Борис Алмазов - Повести каменных горожан. Очерки о декоративной скульптуре Санкт-Петербурга
По стилю это ранний классицизм и предполагалось, что строил знаменитый Жан-Батист Валлен-Деламот в 1770-е годы. Однако постройка началась в 1784 году, когда франузский архитектор уже уехал из России. Так что, кто поначалу строил — непонятно, а вот перестраивал И. Е. Старов, который хорошо знал и был во многом обязан пригласившему его на должность архитектора «Конторы строения домов и садов Ея Величества» в 1784 году Ивану Ивановичу Бецкому, чей дом и довелось Старову перестраивать.
Иван Иванович Бецкой — личность удивительная. Он во многом сформировал духовный и нравственный облик русских людей целой эпохи, последовавших за царствованием Екатерины II и давших тысячи великих людей. И. И. Бецкой, безусловно, выдающийся и совершенно загадочный человек. Он незаконнорожденный сын князя Трубецкого — потому в его фамилии отброшен первый слог. Родился в Стокгольме 3 февраля 1703 года, где князь Трубецкой содержался в шведском плену, молва его матерью называет шведскую баронессу Вреде. Взаимоотношения Ивана Ивановича Бецкого с отцом чем-то напоминают взаимоотношения Пьера Безухова со старым князем Безуховым из романа Л. Н. Толстого «Война и мир». С той только разницей, что Иван Иванович, все детство проведший в Швеции, по возвращении отца из плена в России задержался недолго. Трубецкой отправил его учиться в кадетский корпус в Копенгаген, а затем определил в Датский кавалерийский полк. Но во время ученья Бецкой упал с коня и был сильно помят при проезде эскадрона; это обстоятельство принудило его отказаться от военной службы.
Дворцовая наб., 8
«Выйдя в отставку, он путешествовал по Европе и, между прочим, в Париже был представлен герцогине Ангальт-Цербстской-Иоганне-Елисавете (матери императрицы Екатерины II), которая и в то время, и впоследствии относилась к нему очень милостиво» — на что намекает эта фраза из солидного Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона?
Захарьевская ул., 23
Не буду пересказывать собственную на эту тему статью, скажу только, что Екатерина II придумала для Ивана Ивановича служебный пост, при котором он отчитывался только перед ней. Через его руки прошли миллионы, он был чрезвычайно влиятельным человеком. Почему? Он был воспитателем сына Екатерины — Бобринского, то есть собственного внука. Наш современник — прямой потомок Бобринских, проживающий во Франции, в своих мемуарах приводит отрывок из воспоминаний секретаря И. И. Бецкого шведа Марко Ивановича Хозикова (он единственный мог оставаться при Бецком в то время, когда его посещала Екатерина): входя в комнату к Ивану Ивановичу, государыня целовала у него руку. Молва упорно называла Ивана Ивановича Бецкого, прожившего 92 года, отцом Екатерины Великой!
Захарьевская ул., 23
А при чем тут Изида? Архитектор И. Е. Старов, безусловно, многое знал, поэтому и поместил в качестве апотропея богиню-охранительницу — таинственную и могущественную Изиду. Она — богиня, которая призвана была оберегать владельца дома от злых сил, как оберегала И. И. Бецкого всесильная государыня Екатерина II.
Каждая черта в образе Изиды многозначительна и многозначна. Она почиталась как хранительница древнейших медицинских знаний и даже как составительница лекарств. Поэтому, смею предположить, что многие, так сказать, не атрибуцированные, «неопознанные» маскароны на стенах медицинских учреждений, скорее всего, она — Изида, хотя это, может быть, опять-таки по месторасположению, дочь бога целительства Асклепия врачевательница Гигиея.
Она знакома нам по слову «гигиена», в дословном переводе «целебная», а можно перевести как «рекомендации Гигиеи».
Кого «видели» маскароны Изиды дома Бецкого? В 1792 году в доме Бецкого жил И. А. Крылов и здесь же находилась типография Крылова, издававшего совместно с А. И. Клушиным, И. А. Дмитревским и П. А. Плавильщиковым журналы «Зритель» и «Санкт-Петербургский Меркурий». В 1830-х годах для нового владельца дома П. А. Ольденбургского (о нем в главе «ВИЭМ») его отчасти перестроил В. П. Стасов, но маскароны сохранились в неизменном виде.
Неподалеку от дома И. И. Бецкого, где ныне располагается Академия культуры (бывший Библиотечный институт им. Н. К. Крупской), есть еще «египтяне». Два традиционных атланта-куроса, но в египетских платках — немесах поддерживают балкон дома № 17 на Дворцовой набережной.
Ну а самый «египетский» — дом № 23 на Захарьевской улице архитектора М. А. Сонгайло.
«Римский» дом
«Римский» дом (Солдатский пер., 3) строился в 1913–1914 годах. Возводил его архитектор Сергей Григорьевич Гингер, выпускник Рижского политехнического института. В Петербурге, Петрограде, Ленинграде он много строил, в основном — жилые доходные дома. Считался крупнейшим представителем модерна и неоклассицизма. Доходный дом в Солдатском переулке, так называемый «римский», им создан в самую яркую пору расцвета его таланта, и в год наивысшего подъема российской экономики, потому и возможно стало такое избыточное украшение фасада декоративной скульптурой. Поистине лукуллов пир!
Фасад дома можно рассматривать, как рассматривают старинную многофигурную гравюру или скорее литографию. Фабулы, связывающей все персонажи и детали в единое целое — нет. Многочисленные паниски, Абунданции, патриции и рабы, казалось бы, никак не взаимодействуют, но они вместе с пышным декором создают общее впечатление мощи, богатства, динамики, создают образ Великого Рима.
Особенно интересны головы римлян в обрамлении триумфальных венков. Я все искал по разным справочникам, спрашивал у многих известных скульпторов и художников: как называется бюст или голова в круглой нише? Существующий термин «тондо» — (рельеф или картина в круглой нише) мне казался не совсем точным, поскольку это не всегда рельеф. Допустим, на фасаде «Римского» дома Гингера — тондо, во дворе дома по Литейному проспекту — тондо! А на здании Нового Эрмитажа, где собственно они впервые в нашем городе и появились — в круглой нише самый настоящий бюст! И вот, «изрыв» весь Интернет, который потрясает своей широтой информации и в той же степени поверхностностью ее изложения, нашел я некий термин — рондель! За точность не поручусь! Но мне кажется, что так в отличие от рельефа называется круглая скульптура в нише — голова или бюст.
Солдатский пер., 3
Возвращаясь в Солдатский переулок к фасаду дома № 3, находящемуся ныне в ужасающем, руинном состоянии, скажу не совсем об архитектуре, хотя и о ней тоже. Художник, работающий в любом виде искусства и в любом жанре, в силу своего дара очень остро чувствует дыхание времени, то, что поэты называют «гул эпохи». Он не может определить это состояние, как, скажем, ученый социолог или футуролог не в состоянии сформулировать свои ощущения словами, как это дано философам, но воплощает свои предчувствия в пластических образах…
Ведь дом Гингера — не реконструкция римских археологических подробностей, хотя исторической точности, четкости видения и знания реалий архитектору не занимать, это общее глубокое размышление о прошлом и будущем, о судьбе великих империй, и может быть, предчувствие великих потрясений.
Солдатский пер., 3
Дом — римский триумф! Но печальны и сосредоточены, на чем-то глубоко затаенном, углублены в размышления лица римлян. Сыплет плоды и цветы из рога изобилия римская богиня изобилия и удачи Абунданция, пляшут козлоногие паниски, завораживает избыточно богатый декор и пышная орнаментика, а веселья-то нет… Дом, стоящий на теневой стороне улицы (это тоже учитывалось строителями!), торжественен, печален и даже мрачноват! Это имперский Рим на самом пике своего взлета к славе и величию, на переломе времен, в предчувствии падения. Не случайно особенно хорош этот фасад в предзакатные часы: щемящее чувство прекрасных розовых петербургских вечеров на переломе лета, в игре багровых и лиловых пятен, рождаемых угасающими солнечными лучами, в контрасте света и теней на его декоре…
О Италия!
Дело не только в том, что именно итальянцы внесли огромный вклад в архитектуру Санкт-Петербурга — Растрелли, Росси, Кваренги, да можно и «паспортных» швейцарцев — Трезини и Руска причислить к этой славной когорте — учились-то они в Италии.
Италия всегда была для России и русских мастеров своеобразной меккой творческих людей. Не случайно медалисты — пенсионеры-выпускники Академии художеств, все — и живописцы, и скульпторы, и архитекторы, обязательно получали длительную командировку в Италию! Да и по собственным впечатлениям могу сказать, Италия потрясает!
