Яна Франк - Муза, где твои крылья?
На самом деле описанный выше сценарий — это уже счастливый случай. Когда человек умудрился состояться, тихо-тихо делая свое дело на кухне, и в очередной такой момент может встать с высоко поднятой головой и сказать: «Да я…»
Да я вообще-то давно тут работаю, деньги зарабатываю, кредит отдаю, аудиторию, фан-клуб и имя имею, регулярно публикуюсь и живу полной жизнью. И это давно уже не хобби, это нормальная карьера, успешная к тому же. И давайте, наконец, учитесь относиться к моей деятельности именно так. Как к карьере! А не как к хобби, которое всем мешает.
Наверное, при таком раскладе его услышат и нехотя согласятся.
Эта история звучит немножечко как «сценарий мечты». И у меня есть целый ряд знакомых, проделавших именно такой путь. Но если честно — это очень грустный сценарий. Фактически человек плыл к своей мечте, тихо, тайно, преодолевая сопротивление со всех сторон, без поддержки и помощи. Из последних сил, и часто ценой своего здоровья. И главное — приплывают таким способом к цели единицы. Большинство сдаются, ломаются и останавливаются на полпути. Просто потому, что это очень трудно. И очень жестоко. Ну почему именно к этой цели нужно идти обязательно вот таким путем?
Посмотрите, как люди становятся юристами, врачами, физиками или менеджерами! Многим, чтобы достичь успеха, потребовались годы. Некоторых по мере сил поддерживали деньгами родственники. Других никто не мог поддержать, и человек крутился сам. Он жил в скромной квартирке, перебиваясь с молодой женой с хлеба на воду, растил детей и ездил на первую работу на метро. И счастью не было предела, когда появилось достаточно денег, чтобы купить первую машинку-таратайку. Многим пришлось пережить разнообразные лишения на пути к успеху. Но что характерно в их истории: их поддерживали, с ними вместе терпели, потому что человек шел к цели, которая нравилась всем.
Было ли где-то высечено в камне, что этот человек обязательно закончит образование, сдаст все экзамены, попадет куда надо и станет тем самым врачом, юристом или управляющим? Нет, конечно. Всякое бывает. Можно совершить страшную ошибку и потерять лицензию навсегда. Можно передумать, расхотеть, не справиться. Между прочим, можно также и не поступить, не справиться с конкуренцией, а можно не доучиться, вылететь, не вытянув до нужного уровня оценки или не найдя денег на продолжение и не убедив ни один фонд, выдающий стипендии, что этому кандидату стоит помочь. Все на свете бывает, успех никому не гарантирован, и никто не знает, что с нами будет через сколько-то лет. Но об этом никто не думает. Пока человек старается подниматься по определенной, всем понятной и симпатичной карьерной лестнице, все его поддерживают, хлопают по плечу и подбадривают: «Вот, еще немного — и ты будешь там, и все будет хорошо!»
Кто из художников мог мечтать о такой поддержке со стороны семьи? Кто-то мог — но их мало. Кого из творческих личностей хлопали по плечу родители, уверенным голосом описывая будущее: «Вот скоро поступишь в академию, начнешь подрабатывать, к концу обучения уже будешь участвовать в выставках, а там и продажи пойдут».
Для многих подобное отношение окружающих — мечта. А ведь они хотят пройти такой же очевидный путь, как и другие. Просто они выбрали цель, которая многим кажется невнятной, расплывчатой, неубедительной. Люди боятся того, чего не знают. Поэтому нужно изучать вопрос, собирать информацию и показывать найденное сомневающимся. Вы думаете, что на это нельзя жить? Вот, вот и вот — примеры людей, которые на это живут. Вы думаете, что в этом деле нет ничего, кроме успеха на уровне мировой звезды или полного неуспеха? Вот, есть люди, выступающие на малых сценах, обслуживающие узкие круги почитателей, делающие небольшие проекты. Они не суперзвезды. Но они также и не «никто». Они профессионалы своего небольшого дела, и им хватает. Вам кажется, что это слишком опасно, здесь нет вариантов и ниша слишком узкая? Это неправда — можно заниматься близкими по смыслу вещами: преподавать, писать книги, выступать, есть много разных возможностей. Вы думаете, что здесь нет перспективы для роста? Она есть, даже если конечной целью не является мировая известность и заколачивание миллионов непонятно чем, на волне сомнительной славы и малопонятных спекуляций.
Можно стать креативным директором, владельцем своей студии, преподавателем, профессором, автором, основателем культурных центров и проектов, благотворительных фондов и школ. Можно объединяться с коллегами, производить что-то, популяризировать свое творчество, работать в смежных областях. Принимать участие в создании фильмов, компьютерных игр, целых миров. За такими проектами стоят огромные бюджеты, серьезные задачи, в них можно занимать руководящие должности. Там очень много перспектив для роста. И много вершин, достойных покорения!
Тем, кто не может проникнуться уважением к творческой профессии, нужно показывать, что это — работа. Такая же, как и все остальные. Как я уже писала ранее, моей бабушке потребовалось около десятка лет, чтобы понять, что мама выбрала себе не жизнь в богеме, в беспрерывном празднике, а серьезную профессию, трудную к тому же. Иногда это неочевидно. Иногда родители только через много лет осознают, что их дети-художники вполне себе «живут как люди», зарабатывают деньги, вполне сравнимые с доходами брата-врача и деда-юриста, и еще им помогают.
С тех пор ничего не изменилось. Многие до сих пор искренне не понимают, как это все работает. Я часто вспоминаю, как ко мне пришел практикант, собравшийся поступать в художественную академию. Он хотел быть дизайнером, в его «Фейсбуке» красовалась охапка довольно талантливых рисунков, и он оформлял какие-то штуки. Во время первой беседы я пыталась расспросить его, что ему больше всего нравится, на какую именно специальность он хочет поступать, что хочет делать, в чем хотел бы попрактиковаться. И он вдруг сказал: «Вы знаете, главное, что я хочу понять, — как же всем этим зарабатывают деньги?»
Я в первый момент очень удивилась. Как же так — человек уже выбрал себе профессию и настолько не представляет, как она устроена! А откуда ему это знать? В его семье не было ни одного представителя творческой профессии, соответственно и среди друзей семьи не было ни одного. Он видел в интернете красивые картинки и начал их делать. Услышал краем уха, что есть такие профессии, в которых делать подобные картинки можно с утра до вечера и это будет основным занятием. Но стыковки главных элементов в голове не произошло.
Мы начали сводить концы с концами: «Где ты видел такие картинки в их самом лучшем исполнении? На футболках, на мотоциклах и скейтбордах? Ведь их кто-то произвел. Кто-то раскрасил, другой напечатал, третий — купил. Каждый, кому купивший дал денег, на этом заработал. Вот в эту цепочку ты со временем вклинишься».
Но ведь интересно, что человек об этом не подумал? Или подумал мало и не успел разобраться, как же это работает, как получается, что кто-то делает только картинки и на них живет?
Думаю, уже ясно, что и его мама не имела понятия о том, как это получается и работает. Услышав от меня объяснения, он сразу побежал к ней — к первой инстанции, сомневающейся в планах своего сына и не понимающей, что он задумал. Хотя она первый человек, который должен бы поддержать его в этом сомнительном начинании. Так же и многие наши родные и близкие — они не могут проникнуться уважением к понятиям вроде «творческая профессия», потому что творчество не стыкуется у них со словом «профессия». И, соответственно, с понятием «серьезно».
А еще есть люди, которые понимают, что это профессия, и видели, что этим можно жить. Но у них не укладывается в голове, что успешным творческим человеком — писателем, художником, диджеем, музыкантом — может быть их тихая жена. Или незаметный муж. Или нескладный сын. У них свои какие-то несовпадения. Например, они уверены, что модельеры — это всегда такие райские птицы, разукрашенные, эпатажные и в перьях. И никак не могут представить, что собирается делать среди них их сын-очкарик в белой рубашке, который так старательно учится конструированию одежды. Он не рисует ничего яркого, не шокирует народ своими выходами в свет в немыслимых костюмах, он сидит, закрывшись в комнате, и все время что-то чертит.
Или они представляют себе при слове «художник» сразу Дюрера, при слове «иллюстратор» — по меньшей мере Мебиуса, а при слове «музыкант» — пианиста, исполняющего на сцене Моцарта. Видя смешных, просто нарисованных котиков, исполненных дочерью, или прямоугольники, замазанные ровным слоем краски, или слыша странные звуки из комнаты своего отпрыска, они не могут понять — при чем здесь это? Чем они собираются торговать? Вот этим? Разве это иллюстрация, живопись, музыка?
Всех их можно убедить, если показать им, что мир, в который мы рвемся, существует и функционирует. Просто так сложилось, что они его никогда не замечали. Прояви они интерес, может быть, узнали бы, что там на самом деле жизнь кипит и много чего происходит. Им можно показать, что все работает, и все бывает, и все возможно! А потом к этому нужно добавить, что…
