Андрей Горохов - Музпросвет
Музыка альбома «Speaks For Itself» (2005) суха и скупа. Она не ласкает и не убаюкивает. В ней возникают неожиданные семплы, что-то взвизгивает, что-то долго и непонятно зачем гудит, что-то подрагивает, что-то раскачивается, это не музыка, а грувоносный удушенный нойз. Рэп тоже совсем не мирный. Искусство рэпа, конечно, предполагает изрядную дозу маньеризма, изобретательного вокального выделывания. Рэпер должен не просто постоянно гипертрофировать интонацию своего голоса, оживлять ее своим драйвом, но одновременно иронизировать над ней, показывать ее смехотворность. То есть, с одной стороны, работать на убедительность своей личины, а с другой — разоблачать ее. Sensational блестяще владеет этим искусством, оттого ему не надо кричать или стараться достичь максимума выразительности и убедительности.
Он мастер фристайла, его партия часто ломается, начинает крутиться вокруг неожиданного слова, он меняет акцент фраз, то заикается, то срывается в новый поток, то попадает в бит, то пропускает слоги в тех местах, где раздается удар бас-барабана, оттого стук барабана вплетается в поток речи. Sensational бормочет, курлыкает, мычит, его голос при всем этом остается раскованным, ненапряженным, камерным, как игра пальцев перед самым твоим носом. Sensational не рассказывает ничего, его тексты бессодержательны до абсурдности, он показывает своим голосом то, что имеет в виду. Эта музыка — низкокачественный постиндустриальный джаз без джазовых инструментов. Кокетство по поводу джазоватости хип-хопа — дело, конечно, почтенное, ему уже лет много, а веры мало. Но альбом Sensational действительно можно слушать джазовыми ушами.
[28] Психостранности
Хочется крупных явлений, обладающих ярко выраженным характером. Хочется и границ, чтобы можно было отделить одно от другого, хочется предыстории, чтобы можно было усмотреть традиции и логику развития. И прежде всего хочется, чтобы это все было не придумано, не по кусочкам собрано, но существовало реально, в творческой практике независимых музыкантов. Потому что если они зависимы — от музыкального телевидения, от концернов звукоиндустрии, от музыкальной прессы и от моды, то цена такой тенденции невелика.
Понятно, что надежда на реально существующую яркую и самостоятельно развивающуюся тенденцию — утопична: когда кто-то усматривает новое глобальное явление, он, скорее всего, вводит публику в заблуждение. Понимая это, хочется быть скептичным и осторожным и не выдавать желаемое за действительное.
НеофолкНовый фолк — это ретро-явление, возрождающее традицию американского фолка 50-х и 60-х годов. Но и оригинальный фолк вовсе не был настоящим фольклором, то есть простой музыкой простых людей, он сам уже был римейком. Самый известный представитель фолка 60-х — это, разумеется, Боб Дилан. Но называются десятки имен, среди них — Карен Далтон (Karen Dalton). Она белая блюз-певица, в 60-х выпустила всего один альбом. Ее голос звучит надтреснуто, он даже не депрессивен, он уже по ту сторону тоски и отчаяния. Он чем-то напоминает голос Билли Холидей.
Фолк 60-х — музыка городской студенческой молодежи, хиппи-богемы, которая ищет свои корни в неяркой и наивной простоте, в непосредственной и камерной музыке.
В центре сегодняшнего фолка стоит сочинитель и исполнитель собственных песен, поющий под акустическую гитару. Музыка звучит как личное дело ее автора. Личностный характер этих песен — самая характерная их черта, эти песни похожи на письма, написанные от руки, на письма близким людям. Можно сравнить эту музыку и с цветами на собственном балконе. А со слониками на комоде можно ее сравнить? Хорошо, и со слониками тоже можно. На слух часто кажется, что это музыка интровертов, то есть ушедших в себя и поющих для себя людей.
Джоли Холланд (Jolie Holland) на своем альбоме «Escondida» (2004) поет песни, напоминающие блюзы 20-х годов, никаких ухищрений и прикрас в них нет. Джоли играет на крошечной гитаре укелеле. Ее сопровождает маримба, алюминиевый контрабас, банджо 1867 года выпуска и поющая пила. Микрофон иногда перегружается, оттого лезут помехи и искажения. Эти песни на подделки не похожи, пафоса верности традиции и возвращения к корням в них нет. Это не воспроизведение музыки, которая когда-то была настоящей. Это, скорее, желание быть настоящей сегодня. Так утверждает пропаганда.
Однако кажется, что в своей массе новый фолк — это колледж-фолк, аналог колледж-рока. Неяркий, занудливый, старательный, учительский, сектантский. Музыка людей-столбиков.
Девендра БанхартВ 2004-м начался хайп вокруг психо-фолка (psycho folk): в центре внимания прессы оказались Девендра Банхарт (Devendra Banhart), Джоанна Ньюсом (Joanna Newsom), дуэт CocoRosie.
Девендра Банхарт — неохиппи-андрогин, глаза подведены, борода и шевелюра длинны, его голос напоминает одновременно Марка Болана (лидера группы Т.Rex) и Билли Холидей. Голос Девендры гибок и подвижен, по сравнению с ним голоса современных рок-певцов — прямоходящие и прямодушные. В голосе Банхарта есть масса чего: ехидство, ирония, разные гримасы, оттенки чувства, которым сложно подобрать название, но которые моментально узнаешь. Нет пафоса, но есть суггестивность.
По сравнению с извивными песнями Банхарта обычная сонграйтерская продукция кажется сделанной из железобетона. Конечно, дух 60-х в них моментально опознается, именно такие песни писали тогда, эти мелодии родом оттуда. В случае Девендры Банхарта это ретро-обстоятельство, пожалуй, радует. И сам музыкант — манерный, вычурный и театральный. И очень убедительный в своей потусторонности-light.
Девендра Банхарт — это глэм-вершина нового фолка. Журналисты быстро догадались, что речь идет о новой ретро-тенденции — о возвращении психоделического хиппи-рока конца 60-х.
Девендра, однако, под психоделикой понимает вовсе не какой-то музыкальный стиль: «Все в природе связано друг с другом: и физические тела, и духовные — все переплетено. Все, что окружает человека, все, что есть в нем, связано с природой. Даже такие электронные приборы, как мобильный телефон, — это наследники предметов, которые были сделаны вручную, кустарным способом. Мы все сделаны вручную, для нас так естественно умереть и превратиться в землю». Именно это состояние осознания единства всего со всем он называет психоделическим, в нем достигается обостренное восприятие окружающего мира, обычные предметы наполняются значением, становятся яркими и связанными с чем-то далеким и неожиданным. «Почувствовать психоделическое, алхимическое воздействие многих предметов совсем несложно. Вот, скажем, дерево. Оно полно психоделической жизнью и энергией. Природа жива и полна магии. И когда я пишу текст, я соучаствую в этой жизни, в этой магии, как если бы я что-то готовил на кухне».
Сьерра (Cocorosie): «Я думаю, что и в творческом плане, и в человеческом у нас много общего. У музыки есть общие черты, и несложно понять, почему ее называют именно фолком. Прежде всего, это традиция рассказывать какую-то историю, а также крайне простая, минималистическая процедура продюсирования и записи музыки. А также органические, старомодные звуки и технологии звукозаписи. Кроме того, ты делаешь все своими руками и не должен идти в студию. Ты всем занимаешься сам. В некотором смысле это похоже на панк, только музыка получается куда более мягкой, она делается более тонко чувствующими людьми».
Animal CollectiveDeaken: «Сегодня словом „психоделический“ называют стиль конца 60-х, ранний Pink Floyd, но для нас „психоделический“ значит нечто очень личное, глубоко личное, самое личное, что вообще может быть. Мы говорим „психоделический“, когда все собирается в одну точку, когда достигается ощущение, что ты живешь реально здесь и сейчас. ЛСД? Это лишь одно из влияний, мы действительно употребляли ЛСД, но дело совсем не в этом. Когда я говорю „психоделический“, я вовсе не имею в виду „связанный с наркотическими галлюцинаторными переживаниями“. Для нас это скорее связанный с восприятием мира как чего-то открытого. Так воспринимают мир дети. Мир, как его воспринимает трехлетний ребенок, — это психоделическое переживание. А трехлетние дети для этого вовсе не глотают ЛСД. Психоделический — значит связанный с необычайно ярким, чутким и интенсивным восприятием окружающего тебя мира. Не вообще окружающего, а окружающего именно в эту секунду».
Avey Tare: «Мы не делаем музыку с желанием что-то изобразить, что-то показать. Мы хотим реально быть. Мы хотим реально присутствовать в нашей музыке, быть включенными в ее энергию, реально переживать эйфорию».
Deaken: «Ведь дело не в том, какие мы инструменты используем и что на них играем. Речь вовсе не идет о перфекционизме, об исполнении замечательных песен, которые мы насочиняли. Нет, речь идет о непосредственном переживании, мы хотим создать некий мир и в него переместиться».
По некоторым композициям альбома «Here Comes the Indian» (2003) вообще невозможно догадаться, что кто-то здесь что-то играет, это какие-то шумы, звуки, запущенные в обратную сторону, странно записанные голоса, опять шум как бы леса, как бы гитарный вой, звуки фортепиано, мелодия из радиоприемника, какое-то электронное вжиканье, ага, это вроде бы барабаны, а вот зачирикала птичка или синтезатор Casio… и почему все время кажется, что магнитофонная пленка поехала в обратную сторону?
