Сэмюэль Морисон - Флот двух океанов
Над Иводзимой медленно сгустились сумерки. Остров еще не видел такого дня с тех пор, как вулкан поднялся из вод морских. Морские пехотинцы спешно окапывались, там, где их застали сумерки. Корабли артиллерийской поддержки отошли в районы ночного патрулирования, оставив только легкий крейсер «Санта Фе» и 10 эсминцев вести тревожащий огонь по позициям противника и в случае необходимости применять осветительные снаряды. Ожидаемая большая контратака не состоялась. Вопли «Банзай!» не входили в план генерала Курибаяси. Он намеревался беречь своих людей, зная, что американцы надежно отрезали все пути доставки подкреплений. Генерал понимал, что попытки сбросить морских пехотинцев в море безнадежны. Однако он намеревался сражаться за каждую пядь земли, и свое намерение выполнил.
2. Захват Иводзимы, 20 февраля — 16 марта
Захват Иводзимы можно описать как медленное продвижение шаг за шагом, преодолевая сопротивление изобретательного врага, который держался до последнего и использовал местность, чтобы выпустить из нас как можно больше крови. Морские пехотинцы продвигались по открытой местности с минимумом укрытий, одновременно им приходилось сражаться с врагом, который глубоко закопался в землю и был уязвим только для прямых попаданий. Бои были утомительными и кровавыми. Они требовали от участников проявления предельной отваги, инициативы и настойчивости. Это было похоже на ужасный пустынный шторм, однако ветер нес не песок, а стальные осколки. Генерал Холланд Смит сказал: «Иводзима была самой жестокой и дорого обошедшейся битвой в истории корпуса морской пехоты». Адмирал Нимиц заметил, что на Иводзиме «необычная отвага стала обычным явлением».
Быстро определился характер боев на острове. На дневное время каждый батальон морской пехоты получал 1 или 2 эсминца. На борт корабля отправлялся офицер связи, а на берег прибывала партия артиллерийских наблюдателей. На рассвете тяжелые корабли подходили к острову для предварительного обстрела целей, выбранных дивизионными и полковыми командирами вечером накануне. Особой чертой огневой поддержки в первую неделю было подразделение минометных LCI. Используя свою маленькую осадку LCI(M) могли подходить вплотную к берегу. Часто они занимались обстрелом вражеских позиций, невидимых морским пехотинцам.
Самолеты эскортных авианосцев действовали в качестве рабочих лошадок. Пока ОС 38 выполняло налеты на Токио и Окинаву, «джипы» держась почти на виду у горы Сурибати, посылали самолеты для бомбардировок и ракетных обстрелов, обеспечивали воздушное прикрытие и противолодочный патруль с D-дня до 9 марта. Командир соединения эскортных авианосцев контр-адмирал Дэрджин заметил: «Ежедневная работа по оказанию воздушной поддержки не прерывалась даже для дозаправок. Она тянулась каждый день с рассвета до заката».
Так как Иводзима находилась далеко от японских баз, флот мог не слишком опасаться атак камикадзэ. Однако один все-таки врезался в «Саратогу» 21 февраля, когда авианосец находился в 35 милях на NW от острова. Потом его атаковали еще 5 самолетов, добавив в коллекцию корабля 1 бомбу. «Саратога» потерял 42 самолета. Они либо сгорели, либо были сброшены за борт. 123 человека погибли, 192 были ранены, однако корабль своим ходом добрался до Западного Побережья, чтобы встать на ремонт. Понадобилась собственная атомная бомба на Бикини, чтобы израненная старая «Сара» пошла на дно. Вечером 21 февраля другой камикадзэ врезался в эскортный авианосец «Бисмарк Си», вызвав бензиновые пожары и многочисленные внутренние взрывы, которые погубили корабль. Погибли 213 человек. Одновременно несколько японских торпедоносцев атаковали эскортный авианосец «Лунга Пойнт». Все торпеды прошли мимо, но один самолет скользнул по полетной палубе, вспоров ее пропеллером, и упал в море. Повреждение были невелики, и кроме японского пилота никто не погиб. Если сюда добавить попадания в грузовое судно «Кеокук» и LST-477, то список успехов вражеской авиации во время боев за Иводзиму закончится. Это выглядело хорошим предзнаменованием перед началом боев за Окинаву, но там все обернулось иначе.
23 февраля было выполнено успешное восхождение на гору Сурибати. Полковник Гарри Ливерседж послал 40 человек из состава 28 полка морской пехоты под командованием подполковника Г.К. Шрейера подняться на вершину вулкана. По пути к устью кратера им пришлось выдержать жаркую стычку с несколькими японцами, но бой не затянулся. Еще до конца стычки, морские пехотинцы установили на вершине железную мачту с маленьким американским флагом. Он был слишком мал, чтобы его можно было увидеть в дыму битвы, однако в пути уже был следующий. Это был боевой флаг LST-779, стоявшего в берега невдалеке от подножья вулкана. Морские пехотинцы доставили его наверх, и корреспондент Ассошиэйтед Пресс подоспел как раз вовремя, чтобы запечатлеть подъем второго флага.
Начиная с 25 февраля морские пехотинцы начали медленное, но неуклонное продвижение, постепенно выталкивая японцев в северную часть острова. Это финальное наступление выполняли 3 дивизии, выстроившиеся шеренгой. 4 марта бывший японский аэродром, отремонтированный и расширенный, принял первый В-29, возвращающийся из Японии. У самолета кончалось топливо. 16 марта генерал Шмидт объявил о захвате Иводзимы, полностью операция завершилась 26 марта. Между этими 2 датами еще уместилось большое число столкновений. Они продолжались даже после 26 марта. 21 марта генерал Курибаяси передал по радио на Титидзиму: «У нас нет еды и питья уже 5 дней. Однако наш боевой дух по-прежнему высок». Так и было. Японцы продолжали делать все, что было в их силах. 26 марта перед рассветом 350 японцев попытались пробраться к лагерю летчиков и строителей. Они убили 53 и ранили 119 американских офицеров и солдат, прежде чем погибли сами.
Генерал Шмидт свернул свой командный пост 27 марта, и 3 дивизия морской пехоты убыла. Ответственность за зачистку острова и гарнизонную службу принял на себя 147 пехотный полк, подразделения которого начали прибывать 21 марта.
27 марта к 18.00 потери морской пехоты и флота, понесенные при захвате Иводзимы, составили:
К 26 марта было подсчитано 20703 японских трупа, в плен удалось взять только 216 человек. Было определено, что на острове еще скрываются от 100 до 300 вражеских солдат. Как оказалось, эта оценка была излишне оптимистичной. В течение апреля и мая армия захватила еще 867 пленных, в ходе боев было убито еще 1602 японца. Отдельные узлы сопротивления различных частях острова держались еще дольше.
Морская пехота Соединенных Штатов провела одну из самых тяжелых и кровавых кампаний в своей истории, показав исключительную выносливость, умение и отвагу. Это была не эффектная битва, а постепенное взламывание обороны упорного противника. Боевые потери составили 30 % всех высаженных сил и почти 75 % в пехотных полках 4 и 6 дивизий. Строители, которые начали высаживаться прямо в D-день, и восстановили полосу № 1 через 5 дней, проделали колоссальную работу. К 20 апреля на острове находились 7600 человек строительных частей. До конца войны на острове совершили посадки 2400 «Сверхкрепостей», что спало множество жизней.
Нет никакого сомнения, что захват Иводзимы был большим вкладом в победу над Японией. Как сказал один из пилотов В-29: «Когда бы я не садился на этом острове, я всегда благодарил Бога и людей, которые захватили его для нас».
3. Приближение к Окинаве, 9 — 31 марта
Окинава находится в группе островов Рюкю. До 1945 это название было незнакомо большинству американцев. Но теперь американские войска обречены оставаться на этом острове, пока холодная война не превратится в горячую, или не рассеется угроза коммунизма. Под своим старым названием «Большой Лучжау» Окинава стали известна американцам в ту счастливую эпоху, когда слова «империализм» и «колониализм» считались неприличными. Именно тогда коммодор Мэтью Перри отправился в свое плавание на Дальний Восток. В 1853 коммодор поднял американский флаг возле Сюри на одном из холмов, который так дорого нам обошелся в 1945. Он вынудил короля Рюкю подписать договор, гарантирующий дружеское отношение к американским кораблям и создал временную угольную станцию в гавани Наха. Японцы захватили эти острова только в 1879, и Окинава так и не была полностью ассимилирована японцами.
В 1945 остров со слабо развитой сельскохозяйственной экономикой был перенаселен. На нем жило почти полмиллиона человек. Местность изобиловала пологими известняковыми холмами, на которых росли зонтичные сосны. Там и сям пестрели маленькие поля и рощицы. Все это напоминало итальянские пейзажи, написанные художниками Тосканы. Однако линию горизонта не разрывала ни одна крепостная башня. Мягкая известняковая почва острова помогла создать такие же глубокие оборонительные позиции, какие построил на Иводзиме генерал Курибаяси.
