Ю. Яралов - Зодчие Москвы XV – XIX вв. Книга 1
Удивительная цельность отмечает этот памятник. И весь в целом, и каждая его деталь устремлены ввысь. Это достигается и прекрасно найденными пропорциями, и плавным переходом от нижнего массивного объема, окруженного папертью, ко второму через ярусы килевидных кокошников.
Церковь Вознесения, построенная Василием III в связи с рождением долгожданного наследника, будущего царя Ивана IV, стала непревзойденным образцом для мемориальных храмов-памятников, которые посвящались различным значительным событиям.
Церковь в селе Коломенском – это своеобразная антитеза массивным объемам пятикупольных храмов. Своими формами она подвела итог тому прогрессивному, что дало развитие бесстолпных храмов, и тем самым определила дальнейшие пути московского зодчества.
Для XVI века характерна большая свобода в выборе приемов и архитектурных типов. Бесстолпные храмы давали возможность для их завершения не только шатром, но и луковичной главой, можно было применять композицию столпообразную или ярусную, с переходом от яруса к ярусу рядами кокошников, которые уже в это время не только выявляют в фасадах ступенчатую арку, но и становятся чисто декоративным элементом.
Таким примером многообразия средств, применяемых зодчим в одном сооружении, может служить церковь Иоанна Предтечи (1547) в селе Дьякове, по соседству с Коломенским. Группировка пяти отдельных башен по диагонали плана составляет существенное композиционное новшество и предвосхищает будущую схему построения архитектурных форм церкви Покрова «на рву». В декоративном убранстве дьяковской церкви свободно соединились детали деревянной и каменной архитектуры, различные элементы украшения культовых зданий, что положило начало развитию московского узорочья.
Произведение, озарившее в архитектуре весь XVI век, – это собор Покрова «на рву», получивший позднее в народе название собора Василия Блаженного. В его облике зодчие Барма и Постник (по другим предположениям, зодчий Барма Постник, тут ученые еще не пришли к согласию) синтезировали художественный опыт развития бесстолпных храмов и создали памятник, равного которому по силе эмоционального воздействия нет в истории московского зодчества.
Собор Василия Блаженного – одно из тех редких сооружений, о котором можно говорить как об ансамбле, целом комплексе зданий, слитых в одно неразрывное целое.
Построенный за стенами Кремля, собор Покрова «на рву» не стал посадским храмом, требующим относительно большого внутреннего пространства. Это храм-памятник в честь покорения Казанского ханства. Поэтому древние строители все внимание сосредоточили на компоновке объемов и их декоративном наружном убранстве, а не на интерьерах храма.
Так же как Успенский собор в Кремле стал самым значительным сооружением XV века, так для XVI века главным произведением стал собор Василия Блаженного. Он определил дальнейшее развитие декоративного стиля в архитектуре Москвы вплоть до конца XVII и первого десятилетия XVIII века.
XVI век в истории Москвы ознаменован ростом ее городской территории. За Красной площадью у стен Кремля возникает Великий посад с плотной массой деревянных домов и одиночных каменных церквей (впоследствии он получил название Китай-города). Это был шумный деятельный район города, со смешанным в социальном отношении населением. Здесь издавна строили свои усадьбы знатные бояре, удельные князья и духовенство. Они поселялись со своей челядью, ремесленниками и холопами. Пришлые люди, беглые крепостные также вливались в общую массу посадских людей. К XVI веку Великий посад постепенно выделялся во вторую, после Кремля, часть столицы. Возникла необходимость в укреплении Великого посада.
В 1535-1538 гг. под руководством итальянского зодчего Петрока Малого и при участии всех жителей Москвы были возведены стены и башни Китай-города. Двумя своими концами стены Китай-города примыкали к Кремлю, образуя замкнутое пространство, куда вошла и Красная площадь.
Еще более грандиозные работы по укреплению Москвы били произведены во времена правления Бориса Годунова: в 1585-1589 гг. строится Белый город, а в 1591 – 1592-м, всего за год, поднялись стены и башни Скородома, или Земляного города.
К этому же времени (1583-1584) относится образование Приказа каменных дел. Тогда же была введена первая стандартизация в строительном деле – кирпич и белый камень приведены к единым мерам. Приказ каменных дел учел и подчинил себе всех строительных мастеров, начиная от кирпичников и кончая зодчими. Благодаря этому удалось осуществить в конце XVI века названные выше военно-оборонительные работы, не имевшие себе равных в Европе того времени.
Очевидно, в XVI веке велось и большое гражданское строительство, однако от него почти ничего не сохранилось. Известно, что были расширены палаты Большого Теремного дворца и выстроен новый на берегу Москвы-реки, возведен мост через реку Неглинную, в Китай-городе в 1596 г. были заложены «лавки в рядах каменных». На Великом посаде сохранились фрагменты палат бояр Романовых (нижний полуподвал с великолепными белокаменными сводами), заново восстановленные в 1856-1859 гг. архитектором Ф. Рихтером.
Таким образом, мы можем судить о возросшем мастерстве древнерусских зодчих и наборе художественных приемов в архитектуре Москвы в период сооружения «Василия Блаженного» в основном только по дошедшим до нас церковным зданиям.
Борис Годунов уделяет большое внимание и реконструкции городов, и строительству храмов. «Церкви многи возгради и красоту градскую велелепием исполни», – писала летопись о царе Борисе. Большое число храмов было построено им в родовых усадьбах под Москвой: Спасо-Михневе (1593), Хорошове (1596), Вяземах (1598), Никитском и Троицком-Лобанове под Коломной (конец XVI века). Они отличались богатым декоративным убранством. В последнем десятилетии XVI века был надстроен столп Ивана Великого, возобновлен и украшен Новодевичий монастырь, выстроен большой храм Николы Чудотворца на Арбате, не сохранившийся до наших дней.
Москва сильно пострадала во время польско-шведской интервенции в начале XVII века. В летописи об этом сказано: «…падоша тогда высокосозданные дома, красотами блиставшие, все огнем поядашася и вси премудроверхие церкви скверными руками до конца разоришася».
Архитектура Москвы первой четверти XVII века свидетельствует о продолжении традиций предыдущего столетия, но к середине века все более явственно проступают черты нового. От принципа объединения в одном комплексе нескольких разномасштабных, недостаточно функционально связанных объемов московское зодчество пришло к единству и законченности однообъемных зданий с большим внутренним пространством. Увеличение размеров сооружений потребовало заполнения освободившихся стенных плоскостей крупными деталями – наличниками больших размеров, фризами, карнизами и т. п.
Церковные здания «обмирщаются», в архитектурно-конструктивных решениях чаще используются хоромные элементы, в декоративном убранстве внешние формы и детали по многообразию используемых приемов не уступают богатству внутренней отделки.
В 1626 г. страшный пожар уничтожил большую часть деревянной застройки Москвы не только на посаде, но и в Кремле. Правительство издает специальные указы о каменном строительстве и предоставляет ряд льгот для их возведения. Благодаря деятельности Приказа каменных дел в Москве возникает много казенных и частных кирпичных заводов, которые создали материально-техническую базу для обновления Москвы после пожара 1626 г.
Еще за год до пожара, в 1625 г. русский зодчий Важен Огурцов и английский мастер Христофор Галовей надстраивают шатер на Спасской башне. Кирпичные стены Кремля, к счастью, устояли в пожаре, и первое шатровое завершение главного въезда в Кремль послужило затем примером для завершений на остальных башнях. Вслед за кремлевскими надстраиваются башни Симонова монастыря, в том числе известная башня Дуло, шатер которой с многочисленными слухами-окнами был предвестником знаменитого шатра Воскресенского собора в Ново-Иерусалимском монастыре.
К числу произведений, характеризующих гражданскую архитектуру 30-х годов XVII века и определяющих ее развитие до конца столетия, относится Теремной дворец (1635-1636), построенный выдающимися московскими зодчими Антипом Константиновым, Баженом Огурцовым, Трефилом Шарутиным и Ларионом Ушаковым. Это сооружение продолжает национальные традиции русского зодчества. Но если в культовом зодчестве эти традиции питались богатым многовековым опытом, то в каменной гражданской архитектуре опыта и примеров в прошлом мы знаем немного. Естественны поэтому обращение к архитектурным формам деревянного зодчества и их интерпретация применительно к каменному строительству. В архитектуре Теремного дворца это сказалось в использовании двух первых этажей для подклета, типичного в планировке деревянных хором; третий этаж имел служебное назначение, четвертый состоял из жилых помещений. Все завершалось теремком – двусветным залом, имеющим на углу смотрильную башенку.
