Елена Грицак - Кёльн и замки Рейна
Несмотря на жесткий нрав, Болдуин был весьма популярен в народе. Обаяние воинствующего священника распространялось и на жителей Кобленца. Узнав о неприятностях любимца, они собрали ополчение из 800 человек, возглавляемых городской аристократией, и двинулись в Брексбахталь, нисколько не сомневаясь в победе. Переход оказался нелегким: целый день пути отнял много сил, и еще труднее стало на подъеме, где непривычным к ратному делу бюргерам пришлось сбросить тяжелые доспехи, заодно избавившись от оружия. Ополченцы шагали разрозненными, неорганизованными группами, а на подходе к замку попали в засаду, устроенную графом Филиппом и его союзником Рейнхардом фон Вестербургом.
В жестокой схватке погибло 170 горожан, остальные бежали, преследуемые победителями до самых ворот Кобленца. Среди убитых были в основном сыновья местной аристократии; некоторым, наиболее знатным и богатым, сохранили жизнь, но взяли в плен для получения выкупа, поместив в одну из башен замка. Архиепископ Болдуин не смирился с неудачей и, возместив материальные потери, дал городу 3 тысячи флорентийских гульденов для продолжения дела. Столько же и на те же цели получили кобленцские таможенники. Под давлением императора Людовика IV Баварского междоусобица была прекращена, но службы по воинам, погибшим в тот день, проводились в главном храме города вплоть до прихода наполеоновских войск.
Бергфрид Гренцау
К тому времени Кобленц давно имел статус города, в черту которого входил и замок со всеми постройками – жилыми, хозяйственными и оборонительными, располагавшимися в широком внутреннем дворе. Трудно сказать, сколько времени продолжалось его процветание, во всяком случае тогда владельцы еще могли гордиться величественной красотой 4-этажного бергфрида, имевшего уникальную трехгранную форму.
Главная башня до сих пор возвышается надо рвом на северной стороне двора, придавая комплексу сходство с кораблем. Единственный вход в нее был поднят на высоту 11 м, то есть на уровень третьего этажа, где находились жилые помещения. Узкая деревянная лестница с высокими ступенями вела вниз, к складам и тюремной камере. Верхнюю платформу покрывала трехскатная крыша, возможно, такая же, как у паласа, некогда примыкавшего к щитовой стене.
К концу XVI века Гренцау начал медленно приходить в упадок. Его обитателей не миновали горести Тридцатилетней войны, когда французы захватили, разграбили и частично разрушили замок, с тех пор уже необитаемый. Впоследствии сюда довольно часто наведывались горожане, разбирая остатки сооружений для строительства своих домов. После Второй мировой войны прибывшие на руины реставраторы нашли не слишком обширный материал, однако полуразрушенные стены были приведены в живописный вид, а в сохранившихся постройках разместилась музейная экспозиция.
Рейнграфенштайн. Творение сатаны
Крейцнах – небольшой германский городок со множеством закоулков и старинных зданий, большей частью весьма непритязательного вида. Лишенный привлекательности внутри, он радует гостей снаружи: больных за городскими стенами ожидают целебные источники, а здоровых – живописные окрестности. Два городских района разделяются тихой Наге, в то же время соединяясь каменным мостом, построенным в незапамятные времена. При необыкновенной красоте, какой природа наградила здешние предместья, можно растеряться, выбирая маршрут для первой прогулки. Любителям спокойного отдыха вполне подойдет остров за мостом, где в старину располагался крошечный городок Гамбург. В настоящее время от него сохранилось немногое, в том числе тенистые рощицы с лужайками, тополями и каштанами.
Крейцнах с трех сторон окружают горы со склонами, сплошь покрытыми виноградниками. Поклонники активно-познавательных развлечений, безусловно, заметят самую высокую из них, наделенную очень распространенным в Германии именем Ганс. У человека, склонного к философским раздумьям, она вызывает в памяти времена, когда человеческая жизнь подчинялась закону грубой силы. Желание людей гнездиться на неприступных скалах, чтобы оттуда вести борьбу и уничтожать себе подобных ради клочка земли, послужило материалом для множества легенд. Одна из них относится к развалинам Рейнграфенштайна, который, по преданию, был возведен сатаной.
Из-за вражды с архиепископом Майнца безвестный рейнграф (от нем. Rheingraf – «граф рейнской области») находился в таком бедственном положении, что должен был искать спасения в бегстве. Однажды в минуту отчаяния он подошел к подошве той скалы, где находятся вышеупомянутые руины. Глядя на реку, сжатую порфиритовыми скалами, возносящимися до небес, на зубцы, извилины и пропасти гор, переливающихся всевозможными оттенками, завидуя устремленному вперед весело журчащему потоку, он воскликнул: «Хотел бы я иметь здесь город, чтобы досаждать попу, но вряд ли смертному дано взобраться на такую кручу, где в архитекторы годится лишь черт». Не успел несчастный произнести последнюю фразу, как перед ним действительно появился сатана. Презрительно глядя на графа, с мерзкой улыбкой на лице, он предложил помощь, правда, с условием, что первый, кто выглянет в окно созданного им замка, станет его собственностью, а значит, будет съеден.
В Средневековье беды, катаклизмы и всякие необъяснимые явления связывали со злыми силами. Так из-за людского невежества незаслуженно плохую репутацию получила скала в Пфальцском лесу. Не зная, что она приобрела причудливую форму благодаря действию дождя и ветра, местные жители прозвали ее Столом дьявола, видимо, полагая, что тот использовал это странное образование для обедов на свежем воздухе.
Стол дьявола в Пфальцском лесу
Вышеупомянутая легенда не сообщает, пригласил ли сатана рейнграфа на трапезу или ужинал в одиночестве, но договор был заключен. На следующее утро взору бедного аристократа предстало величественное сооружение с коваными воротами, бойницами, толстыми стенами в зубцах и башнями, устремленными в небо, подобно вершинам Ганса. Думая, что видит сон, граф потер глаза, но замок, построенный нечистым духом всего за одну ночь, не исчезал. Осмотрев просторные залы, выбрав покои для себя и супруги, он вдруг с ужасом вспомнил о договоре, и раскаяние стало мучить его. Граф постоянно слышал звуки снаружи, узнавал голос дьявола, но не решался подойти к окну, зная о том, что станет его добычей.
Так могло бы продолжаться долго, не существуй на свете такого полезного явления, как женское любопытство. Подслушав разговор мужа с чертом, графиня сама позаботилась о его желудке, выставив из окна морду старого осла, одетого в воротничок архиепископа, с епископской шапочкой на ушах. Видимо, сатана удовлетворился ослом, поскольку семья рейнграфа жила долго и счастливо. Истории неизвестно его имя, зато хронисты сообщили, что в 1400-х годах к представителям владевшего замком рода перешли владения и титул вильдграфов. Столетие спустя Рейнграфенштайн близ Крейцнаха принадлежал графам фон Зальм, прославившимся своими пирами.
В средневековом обществе, особенно в ранние времена, социальные различия нигде не проявлялись так явно, как в питании. Жилища деревенской знати можно было узнать по пищевым отходам, которые тогда выбрасывались просто за порог дома. Еда относилась к знаковым атрибутам, утверждала статус аристократа, поэтому знать, надевая простую одежду и проживая в скромных домах, резко выделялась в пище. Если простому рыцарю, не владевшему ничем, кроме коня и меча, доводилось пообедать вместе с сюзереном, гордости и счастью не было предела, ведь для него даже будничное застолье в замке представлялось праздником.
Большое торжество начиналось, когда убогие деревянные тарелки на большом столе заменяло фамильное серебро, а вечером по извилистой дороге сплошной вереницей тянулись всадники. Не обращая внимания на привратную стражу, разряженные рыцари и дамы на скаку пересекали двор и, оставив лошадей у входа, поднимались в залитый огнями (но чаще скудно освещенный сальными свечами) зал, где жаркие волны исходили от пылающих в камине бревен. Нарядно одетые слуги разносили на серебряных подносах угощение: плавающие в масле лепешки, только что вынутые из печи, тонко нарезанные ломтики хлеба, смазанные восхитительно ароматной приправой. Пир мог продолжаться до утра; танцы были веселы, разговоры фривольны, возлияния весьма обильны, не говоря о еде, которую на таких ужинах подавали не тарелками, а огромными блюдами, бадьями, бочками. Кравчие сбивались с ног, исполняя просьбы гостей; в кубки лилось пенное пиво, чаши наполнялись вином, которое требовалось подсластить и немного разбавить горячей водой. Вино урожая разных лет созревало в огромных деревянных бочках, веками стоявшими в специально приспособленных для того погребах. Дегустация вин при свечах является давней традицией германских виноделов.
