Журнал «Если» - «Если», 2010 № 04
— Я сделал для мистера Пеннера столько, сколько мог. Дал ему понять, что уважаю его самого и его взгляды. Во всяком случае теперь мы поговорим с Хеленой.
Керри ухмыльнулась:
— Значит, ваш план «Б» был такой же, как и у меня.
— Меня больше волнует случившееся с Хеленой, чем чувства мистера Пеннера.
Ухмылка Керри померкла:
— Должна признать, вы меня удивляете.
— Тем, что не одобряю преступлений мужчины в отношении женщин? Или намерением попрать волю отца и выяснить, что в действительности произошло?
— Ну, нет…
— Чем же тогда? Тем, что у меня нет бороды? Что я не говорю «шо» и «ага»? Я нормальный человек, как любой другой. В вере меннонитов столько же разнообразных оттенков, сколько индивидуальностей в поселении.
— Вы становитесь несправедливым.
— Возможно, вы так думаете просто потому, что атеистка.
— Вообще-то говоря, я верующая. Но ваша вера кажется мне чем-то… очень-очень личным.
Джейкоб улыбнулся… «Улыбка блаженства», — пришло на ум Керри определение. Она никогда не видела такого умиротворения на лице мужчины.
— Мои отношения с Господом действительно очень личные, — сказал он. — Интеллектуальные и эмоциональные. Хотя я и живу среди всего, созданного людьми, но в каждом деле человеческом обнаруживается Его промысел.
— Возможно, — сказала Керри, — вы заставите меня вам завидовать.
Джейкоб сбавил скорость у соседнего поля, где усердно трудились несколько мужчин и женщин. Он приткнул электромобиль на краю дороги и вытащил из кармана какое-то небольшое приспособление. Поворот кисти — и верхняя часть откинулась вверх, превращая прибор в Г-образное устройство.
— Средство связи? Я удивлена.
— Просто сотовый телефон.
— Что?
— Мобильник. Он… а, забудьте. — Джейкоб нажал несколько кнопок на маленькой панельке с цифрами, потом приложил прибор к уху и стал слушать. — Похоже, ее звонки заблокированы.
— У вас все это время был ее контактный номер? Почему вы просто не связались с ней, прежде чем мы потащились сюда?
— Я на самом деле хотел сначала поговорить с ее отцом. — Он набрал новую череду значков. — Интересно, эсэмэски тоже заблокированы? — Увидев озадаченное выражение лица Керри, он объяснил: — Вызовы заблокированы, но молодежь обожает перекидываться текстовыми сообщениями, это менее навязчиво, чем разговор. — Он еще некоторое время нажимал на кнопки и наконец произнес: — Ну вот, похоже сообщение прошло. Я написал ей, кто мы и где находимся.
Керри снова посмотрела в сторону поля.
— А вообще, урожай чего они здесь добывают?
— Тимофеевки и клевера, в основном, — ответил Джейкоб, не сводя глаз с телефона.
— Значит, они это собирают и выстраивают вон те кучи сена?
Джейкоб снова ухмыльнулся:
— Когда-нибудь нам с вами придется встретиться на Земле, и мы пойдем осматривать окрестности. Я так и слышу свои слова: «Значит, я нажму кнопку на репликаторе, и еда просто появится?».
— Видимо, вы знаете о привычном мне обществе гораздо больше, чем я о вашем. Но…
— Погодите, пришло сообщение. Мы должны встретиться с Хеленой на северной окраине имения Пеннеров.
— Тогда поехали, — ответила Керри.
Джейкоб тут же направил машину вниз по дороге и на первом же перекрестке повернул к северу.
* * *У дороги, рядом с низкой каменной стеной, стояла Хелена, опершись на вилы: точно в такой же позе, как и ее отец. Ее рабочая одежда была поновее, менее поношенной, чем комбинезон родителя, но сама Хелена в свои двадцать казалась почти его ровесницей. На запыленном лице виднелись уже появляющиеся морщинки в уголках рта и глаз, а сами глаза словно ввалились. «Проклятье, — подумала Керри, — жизнь в полях ужасно старит».
Когда Керри и Джейкоб вышли из машины, и без того устойчивая поза Хелены словно еще больше затвердела.
— Глазам своим не верю! — фыркнула она. — Первый раз в жизни вижу землянку!
— Простите? — сказала Керри, крайне обескураженная поведением женщины, с которой даже не успела познакомиться: та изо всех сил старалась оскорбить ее. — Послушайте, юная леди, я здесь, чтобы помочь вам.
Плевок Хелены упал на землю всего в нескольких сантиметрах от ног Керри:
— Вот что я думаю о вашей помощи!
— Понимаю, мисс Пеннер, — произнес Джейкоб, — что вы все еще расстроены. Но вы сами просили о помощи.
Хелена положила подбородок на рукоятку вил:
— О, это было ошибкой.
— Возможно, ошибкой было использование запрещенной техники.
— Я… не подумала. Пожалуйста, позвольте нам оставить этот коммуникатор. Мой отец… он пользуется им для разговоров с братом в Айове, на Земле, только и всего.
— Теперь мы все говорим правду, — констатировал Джейкоб.
Хелена сняла подбородок с рукоятки вил и опустила голову на грудь:
— Да, сэр.
— И было бы неплохо также проявить толику уважения к нашей гостье с Земли. Уверен, отец воспитал вас гораздо лучше, чем может показаться на первый взгляд.
Хелена взглянула на Керри и снова опустила глаза:
— Простите, мадам.
— Хелена, — сказала Керри, — нас не интересует техника. Мы просто хотим узнать, что случилось между тобой и Малкольмом Викари.
Хелена обратилась к Джейкобу:
— Вы не могли бы немного отойти и оставить нас на некоторое время?
— Конечно.
Хелена молчала, пока Джейкоб не оказался вне пределов слышимости.
— Есть некоторые вещи, которых не должен слышать мужчина.
— Понимаю, — кивнула Керри.
Хелена приподняла вилы и воткнула их в грунт. Она села на низкую каменную стену — спина прямая, руки на коленках, пальцы переплетены. «Словно школьница, собравшаяся отвечать урок», — подумала Керри.
— Что вы хотите от меня услышать? — спросила Хелена, не поднимая глаз.
— Истину.
Хелена всхлипнула и вытерла нос рукой:
— И познаете истину, и истина сделает вас свободными. Евангелие от Иоанна, 8:32.
«Я не стану отвечать», — подумала Керри. Иногда молчание — лучший метод заставить человека разговориться. Позвольте собеседнику возжелать заполнить тишину.
И Хелена возжелала:
— Мне просто нужна была работа. Любая, которая дала бы мне самостоятельность. Как вы знаете, мой отец считает меня старой девой. Но он сам почти не разрешает мне уходить с поля или из дому, так где и как я смогу встретить своего будущего мужа?
— Как вы начали работать с Малкольмом Викари?
— Как-то во время службы он услышал чьи-то слова, что я сильна в математике. Я действительно изучала бухгалтерский учет в колледже нашего поселения. Он решил дать мне шанс, хотя платить много не мог.
— Как же…
— Всё произошло?
— Да.
— Однажды вечером, — продолжила Хелена, — я оставалась допоздна. Уже смеркалось, но мистер Викари сказал, что подвезет меня. Я позвонила отцу, и он был против, что в такое позднее время меня не будет дома, но мистер Викари поговорил с ним и… сказал, что позаботится о моей безопасности.
— Как далеко находится его дом?
Хелена указала вверх и вправо, на противоположную сторону своего изученного вдоль и поперек мирка.
— Сразу на другой стороне реки Гумбольдта. Видите красный сарай с белой крышей?
— Не так уж и далеко. А я-то считала эту деревеньку гораздо более безопасным местом, чем многие другие поселения.
— Мне не с чем сравнивать. Я никогда не бывала в других местах. — Хелена снова опустила глаза.
Чтобы девушка не успела захлопнуться в своей раковине, Керри быстро спросила:
— Что же случилось потом?
— Он вошел в свой кабинет, где я работала днем. На улице тем временем уже совсем стемнело, и горел лишь один огонек. Когда я подняла на него глаза, то чуть не подскочила от ужаса, потому что по его лицу словно ползали страшные тени.
«Что почувствовала Адриана, когда взглянула на него в первый раз?» — подумала Керри. Она подавила эту мысль и спросила:
— И что ты сделала?
— Просто… сидела. Он извинился, что напугал меня. Потом он… вы уверены, что хотите это услышать?
«Чего я только в этой жизни не слышала…» — подумала Керри и ответила:
— Мне необходимо это узнать. Это моя работа.
Сплетенные пальцы Хелены сжались до дрожи в руках. Слеза упала на запястье, и, посмотрев на лицо Хелены, Керри поняла значительно больше, чем из рассказа.
— Простите, что я вас обозвала, — прошептала Хелена. — Ну, когда я назвала вас…
— Ты можешь не повторять этого.
— Ага. Думаю, не стоит. Значит, мистер Викари подошел ко мне. Он больше ничего не сказал. Он… дотронулся до моего лица. И сквозь меня как будто пробежал электрический импульс.
— И что ты сделала?
— Я очень удивилась. Я быстро встала, и у меня закружилась голова. Он велел мне быть осторожной и схватил за плечи. До этого он никогда не прикасался ко мне. Его руки оказались такими сильными, как, помнится, были у моего отца, когда он поднимал меня-малышку и подбрасывал к небу. И я слышала его запах, я имею в виду мистера Викари. Не дурной запах, просто… я не знаю.
