Татьяна Маврина - Цвет ликующий
8.10.62. Ходила в музей Востока на выставку современной индийской живописи. Одобрила.
11.10.62. Лев возил два заявления в ЖСК Александре Петровне. Ездил за ответом — ничего не узнал — не сказали.
13.10.62. Получила перевод 1000 р. — н.д. из Госстраха.
21.10.62. По бетонке с Дмитровского шоссе. Купили игрушек на базаре.
11.11.62. Ездили искать в селе Благовещенском под Загорском деревянную церковку XVII века. Очень она хороша и стоит превосходно у 2-х прудов. Дома кругом старинные, послание с XV века, сохранились планировка и количество дворов, 2 пруда. День был совсем весенний морозный с зеленым небом и с зеркальным льдом на прудах. Катались на коньках мальчишки. Снег только в ямках. От Загорска со стороны больницы лежит широким золотом жнивье. Его издали видно.
20.11.62. Получила с диафильма за переиздание (Лебедева-Маврина) 200 руб.
22.11.62. Выставка 30 лет МОСХа.
Чернышов Б. П. Мозаика из серых камней, большая, называется — Юная. 1960 г. Корин — эскизы на русские темы. Убогая безвкусица. Лансере плохо. Дейнека, мозаика — позор и конфета. Героические картины. Большие плакаты ужасно скучные. Герасимов «Ходоки к Ленину» — беда, «Колхозный праздник» — еще беда, Серов — лучше, чистые, умелые, лучше других.
Нисский — пустышка, горизонтальными мазками — это широта земли родной, наверно, так изображается бездушная и безудержная пустота души. Молодые: Оссовский — «Куба на страже» — черная краска, резко нарочито, как у всех молодых из этой группы. Они берут современную тему политически модную и пишут «сильно».
Никонов — «Едут в машине». Плакат не плакат, картина не картина. Куда ее, зачем ее? Кто ест эту черствую корку? Кто может любоваться этими «картинами»? Порождение Дейнеки. Размер не меньше сажени. Живописью назвать нельзя, для агитации очень не призывна. Дальше у этого же Никонова висят еще громадные. «Стройка» — эта даже какой-то модернизированный сезанизм в кавычках. Неужели наша эпоха созвучна таким картинам и они откликаются на злобу дня, т. е. этого хотят лучшие умы художественного мира? Невольно полемизирую с Лелей и с Костиным. Картины штампованные, с задней мыслью, нарочно большие, нарочно везде «человек» в рост с ногами, стоит, сидит и пр.
Кое-что получилось и даже неплохо, потому что есть цветовое решение в системе Кончаловского зеленого и коричневого. Это — Смолин — называется «На границе». Попов. Хрущев у горняков 62 г.!? Решетников — 2 пейзажа в архиповском плане. Цвет густ, и это хорошо. Его карикатуры — самое интересное. Крымов — розовое зимнее чудо.
Бирштейн. Ватагин за работой в своей мастерской 62-го года. Ну и картина, всего, всего много и старикан с красным носиком. Ну и ну.
Жилинский. Портрет Фаворского — не хуже Ватагина, висит рядом с Кончаловским — ну и мясной святой старец.
У Кончаловского лучше других, конечно, портрет Мейерхольда на ковре с собакой. Из группы — Кончаловский, Куприн, Лентулов, Осмеркин, Истомин — лучше всех Истомин. Браговский из молодых. Пейзаж, весна, вода, простор, 62-й год. У Осмеркина лучше других плохих натюрморт (вроде Кустодиева) с самоваром и ходиками на розовой стене, да еще, пожалуй, белые в Загорске — все же класс. П. Кузнецов хорош, нежен. Фальк — музей, голая Осипович, только в его же плане. И нарисовано, и разобрано в цвете. Удальцова — вовсе плакатный художник, натуженно пишет. Древин — хороший художник, легкий. Лентулов — не вылезает из мазни. Татлин — 2 страшных букета коричнево-зеленых, вытащенных, наверное, из-под кровати — красиво и видно большую душу. Его же есть театральные костюмы — но это что-то слишком интеллигентно. Фаворская 1) Под яблоней, 2) Терраса, 3) Цветы на стуле — что-то коровинское. Хорошо. Егоршина из компании молодых — цветовик. Кладка сухая. Натюрморт. Дошла до двух линий на холсте.
Графика. Штеренберг — линогравюра, натюрморт. Как это красиво, особенно рядом с Горяевской водянкой. Это европейского закала мысль. Маркевич — слабо и бездарно левый. Кукрыниксы подло подражают Доре в штрихе. Из гравюр лучше всех Пискарев и Староносов. Телингатер. Обложка к пословицам нарочито неряшливо сработана — красиво. Ефимов. Двери углем — лихо. Гравюры И. Павлова, лучше многого. Фонвизин. Зачем съедает цвет? Мне не понравился. Пиков под лубок, работа 42-го года. Лучше моих.
У Кончаловского акварель лучше масла. У Тышлера лучше всего масло, акварель жидко. К театру тоже. В масле же это еврейский законченный художник — цвет.
Скульптура. Лучше других голова Горького Шадра. Хваленый Матвеев не лучше, скажем, Томского. Особенно у Матвеева раздражительны 3 серых гадких больших мужика — олицетворение революции в стиле Ф. Толстого.
Скульптор Неизвестный — мелкое расторжение фигур и еще где-то голова даже хорошая. Никогосян — головы (скульптура) хорошие.
Театр. У Пименова есть интересные театральные выдумки, а живопись — тюль и кружева. Коненков. Врубель — гипс — вздорный полячишка — не тот образ. Маяковский его хорош, но Демон из дерева никуда не годится, неплохой портрет Павлова, хорош портрет.
И все лучше, конечно, Щукин, покойник, муж Ады. М. «Аттракцион». Идиотский усач за стойкой, нелепый лохматый кот на веревке перед прилавком, а на прилавке, на полках вещи, выигрыши.
11.12.62. Была второй раз на выставке МОСХа. Поразилась убожеством. Сколько картин, а уважения к ним нет. Особенно это видно в конце — текстиль и прочее. Народ все незнакомый, беременные сидят и глядят на Ларионова. Искусствоведка объясняет новаторство Никонова (грузовик). Никто не ругается. Смотреть ни на что не хочется.
Об искусстве. Из книги Сомерсета Моэма «Бремя страстей человеческих»:
«Деньги — это шестое чувство, без которого не действуют пять основных, художнику они необходимы».
«Успех — это, может быть, богатство переживаний или наиболее полное проявление своих способностей».
«Нужно либо жить, либо отображать жизнь, если к этому есть способности, а если нет, лучше просто жить. Стоит отказаться от радостей жизни, если сможешь отображать жизнь».
Ремесленная хлесткость — самое модное сейчас требование для художника. Часто говорят «сделано профессионально» — как будто никогда не видали этот внешний лоск или очень уж по нему соскучились. Этим берет, по-видимому, Конашевич, так говорят про Телингатера «Перо жар-птицы» и журнальных художников вроде Кокорина, Верейского, Горяева. Кстати, Горяев из всех них самый талантливый, мог бы и не быть ремесленником. Искусство — это все-таки не одна «легкая рука».
16.12.62. Ездили с Алешкой и Кирой на Льве по Волоколамскому шоссе по бетонке, обратно по Ленинградскому.
То снег, то солнце. В Москве нет снежка. За 30 км — снег. В лесу даже глубоко, зачерпываешь калоши. Елки, ветки обнажены, белой корой. Поземка на нуле. Кричали азбуку наперебой с Ал. и глупости.
1963 год9.1.63. Были с Н. В. в Кабинете гравюр. Смотрели Кандинского довольно жалкие листы, очень аккуратно тушью очерчена задача и радужная расцветка. Кое-что даже красиво. Там, где фигуры, там даже по-дамски. Попытки абстрактно (по-настоящему) мыслить. Текучие композиции. Акварели наклеены на картон. Одна сделана на стекле, то, что я когда-то смотрела, было просто в листах. Но память не доносит, те ли это листы или другие. Татьяна Алексеевна Боровая принесла альбом издания Сериль — дар, — издатель Фелье. Торо и Тореро — быки и тореодоры. Вступительная статья тореодора, потом искусствоведческая статья и дальше волшебство, вольных рисунков вольного цвета. Это факсимально воспроизведены листы из альбома, рисунки с натуры. Ничего подобного я не видела, и остро, и выразительно, и гениально. Амазонка на белом коньке-скакунке — каком-то коротконогом черве-пони. Красавица, коротконогая, большие глаза, тонкопрофильная. По-черному рисует цветными мелками. Многие похожи на детские рисунки. Печать немыслимая.
15.1.63. Была в Историческом музее, познакомилась с Н. П.
16.1.63. Ходили на «Екатерину Измайлову» к Станиславскому. Хорошо.
17.1.63. Узнала от Розенблат, что начали строить наш дом. Привезли обратно альбом городов.
18.1.63. Ходили на Леже и на югославские примитивы.
22.1.63. Ходили на открытие Пиросманишвили у писателей. Мороз 27°. Женя вернула мне все, кроме оригиналов, пошедших прямо в типографию.
25.2.63. Сдано на книжную выставку 13 работ.
7.4.63. Анимаисе подарила 6 акварелей к «Руслану».
13.05.1963. О живописи. Грубо говоря: можно нарисовать на белом черным, а можно то же самое на черном белым. То же самое, но нажим другой, другое впечатление. Вся композиция на этом и строится. Вот этот дом как похожее и выразительнее сделать? Он сияет белизной. Безотносительно к остальному можно это передать двумя способами: оставить белую бумагу, а все остальное делать на цветном фоне по мокрому и по сухому. Он будет сиять, но он будет легкий, а если надо его сделать тяжелым, то на этом месте класть фон черный, или синий, или желтый; и по фону густой темперой положить белый цвет, а еще больше можно усилить, если по белому еще прорисовать черным нужные контуры. Хорошо делать и таким способом: по яркому фону черный силуэт предмета (или по белому снегу), а по черному уже положить все остальные нужные цвета, получается ярче, сильнее. Как бы на черном фоне, самый большой эффект — «черные лаки». Так вот кусочки этого «черного лака», положенные в нужном сочетании, дадут силу. Так делала «Петухов», коней, и в сказках сейчас применяю широко.
