Дадли Поуп - Новогодний бой (с иллюстрациями)
Одновременно сама радиограмма передавалась на растерзание специальным электронным машинам. В считанные минуты они перебирали множество возможных комбинаций знаков, — эта работа у квалифицированных криптографов занимает много часов. А у электронных мозгов на все уходило не более получаса.
Перехваченная радиограмма могла быть приказом Адмиралтейства какой-нибудь заморской базе насчет жалования моряков. А могла быть планом очередной операции. Она могла оказаться просьбой о помощи от конвоя, атакованного посреди Атлантики. Или предупреждением Адмиралтейства об обнаруженной группе лодок на пути конвоя.
Как бы то ни было, радиограмма уходила в оперативный отдел РВМ. В случае необходимости начальник отдела адмирал Герхард Вагнер или его заместители передавали информацию различным подразделениям или даже Люфтваффе, если требовалась помощь авиации.
Немцы начали читать наши шифры с начала войны, но в 1940 году положение изменилось, когда мы сменили шифры. Однако немцы довольно быстро раскололи и часть новых кодов. К 1942 году они достигли новых значительных успехов в чтении наших шифров. Лишь к концу года наши контрмеры начали приносить плоды. И только к маю 1943 года англичанам удалось окончательно переиграть немецких дешифровщиков.
PQ-17 отправился навстречу гибели в июне. Однажды добившись успеха, немцы рвались повторить его и внимательно ждали выхода PQ-18. Их самолеты регулярно осматривали якорные стоянки в Исландии, но РВМ не знал, что намерены делать союзники.
Прошли июль и август, но не было никаких признаков того, что союзники намерены отправить очередной конвой. Наконец МПС перехватили несколько радиограмм, определили пеленги и отправили информацию в Берлин. Когда электронные мозги выдали ответ, он оказался именно таким, какого ждали Редер и Вагнер: дата и координаты точки, где эскорт PQ-18 должен принять QP-14, вышедший из России.
После этого Вагнер подготовил план операции. Было послано предупреждение Люфтваффе и подводным лодкам. Минные заградители и эсминцы были отправлены в море, чтобы выставить мины на предполагаемом пути конвоя в Белом море. Когда PQ-18 вышел в море, его уже ждали более 200 немецких самолетов и 12 подводных лодок. Из 40 транспортов конвоя 13 были потоплены. QP-14 потерял 3 из 15 транспортов, эсминец, танкер и тральщик. Это была настоящая победа МПС.
Но у всего происшедшего имелась и обратная сторона. «Адмирал Шеер», «Хиппер», «Кёльн» и несколько эсминцев были отправлены из Нарвика в Альтен-фиорд, самую северную якорную стоянку. Однако когда пришло время направить их для атаки конвоя, Гитлер предупредил Редера, что эти корабли имеют исключительно важное значение для обороны Норвегии, поэтому «не следует идти на ненужный риск». Редер отменил операцию, предоставив Люфтваффе и подводным лодкам разбираться с конвоем.
После прибытия этих двух конвоев союзники были заняты высадкой в Северной Африке, которую предполагалось начать 7 ноября. Была собрана величайшая в истории морская армада, в операции были задействованы все имеющиеся корабли. Многие из них были взяты из состава Флота Метрополии, но еще до этого морские силы союзников на севере резко сократились. Американский линкор «Вашингтон» и 4 эсминца ушли в Соединенные Штаты в июле. Остались только тяжелые крейсера «Уичита» и «Тускалуза», которые были сведены в Оперативное Соединение 99. Адмирал Тови назвал его «долгожданными подкреплениями».
До самого завершения десантной операции в Северной Африке не было никаких конвоев в северную Россию, хотя в конце октября, используя полярную ночь, несколько торговых судов самостоятельно вышли из Исландии, а конвой QP-15, о котором мы еще расскажем, отправился из России домой.
Глава 5. Проблема
Регулярные конвои в Россию возобновились в середине декабря, и к этому времени общая военная ситуация резко изменилась в пользу союзников, причем никто даже не надеялся на такие перемены. Но впереди еще было много тяжелых битв.
Союзники нанесли удар, которого так боялся Гитлер и для отражения которого он перебросил флот на север. Однако союзники нанесли его не в Норвегии, а в Северной Африке.
Немецкий флот испытывал острую нехватку топлива, корабли заправлялись буквально «с колес». Поэтому Гитлер решил перебросить на север «Лютцов», а тяжелый крейсер «Принц Ойген» оставить в Германии. «Шарнхорст» все еще ремонтировался после прорыва через Ла-Манш, и было решено перевести его в Норвегию в январе. Но Гитлер приказал сразу отправить на север легкие корабли. Гитлер потребовал «полностью обеспечить Норвегию всеми видами снабжения, так как имеющиеся сведения заставляют меня опасаться, что противник попытается вторгнуться туда во время полярной ночи».
В то же время он приказал усилить побережье Северного моря, построив «Западный вал». Министр промышленности Альберт Шпеер получил приказ немедленно приступить к его сооружению.
Но Гитлер оказался перед лицом серьезного кризиса. В Северной Африке союзники продвигались к Тунису и Бизерте. На востоке хитроумный Лис Пустыни Роммель проиграл схватку генералу Монтгомери и откатился на 700 миль от Эль-Аламейна. На Восточном фронте русские добились серьезных успехов во время первого зимнего наступления. Безумное наступление Гитлера на Сталинград — его больше интересовал пропагандистский успех, чем тактическая победа — захлебнулось, и русские окружили 6-ю Армию генерала Паулюса. Она должна была погибнуть в самом ближайшем времени.
Гитлер отправил в отставку своего начальника штаба армии генерала Гальдера, который осмелился заявить, что попытки взять Сталинград следует прекратить. Так как Гальдер очень долго работал вместе с Гитлером, интересно выслушать его мнение:
«Его решения потеряли всякую связь с принципами стратегии и оперативного искусства. Они были результатом непостоянного характера и принимались под влиянием сиюминутных импульсов. Такой характер не признавал границ возможного, и теперь лишь его желания управляли всеми его поступками».
На Тихом океане японцы потерпели решительное поражение на Гуадалканале, и американцы начали свое наступление, которое через несколько лет победоносно завершили в Токио.
С этого момента Гитлер уже никогда не владел стратегической инициативой. С точки зрения союзников, высадка в Северной Африке стала началом долгой и тяжелой борьбы, которая привела их на Сицилию, потом к трудным боям в Италии и наконец к высадке в Нормандии. Некоторые дальновидные немецкие генералы поняли, что больше на победу рассчитывать не приходится.
Сегодня мы знаем, как развивались события. Но постарайтесь представить себе надежды и страхи 1942 года, когда средний человек еще даже не мечтал об окончательной победе. Она казалась такой же далекой, как старость для юноши.
После успешного завершения высадки в Северной Африке силы Флота Метрополии были восстановлены, так как вернулись все одолженные у него корабли. Поэтому можно было приступить к подготовке планов проводки русских конвоев. Ранее мы уже говорили, что полярная ночь обеспечивала некоторую защиту конвоям. Но зато теперь в северных водах были сосредоточены крупные силы немецкого флота: огромный линкор «Тирпиц» и группа эсминцев находились в Тронхейме, крейсера «Хиппер» и «Кёльн» и 5 эсминцев стояли в Альтен-фиорде, совсем недалеко от пути следования конвоев. Вскоре к ним должен был присоединиться «Лютцов». Крейсер «Нюрнберг» находился в Нарвике. Линейный крейсер «Шарнхорст», тяжелый крейсер «Принц Ойген» и 5 эсминцев должны были покинуть Балтику через 4 недели.
Первый из новых конвоев отправился из России, это был QP-15. Адмирал Тови попросил ограничить его размеры 20 судами, но Адмиралтейство не стало слушать, и 17 ноября Белое море покинули 27 транспортов. Почти с самого начала путешествия конвой попал в серию жестоких штормов, и случилось именно то, чего опасался адмирал Тови. Транспорты не смогли удержать строй, и были разбросаны в разные стороны волнами и ветром. Эсминцы охранения не смогли обнаружить конвой. Транспорты направились в Исландию поодиночке, без всякого прикрытия, и 2 судна были потоплены подводными лодками.
Адмирал Тови прокомментировал это так: «При отсутствии воздушной разведки, вести которую не позволила погода, противник еще слабее представлял ситуацию, чем мы».
Корабли, возвращающиеся из России, не имели груза, и потому плохо держали курс. Корабль в балласте в плохую погоду плохо слушается руля, и потому держать свое место в строю просто не может. У некоторых кораблей винты наполовину выступали из воды, как и рули.
Один из обратных конвоев, который попал в шторм в Гренландском море, сумел за сутки проделать, «по прямой» всего 47 миль, то есть его скорость не превышала 2 узлов! В том же самом конвое один транспорт типа «Либерти» разломился пополам. Эсминцы сумели спасти обе половины и отбуксировали их в порт.
