Виктория Дегтярева - GAYs. Они изменили мир
На самом деле год после свадьбы Верлен не продержался – он снова начал пить, когда, после провозглашения Третьей республики, записался в Национальную гвардию – на дежурствах было холодно и скучно. Дома начались упреки и слезы – Поля это только раздражало, и он начал поднимать руку на юную беременную жену. Семейную жизнь осложнили и политические события в стране: Верлен, несмотря на природную трусоватость, принял участие в Коммуне, а после ее разгрома расстался с должностью государственного чиновника. Летом 1871 года ему пришло письмо от неизвестного провинциального юноши, который выражал восхищение его творчеством и прилагал к письму собственные стихи. Стихи показались Верлену гениальными, он пришел в волнение и пригласил юношу в Париж, предложив остановиться у него. Юношу звали Артюр Рембо.
Детство Рембо, в отличие от Верлена, никак нельзя назвать счастливым. Родился он 20 октября 1854 года в маленьком городке Шарлевиле, что находится в Арденнах, недалеко от границы с Бельгией. Его отцом, как и у Верлена, был офицер, Фредерик Рембо, матерью – зажиточная крестьянка Витали, урожденная Кюиф. Семья переезжала из гарнизона в гарнизон до 1860 года, когда Фредерик бросил беременную пятым ребенком жену и навсегда исчез из ее жизни. Витали, и без того не отличавшуюся мягким характером, это страшно ожесточило. Детей, которых у нее осталось четверо (одна из дочерей умерла в младенчестве), она держала в железном кулаке, была к ним очень строга, не позволяла никаких нежностей, за малейшие провинности запирала в доме и сажала на хлеб и воду. От матери Артюр унаследовал практичность и скупость, которые особенно ярко проявятся у него во второй половине жизни, от отца – внешние данные, а также независимость, страсть к путешествиям и способности к языкам: после смерти отца Рембо с удивлением обнаружил в его бумагах рукопись франко-арабского словаря.
Ребенком Артюр был очень необычным – его раннее развитие было удивительным явлением само по себе, а уж тем более он выделялся на фоне остальных детей в провинциальном городке. «И кто знает, существовали ли вообще эти латиняне? Быть может, их латынь просто выдумали. А если они даже и существовали, пусть позволят мне стать рантье и язык свой приберегут для себя! Чем я их обидел, и за что подвергают они меня такой пытке? Что касается греческого, то на этом грязном языке не говорит ни один человек в мире, ни один! Черт их всех дери и выверни наизнанку!» – сложно поверить, что эти мысли по поводу изучения древних языков принадлежат восьмилетнему ребенку, но, тем не менее, это так.
Несмотря на столь уничижительное мнение о древних языках, Артюр получал в Шарлевильском коллеже премии за сочинения на латыни, и вообще был самым блестящим учеником. Большое влияние на него оказал молодой учитель Жорж Изамбар, который появился в Шарлевиле, когда Артюру было пятнадцать лет: он много занимался с талантливым учеником дополнительно, рассказывал ему о парижской литературной жизни и движении парнасцев, знакомил с красотами французской литературы, давал почитать книги. Рембо же настолько доверял учителю, что показал свои стихи, которых у него к тому времени накопилось уже немало.
Одаренному подростку было в маленьком городке душно. Больше всего на свете ему хотелось вырваться на свободу – из-под гнета деспотичной матери, из клетки провинциальной жизни. И он начинает бунтовать – убегать из дому.
Зияли дырами протертые штаны.
Я – мальчик с пальчик – брел,
за рифмой поспешая.
Сулила мне ночлег Медведица Большая,
Чьи звезды ласково шептали с вышины.
Первый раз он сбежал, когда ему не исполнилось еще и шестнадцати лет: без денег и документов, в разгар франко-прусской войны. В итоге Рембо посадили в тюрьму, откуда его вызволил Изамбар, отправив к своим незамужним теткам в Дуэ, и только оттуда, после настойчивых требований матери Рембо, в Шарлевиль. Всего через несколько дней Рембо сбежал опять – на этот раз в Бельгию, откуда снова отправился к Изамбару в Дуэ, где занимался сочинением и переписыванием своих стихов в надежде отправить их в типографию, пока его не вернули к матери. Зиму 1870/71-х годов, одну из самых тяжелых для Франции, когда поражения в войне сменились немецкой оккупацией, он проводит дома, а в конце февраля снова сбегает – в Париж. Этот его побег был самым загадочным: по собственным словам Рембо, он побывал на баррикадах Коммуны, но многие исследователи его жизни считают, что на самом деле он вернулся в Шарлевиль еще до развернувшихся в Париже драматических событий. В любом случае, Коммуна и революция оказали очень сильное влияние на его творчество – Рембо отозвался на них целым рядом стихотворений, включая «Украденное сердце» и «Руки Жанны-Мари».
В этот же период он окончательно формулирует свое жизненное кредо «ясновидца» – в письмах, отосланных Изамбару и его другу поэту Полю Демени, с которым он познакомился в Дуэ. «Первое, что должен сделать человек, который хочет быть поэтом, это полностью познать самого себя. Он ищет свою душу, исследует ее, подвергает искушениям, обучает. Познав, он должен возделывать ее <…> Поэт делает себя ясновидцем посредством длительного, громадного и систематического расстройства всех чувств. Все виды любви, страданий, безумия; он ищет самого себя, он черпает в себе самом все яды, чтобы извлечь из них квинтэссенцию. Невыразимая мука, которая требует всей его веры, сверхчеловеческой силы, ибо он становится великим больным, великим преступником, великим проклятым – и величайшим ученым! – ибо он достигает неведомого!»
Именно эту программу впоследствии он последовательно пытается воплотить в жизнь вместе с Верленом, посчитав его самым достойным кандидатом в сыновья Солнца, которым суждено достичь неведомого. Недаром именно ему он пишет письмо, о котором уже шла речь выше. В результате в сентябре 1871 года Артюр Рембо, которому еще не исполнилось и семнадцати лет и который уже создал почти все свои самые знаменитые стихи, включая шедевр «Пьяный корабль», прибывает в Париж, где его встречает на вокзале Поль Верлен.
Верлен на момент встречи с Рембо был человеком, которому уже успела наскучить размеренная жизнь буржуа и который всей душой стремится к новым впечатлениям и ощущениям: он морально вполне готов отправиться на поиски «неведомого». Рембо – гениальный юноша, очень начитанный и почти ничего не испытавший, у которого есть четкая программа по познанию души и систематическому расстройству чувств, – будучи более энергичным и целеустремленным, чем его старший товарищ, он готов повести за собой по пути этих поисков.
Несмотря на разницу в возрасте и большой жизненный опыт Верлена, доминирующим – во всех смыслах – в их отношениях очень быстро становится Рембо. Прибыв в Париж, он, скрывая болезненную робость за вызывающим поведением, принимается эпатировать всех и вся. Первые две недели он провел в доме родителей Матильды, где в то время жили и сами супруги Верлен, – и совершенно выводит из себя Матильду и ее мать своей бесцеремонностью, хамством, чавканьем и рыганьем за столом. В результате под их нажимом юному поэту приходится искать приют где-нибудь в другом месте: Верлен пытается найти ему пристанище у друзей, но Рембо так безобразно себя ведет, попадая в каждое новое место (ворует, портит вещи, справляет нужду на лестничных площадках, подтирается ценными подшивками журналов, раздевается и выкидывает одежду в окно и т. д.), что ему отовсюду дают от ворот поворот. В итоге он добивается своего: Верлен снимает ему отдельную мансарду, куда друзья Верлена приносят в дар мебель. На встречах с друзьями-поэтами, на которые Верлен водит Рембо, тот также ведет себя вызывающе: отпускает ехидные остроты и уничижительные замечания. Это терпят, но до определенной черты: на одном из поэтических ужинов один из сотрапезников читал свои стихи, и Рембо принялся комментировать их своим любимым словом «дерьмо». Фотограф Этьен Каржа заявил, что сейчас заставит «эту жабу» умолкнуть, после чего разъяренный и пьяный Рембо выхватил стилет из трости Верлена и метнул его в Каржа, легко ранив в руку. В полицию участники застолья не обратились, но из своего общества буйного мальчишку изгнали не задумываясь.
Кажется, единственным человеком, которого совершенно не смущало поведение Рембо, был Верлен. Зачастую он проводил ночи в мансарде Рембо (сам он эти ночи потом именовал «геркулесовыми»), а в обществе счастливая пара нередко появлялась в обнимку, чем вызывала у окружающих шок и возмущение. Верлен очень быстро приобщил Рембо к парижским удовольствиям, включавшим в себя абсент и гашиш (позже, в Лондоне, пара перейдет на опиум), а Рембо, которому в рамках программы полного расстройства чувств этого было мало, добавлял в их совместную жизнь элемент опасной непредсказуемости и насилия. Стоит вспомнить хотя бы один из самых известных эпизодов их отношений – когда Рембо предложил Верлену в кафе положить руку на стол и пронзил ее ножом, а выйдя на улицу, еще и ткнул в бедро, нанеся три глубоких пореза.
