Корюн - Житие Маштоца
У Корюна речь идет лишь об Иоанне, сотоварище Иосепа по учебе у Маштоца, который по смерти учителя был отправлен в Тизбон, видимо, для того, чтобы испросить у царя царей разрешение на занятие патриаршего престола в Армении Иосепом. Быть может, на этой почве произошло столкновение Иоанна с царем и покровительствуемым им главой христианском церкви, порвавшим свои иерархические связи с антиохийским патриархом и требующим безусловного подчинения армянской церкви69? Не следует ли понимать в этом аспекте выражение Корюна - "двойное насилие" *** "телесное и духовное насилие"), как насилие со стороны царя и митрополита всех христиан Ирана. Видимо, Иоанн вернулся в Армению -без ощутительного результата, ибо иерей Иосеп до конца своей жизни остался на посту "главы собора", местоблюстителя армянского като.шкоса, ;i Иоанн был соправителем его и принимал участие в Шаапиванском соборе в 444 г.
Во-вторых, о смерти хазарапета Ваана Аматуни у Корюна нет никаких сведений. Доводы А. Гарагашяна и Н. Адонца покоятся на неправильной трактовке текста нашего автора, в частности придаточного предлжения ***, которое они и другие поняли, как намек на смерть этого видного нахарара, между тем как оно в точном переводе означает "который (т. е. хазарапет Ваан Аматуни) неожиданно поспевал на помощь всем (нуждающимся)"70. Корюн лестно отзывается о Ваане Аматуни, называя его "добродетельным", ибо он поспевал на помощь всем. О хазарапете (с 432 г. в этой должности состоял Ваан Аматуни) хорошо отзывается и Егише. По свидетельству его, Деншапух, проводник политики Язкерта, уволил "хазарапета страны", "считавшегося отцом-надзирателем христиан-мирян"71.А это могло произойти не ранее 448 г., когда Деншапух прибыл в Армению; во всяком случае, Ваан Аматуни принимал участие и Шаапиванском соборе, еще будучи хазарапетом.
Третий основной довод Н. Г. Адонца сводится к тому, что Корюн настроен доброжелательно к Васаку Сюни, хвалит его за помощь, оказанную Маштоцу в деле просвещения Сюника, называя его "мужем рассудительным, даровитым, прозорливым. наделенным мудростью Божьей"72. Эта похвальная характеристика Васака наводит проф. Н. Г. Адонца на скептическое отношение к данным Егише и Лазара Парпеци, этих "историков Мамиконянов". и он спрашивает: "Не следует ли предположить, что Корюн был единомышленником злосчастного марзпета и его партии, а потому и не принял участия в событиях? Приписывая Васаку дар прозорливости, (Корюн) дает попять, что он (Васак), предвидя и взвесив тяжелые последствия восстания для страны, стал противником этого движения"73.
Если "похвальные слова" о Васаке считать признаком одобрения политики его в 451 г. или чуть. ли не приверженностью нашего автора к партия сторонников марзпана, то какое же объяснение можно дать таким же "похвальным словам" Корюна и в адрес противников этого "предателя", жертв его политики, напр., Иосепа, Ваана Аматуни, Вардана Мамиконяна, Гевонда и др.?
Трудно согласиться с противоречивыми выводами Н. Адонца, который на основании вышеприведенных аргументов заключает, что труд Корюна написан после войны 451 года и даже после 462 года, когда уцелевшие армянские пастыри и нахарары вернулись на родину.
Да и вряд ли Корюн, этот верный ученик Маштоца, мог бы выступить с похвалой человека, в данном случае марзпана Васака, который своей политикой разрушил то, что совершили Маштоц и era питомцы. Великий Вардапет и его ученики старались обучать, просвещать народные массы, вооружать их христианской идеологией против персидской религии - кеша - огнепоклонства, а Васак, первоначально их союзник, разрушает все, что они вместе совершили. Корюн не мог хвалить ренегата после Аварайрской битвы (451 г.).
Слова Корюна о Васаке Сюни относятся именно к тому периоду, когда он еще не был назначен марзпаном Армении и еще не существовало разногласия между ним и нахарарами.
Нам нс хотелось бы касаться "точки зрения" Н. Акиняна по вопросу о времени написания труда Корюном. В общем он приходит к выводу, что "Корюн написал "Житие Маштоца" в марте-мае 440 г. под свежим впечатлением, затем отшлифовал и к разработанной форме выпустил в свет в 441/2 г.". Однако его выводы не убеждают читателя. Маститый ученый при своей огромной эрудиции, знании фактического материала, весьма часто без достаточных оснований изменяет текст первоисточника. тасует эпизоды его, перекидывая их с места на место. Читая текст Корюна в его "редакции", поражаешься виртуозности его комбинации, но не в состоянии бываешь, - да простит меня маститый ученый! следить за его галопом... "Ничем не сдерживаемый галоп", как выразился он сам о суждениях проф. Н. Адонца.
Из всех вышеприведенных гипотез о дате создания труда Корюна обоснованным и приемлемым, несомненно, является мнение Г. Фынтыгляна. М. Абегян и пишущий эти строки в основном придерживаются его мнения. Сжато выраженное, оно сводится к следующему:
1. Корюн свой труд написал до 451 года - до Аварайрского сражения. В противном случае:
а) автор воздержался бы расхваливать Васака Сюни, предателя, принесшего стране, народу и христианской церкви столь много горя, страданий и разрушений;
б) хотя бы одним намеком коснулся бы деятельности спарапета Вардана Мамиконяна, павшего жертвой политики Васака;
в) присоединял бы эпитеты "исповедник, мученик. блаженный" в своих упоминаниях имен католикоса Иосепа, иерея Гевонда (оба однокашники Корюна), оказавшихся в самом деле мучениками, исповедниками;
г) не упоминал бы Ваана Аматуни на посту хазарапетства Армении, каковая должность была у него отобрана, согласно Егише, в 448 г. Деншапухом.
Все эти аргументы говорят о том, что труд Корюна был написан до 451 года. Кроме того, в "Житие" имеются и некоторые довольно конкретные указания на то, что оно было написано вскоре после смерти Саака и Маштоца, в первой половине 40-х годов V в., как напр.:
а) говоря о своих учителях, в частности о Маштоце, он всегда прибавляет "блаженный", что означает "покойный";
б) после похорон "блаженного Саака" в с. Аштишате, "из года в год они собираются (там) в том же месяце (навасарда), торжественно чтут память его" (гл. 24). Под выражением *** - "из года в год" следует понимать, что почитание памяти католикоса Саака уже практиковалось в течение нескольких лет, по меньшей мере 3-4 года. Саак умер, как точно известно, в четверг 7 сентября 439 г.74. следовательно, Корюн в 443 г. почти заканчивал свой труд;
в) "спустя три года"75после смерти Маштоца, Ваан Аматуни построил в Ошакане над могилой "дивный храм из тесаных камней с резьбой", а это могло быть лишь в 443/444 гг.,
Все эти данные говорят за то, что свой труд Корюн завершил в 443-444 году. Эта дата одновременно является, пожалуй, одной из точных дат в истории возникновения армянской письменности, в частности армянской оригинальной литературы.
Наши сведения о Корюне исчерпываются этой датой - 444 г. Мы его больше не видим на общественной арене Армении V века. Он не принимал участия в соборах в Шаапиване (443-4 гг.) и в Арташате (449 г.). Быть может, после завершения своего ценного труда он скончался, а возможно, выехал из Армении? Будь Корюн в Армении, он, как любимый ученик Маштоца, обязательно принял бы участие в работах упомянутых соборов.
9
После выяснения времени создания этого весьма интересного литературного памятника невольно возникает вопрос: какова текстуальная сохранность его? Говорить о безукоризненной текстуальной сохранности памятника полуторатысячелетней давности нельзя, особенно если иметь в виду излишне витиеватую речь ритора, с пиететом повествующего о своем непревзойденном учителе, духовном отце. Он сам этого не скрывает, сам стремится "красочно повествовать" - *** (досл. "цветисто повествовать"). Всякий даже при беглом чтении подтвердит сказанное нами, в особенности, если он возьмется за армянский текст нашего памятника, ибо в переводе часто приходится одно сложное слово передавать целой фразой. Смело можно сказать, что Корюн своей маленькой книжкой внес в армянскую лексику много неологизмов. Однако об этом речь будет ниже.
Вот эта "цветистость" стиля Корюна явилась причиной искажения текста его произведения. Многие читатели и писцы, нс поняв слов, выражений. оборотов речи его, зачастую изменяли или вносили какую-нибудь глоссу, которая в дальнейшем становилась неотъемлемой частью подлинного текста. Oтчасти этим объясняются двойные слова, употребленные им вместо одного, вполне достаточного. Tакие глоссы часто встречаются и в тех отрывках, которые почерпнуты из труда Корюна и внесены в другие памятники (Агатангелос, Фавстос Бузанд. Книги Маккавеев и т. д.).
Цветистость и теряющаяся под ней ясность речи, мутные метафоры, частые глоссы, а также искаженные отрывки императивно вызвали к жизни новую, более сокращенную, просторечивую версию "Жития Месропа (Маштоца)", так называемый "Краткий Корюн" или "Лжекорюн". Этот последний создан в XI-XII вв., причем текст его отредактирован при действенном влиянии "Истории Армении" Мовсеса Хоренаци. Простота и ясность "Лжекорюна", незамысловатость речи его побудили европейских ученых перевести на иностранные языки76.
