Саша Черный - Саша Черный. Собрание сочинений в 5 томах. Т.3
«Тоска» Пуччини называется на советский лад «Борьба Парижской коммуны в 1871 г.», «Гугеноты» Мейербера стали «Декабристами», а «Жизнь за царя» перешита в «Жизнь за серп и молот».
«Бумеранг», в свою очередь, может порадовать своих читателей. От неизвестного поклонника нами получено из Тифлиса заклеенное в коробке с халвой новое советское либретто оперы «Краснодемон». Было бы, может быть, более точно назвать эту оперу «Кавказской Вампукой», но авторские права, к сожалению, не принадлежат нам.
Редакция
АКТ IДемон на красной скале в красноармейском шлеме со звездой поет «Интернационал». Ангелы в небе стыдливо закрывают уши. У ног Демона аэроплан, подаренный ему парижским «Союзом возвращения на родину».
В облаках проплывает задумчивая тень Карла Маркса с «Капиталом» под мышкой.
Хор тифлисских кинто под аккомпанемент зурны заливается.
Арарат большой гора —
Константинополь видно…
Чемберлен убил бобра,
Как ему не стыдно!
Демон величественно сходит со скалы, берет в одну руку серп, в другую — молот, в зубы — кинжал, танцует лезгинку и баритонит.
На воздушном океане
Без руля и без ветрил
Над Европою парил…
Сбросил сотню прокламаций,
Всунул солнцу в грудь кинжал,
С облаков на Лигу наций
Равнодушно наплевал…
Багровое солнце, истекая буржуазной кровью, конфузливо скрывается за горы. Демон в сгущающейся мгле достает из ущелья бурдюк с кахетинским, высасывает его до капли и бросает в пропасть.
Клянусь я мировым пожаром,
Тебя, капитализм-паук,
Я сброшу в пропасть над Дарьялом,
Как этот выжатый бурдюк!
За сценой красноорудийная пальба. Из люка появляется американец-миллиардер. Демон предлагает ему нефтяную концессию. Оба обнимаются и, напевая «Аллаверды», садятся в автомобиль и уезжают в духан под горою заключать контракт.
АКТ IIВыстланный червонцами двор князя Гудала. Рабы, закованные в кандалы, разносят гостям шашлык и самогон. Гурии, подстегиваемые бичами, принимают пластические позы.
Крупный помещик, князь Гудал, лениво глотает поданные ему на платиновом блюде крупные жемчужины и, икая, басит.
Я давлю свой народ
И живу я развратно…
Но возмездье придет,
Это мне неприятно!
О дочь моя Тамара,
Запомни мои слова:
Ты выйдешь за комиссара
И будешь вполне права…
Рабы (в сторону, пролетарским шепотом).
Возмездье придет…
О госпожа Тамара!
Восстанет народ, —
Ты выйдешь за комиссара!
Отец твой падет в борьбе.
Тра-ла-ла!
А мы при тебе, —
Хочешь ты или нет,
Образуем грузинский Совет…
Тамара бледнеет, вытаскивает из волос оправленную в княжеский сталактит шпильку и вонзает ее в глаз любимой рабыни.
Гости восторженно аплодируют.
Браво, Тамара!
Шпилькою прямо в глаз…
Такого удара
Еще не видал Кавказ!
Над дальней саклей, иронически скрестив руки, появляется бюст Демона.
Ха-ха-ха!
Каждый удар — пропаганда…
Помни, белая банда!
Ха-ха-ха!!..
Обвешанный черепами кавказских пролетариев, белогвардейский жених Тамары легкомысленно скачет в замок Гудала, чтобы обручиться со своей несознательной невестой. Друзья-приспешники бренчат золотыми доспехами (96-й пробы) и весело поют.
Вместо кофе, вместо чая
Кровь народа все мы пьем!
Так живем мы, не скучая,
С нашим пьяницей-вождем…
Жених
Эй, приятели-убийцы!
Здеся будет наш ночлег.
Хор рабочих-осетин (из-за кустов, пролетарским шепотом)
Засыпайте, кровопийцы,
Мы готовим на вас набег…
Жених, забыв сотворить вечернюю молитву, раскидывает бурку и кладет под голову несгораемую шкатулку с долларами.
Засыпает и поет во сне.
Душа терзается тяжко…
В ущелье завыл шакал…
В руке — дворянская шашка,
В шкатулке — мой капитал.
О Тамара!
Перед тем, как спать ложиться,
Я забыл помолиться…
Ты мне, видно, не пара!
Костры зловеще гаснут. Белогвардейский храп наполняет долину. Из-за зарослей кизила бурно влетают на красноишаках осетины и рубят спящих с лихим припевом.
Цок-цок!
Мы — пролетарская рать!
Цок-цок!
В плен никого не брать!
Демон командует из бронированной башни.
Пулю в висок!
Шашкою в брюхо…
Кинжалом в бок!
Кастетом в ухо…
Осетины вытирают марксистские шашки о кудри убитых врагов, становятся в кружок и поют.
Вот раздолье для мечей!
Где ж товарищ-казначей?
Сделай опись и добычу принимай,
Кстати, завтра, кстати, завтра первый май!
Тов. казначей грузит на грузовик драгоценные доспехи и седла, но над шкатулкой в раздумье останавливается…
Шкатулка! Увы…
Ужели все для Москвы?
Товарищи, прошу вас, отвернитесь.
Шлю красный вам привет!
Во имя Маркса поклянитесь:
По описи — шкатулки нет…
Осетины клянутся, становятся на колени и поют «Интернационал». Верблюды и ишаки почтительно опускают головы.
Демон задумчиво почесывает левое крыло.
Вот так всегда…
С шкатулками — беда!
Пошлю донос. Такому казначею
Дать надо в шею!
Двор Гудала. Рабы злорадно ходят по сцене и потирают руки.
1-й раб. Час возмездия настал…
2-й раб. Конь к калитке прискакал!
3-й раб. На коне жених лежал.
4-й раб. Ха-ха-ха! Реви, Гудал!
5-й раб. Чтобы черт их всех побрал!
Тамара выходит в траурной чадре и с арапником в руке.
Прочь, презренные рабы!
Завтра всем забрею лбы…
Рабы, извергая проклятия, разбегаются.
Тамара, пластически ломая пальцы, поет.
Час пробил. Вспыхнула борьба.
Кто нас спасет? Буржуи — слепы.
Интеллигенция — слаба.
Поляки? Но они — Мазепы…
Об интервенции мечтать
Нам в этот грозный час негоже:
Европа — ростовщик и тать,
Ей наша нефть всего дороже!
Демон, завернутый в красный флаг, появляется на кровле.
Клянусь я Маркса бородою,
Клянусь я плешью Ильича,
Клянусь серебряной рудою,
Клянусь улыбкой палача,
Клянусь я Лермонтовым Мишкой
И дагестанским курдюком,
Что я, снесясь депешей с Гришкой,
Тебя пристрою в Исполком!
Пусть ты княжна… Я все устрою,
Куплю дворец, надену фрак
И закормлю тебя икрою…
Вступи со мной в короткий брак!
Тамара конфузливо примеряет перед зеркалом красный бант. На лице блуждает сменовеховская улыбка.
В граммофоне нет такой пластинки…
Чей же голос здесь прорезал мглу?
К черту скорбь! Эй! девушки-грузинки!
Принесите ром и шепталу…
Ограда горного монастыря. Метель ревет «Интернационал». Сторож ходит перед калиткой и бьет в чугунную доску.
Что за свинство в самом деле
Энти стенки сторожить!
Надоел мне вой метели.
Разве я не должен жить?
Завтра первую монашку
Посажу на ишака,
Отточу лихую шашку
И помчусь служить в Че-Ка!
Демон (перелезает через забор и бренчит кошельком).
Товарищ сторож! Ты болван:
Поешь, стучишь… Для ча?
Ступай в ближайший, брат, духан
И пей за Ильича!
Сторож почтительно берет палкой «на-краул», ловит брошенный кошелек и исчезает за обрывом.
АКТ VIКелья Тамары. Княжна лежит на оттоманке, грызет семечки и, зевая, читает «Известия».
Ночь тиха, ночь ясна.
Не могу я уснуть!
Хоть бы сам сатана
Приналег мне на грудь…
Демон вышибает коленом окно и под аккомпанемент гармоники поет на мотив «Гульминджана».
