Валентин Катаев - Алмазный мой венец (с подробным комментарием)
241
Неточно цитируется ст-ние Э. Багрицкого «Ночь» (1926). МСПО — Московский союз потребительских обществ.
242
По мнению дочери Е. А. Булгаковой (в замужестве — Светлаевой) В. М. Светлаевой, Леля (так называли Елену Афанасьевну домашние) впервые появилась в Москве в 1924 г., после окончания Киевского университета.[316] Тем не менее, есть все основания полагать, что в декабре 1922 г. или в январе 1923 г. Леля приезжала на несколько дней в Москву к брату — именно 1923 г. датированы ст-ния К., посвященные Леле и его автобиографический рассказ «Медь, которая торжествовала» (в котором идет речь о любви К. к Леле и неудачной катаевской попытке жениться на сестре приятеля). Рассказ датирован самим К. — «Зима 1923. Москва». Он был впервые напечатан в № 48 «Литературного приложения» к № 310 (апрельскому) газеты «Накануне» за 1923 г. Позднее, в 1925 г., рассказ вошел в сборник «Бездельник Эдуард». Он послужил основой для изложения истории любви К. и синеглазки в «АМВ». В комментарии мы будем приводить отчетливые цитатные переклички между «АМВ», рассказом «Медь, которая торжествовала» (далее — «Медь…») и любовной лирикой К. 1923 г.
243
В своих мемуарах о М. Булгакове Л. Е. Белозерская упоминает «письменный стол (бессменный „боевой товарищ“ в течение восьми с половиной лет)».[317] Ср. также в рассказе «Медь…»: «Этого достаточно, чтобы я приходил к нему вечером и садился на диван против зеленого абажура лампы, висящей над писательским письменным столом <…> Он подымает ножницы, которыми вырезывал из газеты одобрительную о себе рецензию».[318] Ср., однако у А. Явича: «…письменный стол, совершенно пустынный, — ни карандаша, ни листка бумаги, ни книжки, словом, никаких признаков писательского труда. Похоже, все складывалось в ящики стола, как только прекращалась работа».[319] Автор «Белой гвардии» собирал печатные отзывы о своих произведениях и вклеивал их в специальные альбомы. Ср. у Л. Е. Белозерской о том, что на книжных полках у Булгакова хранились «журналы, газетные вырезки, альбомы с многочисленными ругательными отзывами».[320] М. М. Яншин также вспоминал, что «на стенах его кабинета [в доме на Пречистенке — Коммент. ] и столовой висело очень много газетных вырезок, это были наиболее ругательные рецензии и в адрес Булгакова, и в адрес Художественного театра».[321] Ср. также в записях Ю. Л. Слезкина: «По стенам висели старые афиши, вырезки из газет, чудаческие надписи».[322] Упоминаний о заглавии газеты «Накануне» с переставленными слогами в мемуарах о Булгакове мы не встречали.
244
М. О. Чудакова дополняет этот фрагмент «АМВ» свидетельством Т. Н. Булгаковой: «Дома у него была пижама — Костя [двоюродный брат Булгакова — Коммент. ] подарил ему заграничную — ему родители часто пересылали посылки из Японии <…> Пижама была коричневая, в среднюю клетку, кажется, синюю с красным — как бывают шотландские юбки. И он всегда ходил дома в этой пижаме, и потом один знакомый — Леонид Саянский — даже изобразил его на карикатуре в этой пижаме…».[323]
245
В ходе реформы 1924 г. старые совдензнаки были изъяты из обращения после их обмена по курсу 1 новый рубль за 50 000 старых. Итогом реформы стало введение советской твердой валюты — червонца, имеющего золотое содержание.
246
М. О. Чудакова приводит этот фрагмент «АМВ», а также дополняющие его воспоминания Т. Н. Булгаковой: муж будит «в час ночи: — Идем в казино — у меня чувство, что я должен сейчас выиграть! — Да куда идти, я хочу спать! — Нет, пойдем, пойдем! Все проигрывали, разумеется. Наутро я все собирала, что было в доме, — несла на Смоленский рынок».[324]
247
В 1901 г. антрепренер Шарль Омон перестроил под театр здание на углу Тверской и Большой Садовой. Здесь давали представления развлекательные труппы Буфф и Зон. После Октября 1917 г. дом перешел во владение ГОСТИМа — театра им. В. Мейерхольда. В 1937 г. тут начато было строительство нового здания для театра. Однако, поскольку театр Мейерхольда был закрыт, вместо театра был возведен Концертный зал им. Чайковского (арх. Д. Чечулин и К. Орлов, 1940 г.). Омон же с 1898 г. был арендатором соседнего увеселительного сада «Чикаго», который он переименовал в «Аквариум». В 1920–30-е гг. в саду имелись театр и ресторан, был кинозал. Имелось здесь, на Большой Садовой, в нэповское время и казино. Увеселительный сад «Эрмитаж» у Каретного ряда был открыт Я. Щукиным в 1894 г. В годы НЭПа здесь процветали азартные игры, что вызвало «Стих резкий о рулетке и железке» (1922) В. Маяковского: «Есть одно учреждение, // оно // имя имеет — „Казино“. // Помещается в тесноте — в Каретном ряду… <…> Воры, воришки, // плуты и плутики // с вздутыми карманами, // с животами вздутыми // вылазят у „Эрмитажа“, оставив „дутики“». В 1911 г. архитектор Б. Нилус построил на Большой Садовой, рядом с площадью Триумфальных ворот, здание для цирка братьев Никитиных. Несмотря на позднейшие перестройки, и в настоящее время можно видеть венчающий сооружение цирковой купол. В 1926 г. цирк был перестроен, и с 1926-го по 1936 гг. здесь работал московский Мюзик-холл. Дав ему в романе «Мастер и Маргарита» название «Варьете», М. Булгаков устроил здесь «сеанс черной магии» прибывшего в Москву Воланда. В Мюзик-холле выступали В. Хенкин и Г. Ярон, демонстрировали свое искусство фокусники, гимнасты, эксцентрики, мимы. На сцене Мюзик-холла шли спектакли-обозрения, комедийные представления. Шел здесь и спектакль «Под куполом цирка» по пьесе И. Ильфа, Е. Петрова и К. (премьера состоялась 23.12.1933 г.; позднее на основе театральной версии был снят фильм «Цирк», но авторы пьесы, не согласные с трактовкой режиссера Г. Александрова, заявили, что снимают свои имена из титров). В 1962–1965 гг. здание радикально перестраивается для театра Сатиры.
248
В 1826 г. француз Т. Яр открыл ресторан на Кузнецком мосту. Когда в 1830-е гг. был разбит полюбившийся москвичам Петровский парк за Тверской заставой, Яр открыл в парке филиал своего ресторана. Вскоре «Яр» на Кузнецком был закрыт, а вот в ресторане за Тверской заставой дела шли вполне успешно. Особого размаха достиг «Яр» в конце XIX—начале ХХ вв. при владельце А. Судакове. В 1909 г. архитектор А. Эрихсон начинает строить для Судакова роскошное здание ресторана, в измененном виде сохранившееся до наших дней. В «Яре» выступали, помимо прочих артистов, лучшие московские цыганские хоры, выдающийся цыганский гитарист Федор Соколов, Олимпиада («Пиша») Федорова, Варя Панина. В 1950–52 гг. дом был перестроен для гостиницы «Советская». В доме расположен также цыганский театр «Ромэн».
249
Ср. в рассказе «Медь…»: «…и рысак в капоре, скалящий, как злая красавица времен Директории, острые зубы и косящий ревнивым глазом».[325]
250
Подразумевается 2-я сцена 2-й картины 3-го действия оперы П. И. Чайковского «Пиковая дама»: Лиза ждет Германна на набережной Зимней канавки. Мысли Германна всецело заняты богатством, которое ему сулят три карты графини — он отталкивает девушку и убегает. Лиза бросается в реку.
251
О любви М. Булгакова к опере и, в частности, к «Фаусту» Шарля Гуно (1818–1893) писали многие мемуаристы. См., например, приводимый В. Я. Лакшиным рассказ Е. С. Булгаковой о том, как «Булгаков, расхаживая по комнате, под впечатлением только что прочитанной газетной статьи, случалось, напевал на мотив „Фауста“: „Он — рецензент… убей его!“»,[326] а также материалы из собрания Н. А. Булгаковой-Земской, опубликованные ее дочерью, Е. А. Земской: «Например, Михаил, который умел увлекаться, видел „Фауст“, свою любимую оперу, 41 раз — гимназистом и студентом. Это точно».[327] Первая жена Булгакова вспоминала, что он «больше всего любил „Фауста“ и чаще всего пел „На земле весь род людской“ и арию Валентина — „Я за сестру тебя молю…“».[328] На свой счет К. относил эти слова, видимо, еще и потому, что Булгаков был против его женитьбы на Елене Афанасьевне. Ср. в «Записках писателя» Ю. Л. Слезкина: «Катаев был влюблен в сестру Булгакова <…>, хотел на ней жениться — Миша возмущался. „Нужно иметь средства, чтобы жениться“, — говорил он».[329] В рассказе «Медь…» влюбленный герой приходит к некоему Ивану Ивановичу (=Булгакову) и сообщает, что хочет жениться на его сестре. «Он хватает ручку и быстро набрасывает на узенькой бумажке инвентарь-рецепт, дающий мне право на любовь. Он похож на доктора. Две дюжины белья, три пары обуви (одна лаковая), одеяло, плед, три костюма, собрание сочинений Мольера, дюжина мыла, замшевые перчатки, бритва, носки и т. д., и т. д. и библия.
