Татьяны был кинг-чалс Джимми, которого ей подарила А. Вырубова.
Надо заметить, что кроме вышеперечисленных собак, допущеных в Собственные комнаты при Александровском дворце, жило еще довольно много собак, которые сопровождали детей на прогулках. После отречения Николая II этим собакам по инерции выписывали привычный рацион (овсянка, молоко, мясо), но уже в апреле 1917 г. этих собак «отправили на корма на Ферму»519.
Таким образом, можно констатировать, что каждое из поколений семьи Романовых имело свою «собачью» историю. И отношение к собакам со стороны монархов было своеобразной калькой их отношений к людям, которые окружали трон.
Фигурка Ортино
Заключение
С возрастом все отчетливее возникает ощущение стремительно утекающей сквозь пальцы жизни. Бесконечный летний день детства и суетливый «взрослый» день это, конечно, «две большие разницы». Со временем происходит и переоценка «сделанного» в жизни. И то, что когда-то казалось очень важным и значимым, подчас утрачивает свое значение, а то, что когда-то воспринималось, как пустяк и проходной жизненный эпизод, иногда становится главным. И среди «главного» оказывается очень много из того, что называется повседневной жизнью, с ее пустяками, сломанными игрушками, старыми письмами, привязанностями.
Как правило, это личное «повседневное» исчезает вместе с каждым человеком, когда он уходит из жизни. Очень быстро забываются значения слов и предметов и только очень немногое из постоянно уходящей в прошлое повседневной жизни, цепляясь за настоящее, переходит в жизнь следующих поколений. Это касается всех, и «великих», и «малых» мира сего. Поэтому так трудны и вместе с тем интересны попытки «вытащить» ушедшую повседневность в наше настоящее. Возможно, и эта попытка, представленная на ваш суд, уважаемый читатель, удалась хотя бы отчасти.
