Александр Андреев - Эсеры. Борис Савинков против Империи
Национальные имперские меньшинства, поляки, евреи, все, кто сопротивлялся лишению национальной самобытности, подверглись гонениям. В обществе стали говорить о том, что монархия объявила идеалом русской самобытности поклонение лаптям, квасу и самовару. Все прогрессивное и интересное у других народов презиралось, особенно у немцев, поляков, евреев, финнов и мусульман. По всем окраинам империи русский язык внедрялся в делопроизводство, газеты, школы, университеты, институты, русским давали большие права, чем местным жителям. В империи шла явная дискриминация по национальному признаку, и Польша и Прибалтика заволновались. Либеральные газеты печатали материалы против притеснения других народов, а революционеры называли империю «тюрьмой народов». Польский язык в Варшавском университете стал преподаваться на русском языке. Инициатору этого идиотизма царь дал за отлично-усердную службу орден Александра Невского, но добиться полного обрусения поляков, конечно, не смог. В знак протеста русская интеллигенция Привисленского края открыто заговорила по-польски.
Александр III лишил Финляндию конституции и очень хотел ликвидировать ее автономию. Финляндское княжество потеряло Сенат, казну, почту, и страна забурлила. Александр III объявил, что «финляндский край состоит в собственности и державном обладании Российской империи». В Прибалтику, Финляндию, Польшу ввели дополнительные контингенты войск, но их требовалось все больше и больше, потому, что царская администрация на окраинах стала известна во всей стране жестокостью, насилием, произволом и обманами. На протестантских пасторов, католических священников заводили сотни уголовных дел по статьям, наказывавшим ссылкой в Сибирь, конфискацией имущества, лишением прав наследства, запретом на профессию.
Александра III называли в обществе юдофобом. При нем в империи участились еврейские погромы, потому, что якобы «жидовский заговор» сбил с истинного пути Александра II, и якобы евреи виновны за неблагополучие русского народа. За участие в погромах наказывали мягко и символически. Александр III считал, что евреи прокляты за распятие Спасителя и поэтому заслуживают наказания, как Вечный Жид, обреченный на вековые скитания за то, что он не дал кров Иисусу Христу. Во «Временных правилах о евреях» царь установил для них черту оседлости, запретив жить за пределами выделенных им местечек. Через два года была объявлена еврейская квота на учебу в высших учебных заведениях империи в Москве и Петербурге 3 процента, в других городах – 5 процентов.
В Европе шли митинги в защиту прав евреев в России, либералы посылали царю ходатайства. На обращения царь внимания не обращал, а на ходатайства писал, что «если судьба евреев печальна, то она предназначена Евангелием». С протестом против имперского антисемитизма выступили Л. Толстой, В. Короленко и многие другие писатели и общественные деятели, но его даже запретили публиковать. В стране были созданы националистические организации «Союз Михаила Архангела», «Союз русского народа» и гонения на евреев увеличились. Десятки тысяч евреев были выселены из Москвы, из крупных городов, с побережья Балтийского и Черного морей. Александр III успешно подкладывал бомбу под свое самодержавие. Он твердо верил, что его деятельность пойдет на благо империи.
Царь-Миротворец приказал готовить десант для захвата Стамбула, чтобы занять черноморские проливы Босфор и Дарданеллы. Когда Александр III приехал с проверкой десанта в Севастополь, генералы смогли доказать самодержцу, что армейское вооружение устарело, боеспособность армии очень низка, грамотных офицеров совсем мало, и вместо победного марша по Стамбулу будет имперский позор. При нем из заряжаемого десятидюймового орудия прямо под царские ноги вывалился снаряд и чудом не взорвался. Александр III отказался от десанта и приказал готовить русско-турецкий договор. Необходимо было приводить в порядок армию, и это было дело не одного года. Турция договор так и не подписала, наверно ждала, когда это произойдет.
В имперской экономике были большие проблемы. В состоянии кризиса и постоянного отставания находились промышленность, сельское хозяйство, финансы, железные и шоссейные дороги, внешняя торговля, уровень жизни подданных. Вся экономика держалась на вывозе хлеба и полезных ископаемых, рубль в Европе считался чуть ли не самой дешевой валютой. Денег у населения было мало, и с 1881 года началось закрытие фабрик и заводов, сокращение рабочих мест. Газеты писали о малоземелье, безденежье, отсутствие кредитов, уменьшение спроса, возрастающей дороговизне, банкротстве банков. Кризис начал преодоляться только с 1886 года.
Были увеличены налоги на наследство и богатых, на акции и банки. В 1887 году отмели давно устаревшую подушную подать. Значительно повысились таможенные пошлины на импортные товары. В ответ Германия и Франция подняли таможенные сборы на импортируемый ими русский хлеб, экспорт которого из империи резко уменьшился. Россия довела таможенные пошлины на импорт до одной пятой их стоимости и имперская промышленность стала активно развиваться, чтобы удовлетворить все возрастающий спрос на внутреннем рынке.
Банки стали давать ссуды и кредиты под небольшие проценты, финансировать железнодорожное строительство. Из крестьянской среды начали выходить талантливые предприниматели, создававшие акционерные общества и строившие новые фабрики, заводы, мастерские. Министерство финансов попыталось ликвидировать огромный дефицит государственного бюджета с помощью правительственных монополий. Были значительно увеличены винный, табачный, сахарный, нефтяной налоги, контролировались железнодорожные тарифы. Империю тут же завалили фальсифицированные товары. Рубль пошел вверх и бюджетный дефицит значительно уменьшился.
В империи, благодаря быстро растущей стараниями раскрепощенных подданных экономике, появились состоятельные слои купцов, промышленников, финансистов из представителей всех сословий. Появилось много инженеров, технических специалистов, высококвалифицированных рабочих. Бизнесмены и финансисты получили или заработали деньги, но не имели политических прав и реальной власти. В империи появившаяся буржуазия перенимала не только западный экономический опыт, но и быт, стиль, социальные знания, даже привычки. В России, в которой появились телефон и электричество, все активнее заявляли о себе купцы и разбогатевшие крестьяне, создававшие торгово-промышленные династии, среди которых прославились торговые дома Елисеевых, Абрикосовых, Шустовых, Морозовых, Мамонтовых. Третье сословие не только платило огромные налоги, но и вкладывали деньги в науку, помогавшую им зарабатывать деньги. Капитализм все резче и сильнее вступал в конфликт с все еще почти феодальным самодержавием. Как сквозь стену проламывались промышленники и купцы к прогрессу через косность монархии, не хотевшей ничего менять.
Труд «Рефлексы головного мозга» Ивана Сеченова совершил переворот в психологии и психофизиологии. У него уже было мировое имя, но монархия ему хода не давала, потому что тридцать лет назад он несколько раз встречался с государственным преступником Н. Чернышевским. Только в 1892 году признанный всем миром ученый получил звание профессора, конечно, не в столичном Петербурге, а только в Москве. Когда через два года он с другими ведущими профессорами попросил московского генерал-губернатора отпустить арестованных ни за что студентов, великий князь Сергей Александрович пригрозил его уволить за «сеяние революционных научных идей среди молодежи».
Гениального Д. Менделеева, открывшего периодическую систему химических элементов, поднявшегося над облаками на сделанном им самим воздушном шаре, конструктора арктического ледокола, военного инженера, члена Лондонского королевского общества, Французской академии наук, Немецкой академии наук, почетного профессора многих европейских университетов академиком в России не выбрали. За то, что в 1890 году он поддержал требования студентов о свободе мыслей, Менделееву пришлось уйти из Петербургского университета. Пятнадцать лет до самой смерти великий ученый прослужил хранителем в конторе мер и весов, из которой смог создать Главную палату мер и весов.
Подобные проблемы были у выдающегося физиолога К. Тимирязева, его великолепного ученика И. Мичурина, на свои деньги создавшего свой изумительный сад новых сортов плодовых и ягодных деревьев и кустарников. Он сумел создать науку о генетике растений, но только после 1917 года.
Великий физиолог Иван Павлов даже не получил кафедру в Петербургском университете и вынужден был уехать в Париж, где и получил Нобелевскую премию.
Выдающегося микробиолога и иммунолога И. Мечникова уволили из Одесского университета за то, что он был знаком с народовольцем, и он был вынужден уехать за границу, где до конца жизни работал руководителем Пастеровского университета, став Нобелевским лауреатом.
