Эварт Окшотт - Археология оружия. От бронзового века до эпохи Ренессанса
Рис. 18. Фигуры с барельефов: а – Нимруд, b – Ниневия. Прибл. 700 г. до н. э.
Навершия большинства мечей, изображенных на этих барельефах, в профиль выглядят полукруглыми, т. е. в действительности имеют грибовидную форму, идентичную форме гальштаттских бронзовых изделий, хранящихся в Британском музее. О них я уже говорил.
Мы видели, как в поздний гальштаттский период длинные мечи уступили место более коротким разновидностям с заостренным кончиком. Точно такая же перемена произошла за сто лет до того в Ассирии. На всех рельефах, созданных до 700 г. до н. э., изображены длинные мечи с крыловидной оковкой; после этого их место заняли короткие, остроконечные мечи с широким лезвием и без такой оковки на ножнах. Возможно, это можно считать доказательством факта, в который с трудом мог поверить Геродот: что сигинны с дунайских равнин были индийскими колонистами, а также теории, что воины раннего гальштаттского периода были странствующими наемниками из ассирийской армии. Кроме того, можно отметить, что между VIII и V вв. до н. э. ассирийцы и многие их соседи носили шлемы, очень похожие на те, что были найдены в кельтских захоронениях Западной Европы (высокие, конической формы, иногда образующие вверху острие, а иногда с пустотелым флероном в виде гребня). Такие шлемы находили только на землях кельтов и в Ассирии (рис. 19, сравните с рис. 33).
Рис. 19. Ассирийские шлемы с барельефов. Ниневия
Длинный или короткий меч был основным оружием гальштаттских воинов: в их захоронениях редко встречаются копья или дротики. Тем не менее иногда там их все же находят, и среди этих находок встречаются копья очень примечательного типа: это оружие с тяжелым наконечником приблизительно 15 дюймов в длину, который заканчивается пустотелым гнездом для древка. Прямо над ним лезвие резко расширяется, образуя два плоских крыла по обе стороны от очень прочного центрального удлинения, однако они очень тонки и на 3 дюйма выше гнезда их края снова присоединяются к середине. Центральный выступ (квадратного сечения) идет выше, до самого острия. Таким образом, наконечник копья состоит из длинного прута и узкого острия, причем расширение в основании образует пару режущих краев листовидной формы. Такое копье часто использовали и тысячу лет спустя, в эпоху викингов; если бы не одно четкое различие, трудно было бы отличить один вариант от другого. Однако такое отличие есть: у гальштаттских копий к верхней части древка, прямо под расширением наконечника, прикреплен кусок бронзы, похожий на очень толстый воротничок. Для археологов это большая удача – в противном случае возник бы еще один повод для путаницы в датировке, которая и без того довольно часто случается, когда практически один и тот же стиль изготовления оружия повторяется на протяжении веков.
Если копья хотя бы редко, но встречаются в этих погребениях, то доспехи практически совершенно отсутствуют. Только в одной могиле были найдены обломки щита (деревянная основа прямоугольной формы с железными обручами, усиленная заклепками). Кроме того, в незарегистрированной могиле гальштаттского периода в Моравии был обнаружен бронзовый шлем – сравнительно высокий, конической формы, очень похожий на шлемы викингов и норманнов XI в. н. э. На его верхушке находится маленькое аккуратное завершение, по форме похожее на мишень для гольфа[4]. Щиты и шлемы такого типа долгое время были популярны в Европе: с 500 г. до н. э. и практически до 100 г. н. э. первые были очень характерны для кельтской культуры, а вторые использовались приблизительно до 1150 г. н. э. на всей территории Европы.
Тип шлема, не обнаруженный в захоронениях гальштаттской культуры, но использовавшийся в Северной Европе того времени, археологи связывают с северо-итальянской культурой под названием «Вилланова», существовавшей в VIII в. до н. э. Несколько шлемов такого типа были найдены в погребениях; их использовали в качестве крышек для урн с прахом воинов. Само изделие имеет форму высокой круглой шапки, верхняя часть которой сужается и образует острие. Вокруг нижней кромки идет двойной ряд бронзовых заклепок, а сзади и спереди, по центральной линии – группы из трех коротких прутьев; над ними расположен плоский гребень, точно повторяющий линию верхней части шлема (рис. 20). При носке этих предметов (как можно заключить на основе маленькой бронзовой фигурки из Реджио, в Эмилии, где изображен точно такой же предмет) гребень лежал продольно.
В Северной Италии и Юго-Западной Франции было найдено несколько доспехов из чеканной бронзы, по-видимому относившихся к началу железного века, но они происходят от средиземноморских оригиналов и не имеют прямого отношения к гальштаттской культуре.
Рис. 20. Бронзовый шлем (этрусский), VI в. до н. э.
Несколько экземпляров очень больших щитов археологи обнаружили в микенских шахтах-могильниках. На одном из инкрустированных золотом клинков кинжала нарисованы охотники на львов с такими же щитами, другие изображения того же типа можно увидеть на гравированных печатях. До того как Шлиман нашел эти вещи, целые поколения ученых не могли понять упоминания о больших щитах, закрывавших все тело, которые Гомер поместил в «Илиаде». Ни археологические исследования, ни памятники греческого искусства классического периода не давали ответа на эту загадку. Многих воинов Гомер описывал сражающимися в обычном боевом наряде греков, но некоторые отрывки выглядели странными, учитывая то, что было известно по свидетельствам историков и материалам археологических раскопок, проводившихся до того, как Шлиман начал свою грандиозную работу. Это еще один случай, когда «поэтический вымысел» Гомера оказался совершеннейшей правдой, достоверной исторической информацией, которую удалось, хотя и не сразу, подтвердить фактической информацией. Впоследствии мы еще увидим немало случаев, когда описанные в литературных произведениях и считавшиеся вымыслом вещи при очередных раскопках оказывались вполне реальными.
В качестве примера можно привести такой эпизод: ахейский герой Аякс идет на бой с Гектором и несет такой щит:
Медный щит семикожный, который художник составил
Тихий, усмарь знаменитейший, в Гиле обителью живший;
Ои сей Щит сотворил легкодвижимый, семь сочетавши
Кож из тучнейших волов и восьмую из меди поверхность[5].
Этот шит закрывал своего владельца целиком и был совершенно не похож на те, что изображали в классических произведениях. Откуда появилась эта идея у Гомера? Как и во многих других случаях, как только Шлиман обнаружил эти микенские картины, все стало ясно (см. рис. 11). Похожие изображения щитов были найдены на Крите; возможно, их использовали в качестве настенных украшений во дворце Миноса. Неизвестно, каким образом летописцы забыли упомянуть о существовании подобных изделий, но факт остается фактом – они не только использовались, но и были довольно многочисленны в те времена, когда происходило действие произведений Гомера.
Дальше к востоку часто использовались шлемы и кирасы. вне зависимости от того, насколько они были популярны или непопулярны в Центральной Европе. Греческие и средиземноморские шлемы и защитные доспехи, которые использовались между 1000 г. до н. э. и окончанием римского периода в истории, были настолько многочисленны и разнообразны, что о них возможно говорить только в самом широком смысле. Для того чтобы углубиться в изучение этой темы, потребовалась бы отдельная книга или даже несколько книг, но я не ставлю себе такой задачи. Хотелось бы только дать несколько общих примеров, просто для того, чтобы дополнить общую картину. Во-первых, в «Илиаде» есть описание шлема, который в свое время был довольно обычным, к началу великой осады считался древним и совсем перестал существовать в классический период. Судя по всему, Гомеру было очень трудно его описать, он даже подчеркивает, что и в то время он был очень древним. Видимо, ко времени создания его произведений эта форма не только вышла из употребления, но и успела забыться; сохранились только самые общие представления.
Шлем, о котором мы говорим, дали Одиссею, когда он вместе с Диомедом собирался на разведку в лагерь Трои:
Вождь Мерион предложил Одиссею и лук и колчан свой,
Отдал и меч; на главу же надел Лаэртида героя
Шлем из кожи; внутри перепутанный часто ремнями,
Крепко натянут он был, а снаружи по шлему торчали
Белые вепря клыки, и сюда и туда воздымаясь
В стройных, красивых рядах; в середине же полстью
подбит он.
Как видите, это тщательное, точное и исчерпывающее описание. Судя по всему, даже во времена Троянской войны такой шлем считался диковинкой; возможно, поэтому Гомер так много о нем говорит, поскольку обычно при описании шлема он использовал простые прилагательные: «блестящий» или «сияющий». Далее следует:
