Румынские мифы. От вырколаков и фараонок до Мумы Пэдурий и Дракулы - Осояну Наталья
Кузница в Национальном музее Буковины
Adriana Sulugiuc / Shutterstock
А вот средним и мелким бесам удары молота по пустой наковальне и соблюдение поста не наносят никакого вреда. Эти духи способны принять почти любой облик — помимо человекообразного, с рожками и копытцами, черт может стать огромной черной собакой или козлом — и напугать даже очень сильного духом человека. Зато они боятся пения петухов и не могут поворачивать направо. Рассказывают, один старик шел куда-то ночью, как вдруг слева (с той стороны, которую так любят черти) от него появился монах. Шел следом, шел, о чем-то говорил, а потом на развилке старик свернул направо.
— Вот, значит, как? — рассердился «монах». — Знал бы я, куда ты собрался, не стал бы с тобой церемониться!
И след его простыл.
На праздник Богоявления (рум. Bobotează) по румынской традиции в реку или море бросают деревянный крест и проводят иные обряды, призванные освятить воду; считается, что благодаря этим обрядам черти вынуждены покинуть укромные места, где они обосновались годом ранее (обычно это всевозможные границы, в особенности перекрестки и мосты), и искать новое пристанище. В этот день нельзя оставлять снаружи развешанное для стирки белье, в особенности рубашки, — все это может послужить прибежищем для чертей.
Наконец, еще одно распространенное поверье: нельзя идти за чертом след в след, иначе неприятностей не оберешься. Когда спотыкаешься на ровном месте, это значит, что до тебя по той же дороге прошел нечистый, а может случиться и кое-что похуже: поднимется туман в голове, забудешь, где ты и куда идешь, весь день станешь кружить по одной и той же тропе и даже не приостановишься на миг, чтобы опомниться. Один землевладелец ездил кругами по своим полям — может, тысячу раз миновал знакомую развилку, а толку никакого, потому что всякий раз он сворачивал не туда, пока не повстречал каких-то людей, которые его и выдернули из чертовой петли. Еще люди говорят, что нельзя строить жилище там, где убили демона, и даже там, где его сразил какой-нибудь недуг, ибо это опасно; вот если построиться там, где нечистый упал, потом вскочил и убежал, то у хозяина всегда будет дом — полная чаша.
Итак, в румынской мифологии историю оставшихся на земле чертей можно разделить на два этапа: до падения и после. До падения, которое стало результатом то ли неудачной революции, то ли попытки уничтожить мир, и сам темный демиург был сильнее, и его воинство во многом напоминало ангельское, с которым вполне могло потягаться. Но лукавый допустил ошибку, всерьез недооценив силы deus otiosus — праздного или пассивного бога, как будто безразличного к своему творению, — за что поплатился личной свободой. А в более широком мифологическом плане его подручные-бесы сильно измельчали. Хотя они способны серьезно навредить людям, заморочив голову иллюзиями, заведя в опасные места или спровоцировав на безрассудные поступки, их сохранившаяся сила скорее заключается в способности задавить числом или воззвать к греховности, которая таится в человеческой душе испокон веков. Ни один из них не унаследовал от темного демиурга силу творения, и теперь они могут только наказывать людей за прижизненные грехи — эпоха легендарных чудес так или иначе осталась в прошлом, а последним мифом — пусть и литературным — про демона, который был бы подлинным ангелоподобным существом, а не мелким бесом, стала поэма «Лучафэр» Михая Эминеску, о которой чуть подробнее поговорим во второй главе.
Первые люди, как гласит предание, были черного цвета, потому что Адама вылепили из черной земли (или глины), а Еву сделали из ребра Адама, и она, конечно, была того же цвета. Кожа людей побелела — от ужаса! — после того, как Каин убил брата, то есть причиной появления белой расы стал грех (не первородный). Это кажется необычайно злободневным, но действительно записано Тудором Панфиле для книги о легендах про конец света, изданной в 1913 году.
Двойственность божественной силы, присутствие двух демиургов проявляется и в вопросе сотворения первого человека: в этом процессе принимали участие, если верить большинству легенд, и Бог, и дьявол. Например, в одной из легенд дьявол, сидя на берегу реки, вылепил фигурку человека, и Бог, проходя мимо, спросил:
— Что это ты сделал, черт?
— Человека, Господи!
— Ну так оживи его, раз сделал!
— Но как, Господи?
— Дохни ему в рот.
Черт попытался, но ничего не вышло. Тогда Бог велел ему высосать обратно весь воздух, который удалось втиснуть внутрь вылепленной фигурки, и черт послушался. Бог приблизил свое лицо к глиняному созданию и лишь слегка дохнул — как оно ожило. Но на самом деле черт не слишком старался, когда высасывал собственный дух из глиняной фигурки, и поэтому, когда человеком овладевает гордыня, он делает плохие вещи. Гордыня от дьявола. Если бы внутрь фигурки не попало ни крупицы дьявольского духа, человек был бы очень хорошим.
В другой легенде говорится так: вылепил черт человека из глины и начал с ним разговаривать, но глиняный болван не отвечал. Проходил мимо Господь и спросил, в чем дело.
— Да вот я все стараюсь, а он молчит!
— Дай-ка его мне.
— Да будет он твой!
Бог вдохнул в глиняную фигурку душу, и человек заговорил. Расстроился черт и плюнул — тьфу! — так что человек весь покрылся слюной. Бог тогда взял и вывернул человека наизнанку, и стал он таким, каков сейчас. Вот почему люди внутри нечистые, и плюемся мы, потому что когда-то оплевал нас черт.
На порядок непривычнее, однако, выглядит одна из версий сотворения женщины, которая лишь начинается знакомо, а дальше главное действующее лицо — Всевышний, Создатель — вновь предстает до странности неумелым и забывчивым. И надо заметить, если черная кожа первых людей кажется чем-то на удивление злободневным, то легенда, которая последует дальше, способна возмутить даже тех женщин, которые не считают себя феминистками. Увы, из фольклорного комплекса предание не выкинешь.
Итак, Господь сотворил землю с помощью ежа, а потом — и человека, точнее, мужчину. Результат усилий Всевышнему понравился, он развеселился и отвлекся на ласкового пса (сотворенного неведомо когда, но явно раньше женщины). Потом Бог вознамерился создать пару мужчине, но вдруг понял, что забыл, как действовал в первый раз, — или засомневался, что новое творение получится таким же удачным, как предыдущее. Он постоял, подумал и решил, что будет действовать по-новому, для чего пришлось новоявленного мужчину усыпить. Нетрудно догадаться, что «под наркозом» у Адама извлекли ребро, которое Господь положил рядом, чтобы исцелить рану.
И в этот миг ласковый песик, наблюдавший за происходящим, сделал то, что на его месте сделал бы любой представитель собачьего племени: схватил кость и помчался во всю прыть.
Господь сперва растерялся, потом стал звать пса, но, как отмечает предание, в те времена собаки еще не были обучены выполнять приказы хозяев. Да тут еще и вкусная косточка… Звал-звал Господь, потом побежал следом, но не так уж просто догнать резвого четвероногого зверя. Еле-еле через полдня удалось приблизиться достаточно, чтобы схватить беглеца за хвост. Но если вы думаете, что пес выпустил ребро из пасти, то глубоко ошибаетесь! Он все рвался и рвался вперед, а Бог держал его за хвост, и ни в какую не желал лохматый подлец отпускать добычу. Закончилось это тем, что Бог остался с собачьим хвостом в руке, а пес как безумный умчался прочь, только его и видели. До сих пор где-то бегает.
Уставший и раздраженный после всей этой беготни Господь постоял-постоял, поглядел то вслед псу, то на его хвост в своей руке, а потом с отвращением швырнул этот самый хвост оземь и крикнул в сердцах:
— Да будет женщина!
Ну она и возникла.
И наконец, еще одну интересную легенду пересказывает Антоанета Олтяну, и это легенда о происхождении древнейшей профессии, то есть проституции. Говорят, у Адама дочерей было на одну больше, чем сыновей. Парни выбрали себе по невесте, а одна осталась незамужней и пошла к отцу жаловаться на судьбу: что же делать-то? А он ей в ответ: да ты просто туда-сюда ходи среди остальных. Вот она и начала прогуливаться туда-сюда, «совсем как шлюхи в наши дни», и в конце концов ее примеру последовали другие, так что в мире стало много женщин легкого поведения. Сестрам это надоело, и они ее выгнали. Она отправилась на берег моря, построила там хижину и стала жить с фараоном (напомним, что «фараон» в румынских преданиях — синоним дьявола), который к ней каждую ночь приходил (легенда не уточняет, но, по-видимому, он выходил из моря). Она родила фараону множество детишек, все они были темнолицые и уродливые, в отца, и от них произошел цыганский народ.
