Александр Лепехин - Белев. Материалы к истории
Вся страна узнала об этих чудовищных злодеяниях фашистских палачей, каждый боец с чувством великого гнева читал эти документы.
Прорвав опорные пункты немцев на реке Ока, дивизия с боями освободила от немецких захватчиков деревни Березовую, Жуково, Ципино, Драбилово? и Ситичево и вышла к северной окраине города Белева.
В ночь на 31 декабря начался штурм города. Бой за Белев был упорным и продолжительным. Несмотря на усталость и сильный мороз, бойцы, командиры и политработники решительно шли в атаку.
Основной удар по противнику наносили 1109 и 1111 стрелковые полки, имевшие задачу выбить немцев из кирпичного завода и железно-дорожной станции. Еще в начале боя был смертельно ранен командир 1109 полка майор Дмитриев. Командование полком принял капитан Бойкоников. В течение 12 часов наши пехотинцы, артиллеристы и минометчики, пробивались сквозь сильную завесу огня к заводу и депо. В бою кроме стрелков принимали участие саперы, связисты и бойцы хозяйственных подразделений. Сержант – артиллерист Г. Козинский со своим орудием двигался вместе с пехотой. Он сбил несколько пулеметчиков, засевших в перекрытиях паровозного депо. Разведчики Николай Листопадов и Назимий Шайхутдинов, первыми ворвавшимися в город, были окружены фашистами. Расстреляв до 20 немцев, они вышли из кольца и с чердака дома продолжали стрельбу по врагу. В этом бою Низимий Шайхутдинов погиб смертью храбрых. Красноармеец – сапер Михаил Закоулов вместе со стрелками бил фашистов из винтовки и гранатой.
Отличились в бою коммунисты и комсомольцы 1111 стрелкового полка. Отсекр партбюро полка тов. Шмидт и отсекр комсомольского бюро тов. Алешин до конца боя на самых опасных и решающих участках, подбадривали бойцов и вместе с ними шли в атаку. Тов. Шмидт погиб в уличном бою.
Местное население активно помогало нашим частям. Старики, женщины указывали нашим командирам, где засел враг, а многие взяли оружие и вместе с красноармейцами дрались за свой город.
Утром 1 января город был очищен от немецких захватчиков.
Новый 1942 год дивизия встретила новой победой.
ГАУ ТО «Госархив» ТПА ф. 177, оп. 8, д. 96Один из воинов 330 Тульской стрелковой дивизии рассказывает.Комиссия по составлению хроники войны.
Иванов Николай Иванович 1909 г.р. чл. партии с 1939 г. Награжден орденом Красная Звезда, Отечественной войны и медалью «За оборону Москвы» майор слушатель ВВВПК при военно-политической Академии им. Ленина. Беседа сост. в Москве 4.10.1944 г.
Я пришел в 330 дивизию в 1111 полк 1 батальон политруком 1 стрелковой роты. Я был преподавателем истории и директором средней школы Рыбниковского района Рязанской обл.
25 июня я отправился уже воевать. Сначала я был направлен в школу на переподготовку в Чебоксары и в начале октября я был направлен в эту 330 сд. Командиром дивизии был полковник Соколов, комиссаром ст. бат комис. Хохлов.
Дивизия формировалась в г. Туле из тульских рабочих и в моей роте, также и в батальоне была большая часть тульских рабочих. Были и резанцы и москвичи, но в основном были туляки. И сама дивизия неофициально называлась Тульской, так как и командир и комиссар были также из Тулы.
330 сд комдив Г.Д. Соколов
Вначале мы стояли на обороне Тулы. Боев там не было. мы рыли окопы, возводили оборонные сооружения. Правда немцы сильно бомбили, выбрасывали небольшие десанты. Но основные бои мы начали с г. Михайлова, находящегося южнее Рязани. Правда еще раньше в одном месте наша дивизия столкнулась с танками противника. Поскольку мы тогда были неискушенными в борьбе с танками, один наш полк крепко здесь потрепали. После этого нас отвели в тыл в течение трех недель усиленно занимались. Находись мы тогда в Сызрани.
Затем нас погрузили. Это было уже в конце ноября. Простояли мы дня два в Рязани, а потом выступили в направлении Михайлова.
Батальон, в котором находилась наша первая рота, наступал от большого села Ярцево. Вот оттуда мы двинулись непосредственно в направлении города Михайлова. Наша рота шла по дороге. 3-я рота наступала с левого фланга, 2-я рота – с правого фланга. Мы шли в лоб, дорогой от Ярцево. Для нас все было ново, так как мы фактически еще не воевали. С нами шел командир батальона, ст. лейтенант Максаков, уже не молодой, но очень храбрый командир. Я тогда еще был совсем не знаком с военными действиями. Когда мы подошли на 200 метров к Михайлову, в воздух взвилась ракета. Я спрашиваю командира батальона:
– Товарищ старший лейтенант, что это?
Он говорит, что это немцы ракеты пускают. И вслед за этим загорелись по бокам дороги скирды клевера. Немцы, таким образом, нас осветили и сразу по нам ударили. Поскольку мы шли ротой развернутым строем, было много убитых и раненых. Здесь мы впервые почувствовали, что такое война. Командир батальона крикнул: – Ложись! – Все легли. Я тут и увидел, что по нас били из домов трассирующими пулями. Огонь был очень сильным. Через некоторое время мы попытались подняться в атаку, но противник нас снова срубил. Пришлось опять лечь. И так мы пролежали около полутора часов. Раненые стонали, просили помощи, но как только кто-нибудь поднимался, – того скашивали. Мы тогда попытались послать в свою часть связного Ролухина, он был самым лучшим связным, очень ловкий и проворный. Но и его подстрелили. Тогда я предложил командиру батальона:
– Товарищ старший лейтенант, нужно чтобы нас во чтобы это ни стало, что нас прикрыли. Тогда мы сможем или отойти, или ворваться в пригород.
– Видишь, говорит Максаков, я послал своего самого лучшего связного и того сбили. Кто пойдет? Хочешь, ступай.
– Давайте я пойду, говорю.
И пошел, т. е. пополз. Когда я выполз за бугор, находящийся там на местности, я уже встал и пошел. Здесь я встретил своих санитаров. Они сидят, а туда боятся идти. Я их прогнал за ранеными, и пока я там ходил, они уже начали таскать раненых. Я стал искать штаб своего полка. Мне попался начальник штаба капитан.
Я ему сказал, что нужно как то выручать нашу роту и весь батальон. Здесь же пришли связные из 2-й и 3-й роты. Там было примерно такое же положение. Я попросил дать нам артиллерийского огня. Начальник штаба сказал, что они никакой связи с артиллерией не имеют, связь порвалась и сейчас они никакой помощи нам дать не могут.
– Как хотите, помочь не могу.
Мне ничего не оставалось делать, как отправиться обратно в свою роту. По дороге я услышал лязг гусениц. Было темно и я мог только догадываться, что это идут танки. Чьи это танки – я не знал. Но я пошел прямо на этот танк. Шел малый танк, идет прямо на меня. Я остановился, вынул пистолет и начал стрелять. Танк остановился. Танкист кричит:
– Чего тебе нужно?
Я ему рассказал в чем дело, что нужно выручать людей. Но он сказал, что у него есть своя задача и поехал дальше.
Потом идет другой танк. Я тут же встал прямо на перед ним и опять стал стрелять. Из танка вылез молоденький танкист, совсем мальчишка. Я ему говорю:
– Послушай, у нас цела рота погибает, поедем, дай ты по немцам. У них там несколько огневых точек.
– А ты знаешь откуда он бьет.
– Конечно знаю.
– А ПТР к него есть?
Правда я не знал, есть ли у немцев там противотанковые средства или нет, но я ему сказал, что ПТР там нет.
– А гранаты у тебя есть, – спрашивает он меня.
– Есть.
– Тогда садись на башню.
Я сел на башню и мы поехали по дороге к деревне. Когда мы появились около наших людей, они испугались, думали – не немцы ли это? Я тогда начал кричать и меня узнали, что это, мол наш политрук Иванов. И этот танкист сделал для нас очень много. Максаков обрадовался, стал людей поднимать, а я на танке поехал в самый пригород. Я показал танкисту откуда бьют станковые пулеметы. Он туда из пушка как следует вдарил, немцы замолчали. Но в этот момент по танку стала бить противотанковая пушка. Тут мой танкист так быстро повернул танк, что я не удержался и свалился. Он уехал, а я там остался. Но здесь немцы, очевидно, испугались и другой пулемет замолчал. А пока мы с танкистом ездили, 3-я рота ворвалась в деревню с левого фланга. Немцы были уже наготове, прицепили пушки к машинам и быстро оттуда уехали. Осталась только одна машина с пушкой. Командир 30-й роты Нычик подбил ее гранатой.
Когда я там был один, вдруг поднялась стрельба из автомата. По-видимому там лежал раненый немец и стрелял. Я бросил с том направлении гранату – стало тихо. Стрельба шла только в самом городе. Я подбежал к дому, где стоял у них пулемет, и увидел, что валяются два убитых немца, а станковый пулемет цел. Кругом все горело. Оттуда я хорошо видел наших, – они лежали, как на ладони. Я начал им кричать, но они меня не слышали. Потом я начал кричать:
– Максаков, Максаков!
Тут он уже услышал и побежал ко мне, а за ним и все остальные люди. Вот таким путем мы вошли. Поймали мы там человека два немцев в избах и убили человек 6. потом постепенно начали прочесывать дальше. Жителей никого не было, все сидели в подвалах, они тоже начали вскоре вылезать. Обшарили мы все хаты, забрали документы, трофеи. И в этот момент по нам начала бить артиллерия, наша же! Но все обошлось благополучно. Михайлов был взят.
