Виктория Дегтярева - GAYs. Они изменили мир
Берже потом вспоминал, что начинали они, несмотря на собранные деньги, весьма скромно – с двухкомнатной штаб-квартиры на верхнем этаже, куда на руках приходилось тащить мебель, ткани и швейные машинки. Но очень скоро потребность в жесткой экономии отпала – первую же коллекцию, показ которой состоялся в январе 1962 года, журнал Life назвал наилучшей коллекцией дамских костюмов, созданных после Шанель. Очень скоро новый модный дом затмил славу Christian Dior. Стиль Сен-Лорана был парадоксальным образом очень современным – он чутко улавливал изменения в обществе и оформлял их в шикарном стиле от кутюр, – и в то же время неподвластным времени. Сам он говорил впоследствии: «Все эти годы я разрывался между привязанностью к прошлому и влечением к будущему. Потому что я знаю один мир и чувствую присутствие другого». А еще он утверждал, что его одежду может носить как двадцатилетняя девушка, так и шестидесятилетняя дама – и созданные им костюмы не устареют никогда, как не устаревает красота. «Мода умирает, а стиль остается», – одно из самых знаменитых его высказываний. И еще: «Лучший наряд для женщины – это объятия любимого мужчины, но когда ей везет чуть меньше, на помощь прихожу я».
Шестидесятые были периодом наивысшего подъема гения Сен-Лорана. Именно в этот период созданы практически все самые знаменитые его модели. В 1965-м модный мир взорвало платье в стиле художника-абстракциониста Мондриана – прямое, с кубическими узорами. Известный модельер Диана фон Фюрстенберг вспоминала: «Я отлично помню эту коллекцию. Мы тогда и представить себе не могли, что подобные прямые линии могут до такой степени украсить женский силуэт. Это был настоящий шок! Это Люсьен, его мать, подарила Иву, когда тот был еще ребенком, книгу о Мондриане. И он стал первым, кто по-настоящему ввел искусство в модный лексикон, а моду поместил в контекст искусства».
Не давая миру отдышаться, на следующий же год Сен-Лоран шокирует его костюмом для женщины Le Smoking. «Он рискнул использовать мужественность, чтобы подчеркнуть бесконечную женственность.
Брюки дают женщине свободу движений, жакет силу», – так отзывался об этом костюме Жан-Поль Готье. Первое время модниц отказывались пускать в рестораны в созданных Сен-Лораном смокингах и других брючных костюмах. Одна из них, особо дерзкая, в ответ на замечание метрдотеля о том, что брюки нарушают дресс-код, сняла их, оставив один верх.
В том же 1966 году, весьма для Сен-Лорана успешном, он создает костюмы для фильма «Дневная красавица» с участием Катрин Денев, перебросив мостик между искусством моды и кинематографом. Денев всегда оставалась преданной клиенткой YSL, а также музой Сен-Лорана и ближайшим его другом. О его искусстве она говорила: «Сен-Лоран творит для женщины, которая ведет двойную жизнь. Его дневные модели помогают ей противостоять миру, состоящему из чужих людей. Известная мужественность, присущая этим моделям, придает женщине силу, готовит ее к встречам, которые могут завершиться конфликтом. Но вечером, когда женщина проводит время с тем, кого сама выбрала, Сен-Лоран делает ее соблазнительной».
Безусловно соблазнительной женщина была в прозрачной блузке, которую Сен-Лоран также представил впервые в 1960-е годы. Блузка эта, как и многие другие его модели, вызвала восторг у женщин и шок у консерваторов; особенно сильный скандал ее появление вызвало в Америке.
Поэкспериментировав с миром искусства и мужским гардеробом, обратился кутюрье и к этнике. Настоящий фурор в 1968 году вызвала его коллекция Saharienne, в которой он представил знаменитые куртки-сафари. Черпал он вдохновение и в национальных одеждах других стран: Китая, Перу, Марокко. А в 1976 году создал одну из самых красивых и эффектных своих коллекций – русскую, по мотивам Русских сезонов Дягилева и созданных к ним Бакстом костюмов. Не последнюю роль в его увлеченности русским стилем сыграла знаменитая Лиля Брик, с которой он однажды случайно познакомился в самолете. Знакомство мгновенно переросло в дружбу, и модельер буквально задаривал Лилю чемоданами с придуманными специально для нее нарядами. Именно Лиля подсказала ему кличку для собаки – Мужик. В результате у Сен-Лорана жило поочередно три французских бульдога с такой кличкой – в последний путь его провожал Мужик Третий.
Его стиль жизни в шестидесятые одна из двух главных его муз, Бетти Катру, описывала как непрекращающийся фейерверк веселья в ночных клубах, с алкоголем, кокаином и танцами до утра. Другая муза, Лулу де ла Фалез, вспоминала, какое сильное впечатление на всех окружающих в клубах производили отношения Сен-Лорана и Берже – такие яркие и страстные, несмотря на то, что пара давно уже была вместе. Еще один из друзей говорил: «Неделю они могут быть буквально неразлучными, а на следующую вообще не разговаривать: Пьер хлопает дверьми, Ив трагически лежит на диване и бросает на него убийственные взгляды». Эти страстные отношения продержались до середины семидесятых, когда пара рассталась – впрочем, деловые отношения при этом они сохранили до самого конца.
Семидесятые годы вообще были для Сен-Лорана более тяжелым временем, хотя успех его модного дома оставался практически неизменным и продолжал носить оттенок скандальности. Так, скандальной оказалась такая, казалось бы, классическая и спокойная область, как парфюмерия. Линию парфюма для женщин Сен-Лоран начал выпускать еще с шестидесятых, а в начале семидесятых обратился и к мужской аудитории, снявшись для рекламы Pour Homme лично, причем обнаженным. При том, что и сам парфюм, и реклама пользовались большим спросом у публики, многие представители модной индустрии громко возмутились такой дерзостью, а ряд периодических изданий отказался размещать скандальную рекламу на своих страницах. Следующий парфюмерный скандал разразился в 1977-м – с выходом духов Opium: многим не понравилось «наркотическое» название нового парфюма. Последней в череде скандалов стала реклама обновленного Opium, в которой снялась английская модель Софи Дал в весьма вызывающей позе. Эту рекламу запретили во многих странах.
В семидесятых Сен-Лоран, который, по выражению Берже, был «рожден с неврозом», и состояние его после пребывания в психиатрической клинике только обострилось, все чаще испытывал приступы депрессии и суицидальных настроений. Он говорил в интервью, что иногда ему очень хочется повесить на шею самую тяжелую бронзу из своих коллекций и прыгнуть в Сену. Чтобы как-то справляться с неврозом и приступами глухого отчаяния, а также страхом потерять столь лелеемый им титул короля моды, он все чаще прибегал к помощи алкоголя, амфетаминов и кокаина. А еще он отгораживался от мира в одном из своих особняков – ультрамариновой вилле Мажорель в Марракеше либо в замке Габриэль в Нормандии, посвященном любимому писателю Сен-Лорана Марселю Прусту, – именно в этой местности он создавал «По следам утраченного времени». Творить Сен-Лоран не прекращал, однако спиртное и наркотики все больше разрушали его психику: по воспоминаниям знакомых и подчиненных, в состоянии опьянения он часто бывал невменяемым, впадал в ярость, кидался в окружающих пепельницами и другими предметами.
Это продолжалось и в восьмидесятых: кутюрье в основном объявлялся на публике лишь два раза в год, на модных показах своих коллекций, и выглядел все более нездоровым. Периодически даже не мог ходить сам – его подхватывали под руки модели. Поползли слухи о том, что он болен СПИДом, – Берже был вынужден давать официальное опровержение. Сам Сен-Лоран впоследствии иронически вспоминал: «В один прекрасный (в кавычках) день по радио объявили, что я умер. Ко мне бросились толпы журналистов, пришлось мне говорить, что это все ложь и вот он я, жив и почти здоров. Но они почему-то совершенно не хотели мне верить, хотя видели меня собственными глазами».
Впрочем, жизнь отшельника не помешала ему получить от французского правительства множество почетных наград, включая орден Почетного легиона; а также приехать в Советский Союз, где в 1987 году в Москве и Ленинграде прошли выставки его работ. На пресс-конференции одна из журналисток задала вопрос, что могут придумать советские женщины, с их крайне ограниченными возможностями, чтобы одеваться красиво и элегантно. Сен-Лоран посоветовал носить верблюжье пальто мужа, вязать черные свитера и юбки и самостоятельно декорировать ремни гвоздиками и другими подручными аксессуарами. Также он напомнил россиянкам о красоте их национального костюма и порекомендовал почаще припадать к истокам.
В девяностых злые языки говорили, что дом YSL изжил себя и держится только на преданности дам определенного возраста. Однако мало того, что классические линии Сен-Лорана продолжали пользоваться устойчивой популярностью, еще и многие модные дизайнеры, устав от ослепляющего блеска восьмидесятых, все чаще прибегали к заимствованиям идей великого кутюрье. Так, в 1993 году Сен-Лоран выиграл в суде у Ральфа Лорена, который скопировал в своей коллекции его платье-смокинг.
