Герберт Фейс - Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились
Американское правительство также отказалось от помощи в восстановлении прежних польских границ. 31 июля оно сделало весьма туманное заявление, оставляющее огромное поле для различных толкований.
Поляки предприняли попытку настоять на своих условиях в соглашении с Москвой. В публичном выступлении Сикорский заявил, что границы должны быть восстановлены в том виде, в каком они были до вторжения с Востока и Запада. 31 августа «Известия» отреагировали на его выступление, сообщив, что Советский Союз никогда не давал подобных обещаний.
Возобновление официальных отношений между Россией и Польшей не привело к обычному сотрудничеству в интересах общего дела. 14 августа они продолжили подписание военного соглашения, предусматривающего условия, на которых польская армия будет сформирована в России. Поляки то и дело сталкивались с трудностями при попытке выполнить это условие соглашения. Они полагали, что Советский Союз умышленно не выполняет взятые на себя обязательства. Но недовольные поляки все же не могли не отметить ужасных испытаний, выпавших на долю Советского Союза в течение первой осени и зимы после вторжения Германии, и считали своим долгом внести вклад в общее дело борьбы с врагом. Несмотря на многочисленные препятствия, небольшая польская армия была наконец-то сформирована. Поляки были осведомлены о том, что высшие военные чины, избежавшие лагерей для военнопленных, собирались присоединиться к ним. Советские лидеры не давали никаких объяснений по этому поводу. Тайна исчезновения польских офицеров глубоко засела в сознании поляков и явилась причиной дальнейшего разрыва советско-польских отношений. Но это уже относится к не оправдавшему надежд будущему.
Между тем после вмешательства Америки и Британии, непосредственно перед визитом Идена, генерал Сикорский в декабре 1941 года вновь отправился в Москву, где подписал со Сталиным Декларацию о польско-советской дружбе и взаимопомощи. Польский премьер-министр добился некоторых уступок, но далеко не всех. Сталин вновь пообещал, что польские граждане, находящиеся в Советском Союзе, будут немедленно освобождены, но он имел в виду только тех, кто являлся поляком по рождению, а не польских евреев, украинцев, белоэмигрантов. Он согласился с тем, что в России должно быть сформировано шесть-семь польских дивизий, но оснащенных в основном с помощью Великобритании и Соединенных Штатов.
Сикорский был вполне удовлетворен данными обещаниями. Сталин тоже казался довольным. Но проблема, касающаяся границ. оставалась по-прежнему острой, и Сталин стремился обсудить ее. Ему хотелось уладить вопрос до визита Идена, чтобы больше не было никаких препятствий к подписанию долгожданного договора с Великобританией. Неожиданно прервав дружеский разговор, Сталин сказал: «А не стоит ли поговорить сейчас о границах между Польшей и Россией?» Но Сикорский понимал, насколько острым является пограничный вопрос, а потому ответил, что не может обсуждать эту тему, более того, он не видит в этом необходимости. поскольку вопрос о границе был решен в 1921 году.
Сичановский, бывший в это время послом в Советском Союзе, написал в своей книге, что Сталин пытался склонить Сикорского к обсуждению границ, объясняя, что требуются незначительные изменения, которые практически не затронут Польшу.
Согласно одной из статей, опубликованной уже в 1947 году, Сталин сказал, что хочет немного изменить советско-польские границы (чуть-чуть), и добавил, что ни в коем случае не будет претендовать на Львов, который этнографически принадлежал Польше. Статья. судя по всему, была основана на действительной информации, но, к сожалению, автор не указал документы или источник, на которых основывалось это утверждение, и теперь трудно судить о достоверности этой информации.
Вполне вероятно, что в тот момент польское правительство упустило великолепный шанс добиться некоторых компромиссов со стороны советского правительства. Русские ожесточенно оборонялись, и именно в этот период для советских руководителей дружба и поддержка значили гораздо больше, чем когда-либо.
Столь явные различия в политических устремлениях и взглядах среди членов коалиции не препятствовали обсуждению основных военных планов. Как будет показано ниже, о совместных планах постоянно помнили; союзники просто не могли позволить себе прекратить разработку текущих и перспективных военных планов.
ВТОРОЙ ПЕРИОД
1942 год: принятие основных стратегических решений и политика сдерживания Германии (Северная Африка и Сталинград)
Выбор стратегического направления сказался не только на непосредственных участниках военных действий. Он, в частности. оказал влияние на Соединенные Штаты, которые посчитали, что при решении этого вопроса должны приниматься в расчет нижеследующие условия. Все члены коалиции участвуют в одной войне, и не может быть никаких сепаратных соглашений ни при каких условиях; решения о военных операциях должны приниматься с учетом конкретной территории, а не с учетом политических мотивов: война будет считаться законченной только при безоговорочной капитуляции врага.
Однако не следовало слишком оттягивать решение политических вопросов на том основании, что идет война; это могло негативно сказаться на окончательных результатах после ее победного завершения. Шла война, и в атмосфере всеобщей подозрительности внутри коалиции открылось широкое поле деятельности для всевозможных махинаций. У каждого члена коалиции появлялся соблазн. используя военную стратегию, преследовать собственные политические цели. И каждый, об этом речь пойдет ниже, в какой-то мере именно так и поступал. Советский Союз в Европе, захватывая все большие территории; Великобритания в Средиземноморье, защищая себя; Соединенные Штаты в Тихом океане, пребывая в нерешительности.
Американская стратегия в основном отражала политические цели. Совершенно очевидно, что все усилия со стороны Америки должны были быть направлены прежде всего на разгром Оси в Европе.
Впоследствии военные историки тщательно изучили принятое в то время решение; мы же сейчас отметим только важнейшие этапы и характерные особенности. Основная стратегия была выработана тогда, когда американское правительство все еще мыслило категориями «молниеносной войны». Принцип управления был изложен в докладной записке начальника штаба ВМС адмирала Старка от 12 ноября 1940 года. Старк рекомендовал, после обеспечения защиты Соединенных Штатов и Западного полушария, «перейти в наступление в Атлантике, поскольку Британия является нашим союзником, и занять оборонительное положение в Тихом океане». Все последующие совместные с британцами штабные совещания проходили под этой эгидой, как и проходившее в Вашингтоне в период с 29 января по 29 марта 1941 года совещание, на котором был выработан совместный план действий, получивший название «АВС-1».
Американские военные планы были приведены в соответствие с «АВС-1». Как отмечалось в совместном докладе генерала Маршалла и адмирала Старка, направленном 5 ноября 1941 года президенту Рузвельту, Китай обращался к Америке с просьбами о предоставлении военной помощи и располагал сведениями о возможном втягивании нас в войну. В докладе говорилось: «Начальник штаба ВМС и начальник штаба армии в соответствии с изложенным пришли к общему заключению. На совещании Объединенного американо-британского штаба были достигнуты соглашения по основным направлениям военной политики и стратегии. Разгром Германии является основной задачей наших государств. Она не будет считаться выполненной, если Япония будет разбита, а Германия останется непобежденной. В любом случае наступательные действия против Японии не должны предприниматься до тех пор, пока Германия, наиболее опасный враг, не пошатнется от наших совместных действий в Атлантике». Потеря большой части нашего Тихоокеанского флота и молниеносная высадка японского десанта в Юго-Восточной Азии расстроили наши заранее подготовленные планы. Требовалось по-новому взглянуть на основополагающие принципы. Через две недели после нападения на Пёрл-Харбор, направляясь в Вашингтон для участия в конференции, получившей название «Аркадия», Черчилль и его советники были крайне обеспокоены тем обстоятельством, что мы, принципиально изменив стратегический курс, направили основную часть боевых ресурсов на Тихий океан. Черчилль боялся, что американский народ не в состоянии оценить «в целом соотношение сил в войне». Позже Черчилль писал: «Мы понимали, какой серьезной опасностью может обернуться для нас решение Соединенных Штатов развернуть войну против Японии в Тихом океане, оставив нас воевать с Германией и Италией в Европе, Африке и на Ближнем Востоке».
Россия тоже по вполне понятной причине могла изменить стратегию войны в Европе и на Дальнем Востоке. Мы пытались объяснить советскому правительству, что японцы слишком рассредоточили свои силы, особенно в южном направлении, и, если Россия, Соединенные Штаты, Великобритания и Китай, скоординировав свои действия, выступят единым фронтом, Японию удастся разгромить. В ответ прозвучал отказ. Кроме того, американские начальники штабов были озабочены возможностью захвата Японией советского Приморья. Это тоже было одной из причин для переброски основных сил в Тихий океан, в то время как советское правительство настаивало на создании второго фронта в Европе.
