Иван Тургенев - Племянница
Приступим же к нему, к этому роману. Разбирая его содержание, мы надеемся яснее высказать наше мнение о даровании г-жи Тур, которое до сих пор обозначено нами только общими чертами.
Роман начинается не совсем удачно: на сорока шести страницах тянется род вступления, из которого мы, правда, узнаем положение главных действующих лиц, но которое уже потому могло бы быть сокращено, что собственно описания не сильная сторона г-жи Тур: они большей частью выходят у ней слабы и вялы; в ее рисунке нет спокойствия и ясности, ей надобно быть самой увлеченной, чтоб увлечь других, и ее действующие лица становятся по мере возможности живыми только с той минуты, когда они начинают действовать. Героиня романа – Маша, племянница – живет в деревне своей тетки, капризной и тяжелой старой девы. Родители Маши умерли давно, не оставив ей никакого наследства. В одном доме с нею обитает ее бабушка, добрая старушка, защитница Маши от притеснительных нападок ее желчной тетки. В этот семейный кружок, довольно верно, хотя несколько бледно очерченный г-жою, Тур, введен один друг дома, сын управляющего ближнего села, учитель Маши, некто г. Ильменев, белокурый молодой человек, весь составленный из самоотвержения, неловкости, преданности, почтительной грусти и затаенной любви, одно из тех лиц, которых, с легкой руки Ральфа в «Индиане»,{6} непременно встречаешь в каждом женском романе новейшего времени.
Между Машей, его ученицей, и им существуют отношения чрезвычайно нежные и вообще весьма похвальные, но не лишенные некоторой тихой скуки для читателя. Он ее наставник, ее друг, ее воспитатель. Он ее очень любит, и она его любит; но вы уже с первых страниц романа чувствуете, что эта взаимная любовь не тотчас увенчается желанным успехом, что идиллическую эту тишину нарушит буря, что сердцу Маши суждено испытать чувство более страстное и знойное, чем ее детское расположение к своему скромному наставнику. И действительно, эта буря наступает. Она является в виде блестящего князя Чельского, владетеля именно того села, которым управляет отец Ильменева. Он является не один: его сопровождает какой-то г. Плетнеев, тоже белокурый господин с такой бледной физиономией, что память читателя изо всех его призрачно мелькающих черт с трудом удерживает одну какую-то полуребяческую, полустарческую восторженность и мечтательность. Князь является и, как водится, побеждает. Ильменев, как водится, тоже догадывается, страдает и молчит. Плетнеев хотя менее догадывается, но влюбляется, страдает и молчит тоже. Отношения князя к Маше, в изображении которых часто встречаются черты истинные, тонкие и нежные, – черты, которые одна женщина может почувствовать и выговорить, – отношения эти внезапно прерваны грубым вмешательством тетки, Варвары Петровны. Князь уезжает, получив на последнем свидании уверение в любви Маши. Маша некоторое время томится и грустит; участие неизменного ее паладина Ильменева помогает ей перенести разлуку… Но вот бабушка ее умирает, поручив ее опять тому же Ильменеву, и Маша едет в Москву на житье к другой своей тетке, княгине Беловодской. Отъездом ее из родимого гнезда оканчивается первая часть романа, и мы охотно сознаемся, что всё горе, вся скорбь последнего дня разлуки, это мление ноющей души, отрывающейся от всего ей дорогого, что вся эта бесконечная, почти предсмертная печаль нигде не была изображена с большей теплотой и истиной, как на тех страницах, где мы видим Машу. Машу, влюбленную в другого, в последний раз сидящую с другом своего детства под кровом того дома, где оно так счастливо прошло.
Прежде чем мы пойдем далее, скажем несколько слов об этом первом томе. Главный его недостаток – несоразмерная длиннота. Он бы ничего не потерял – мы утверждаем это смело, – если б его сократили наполовину. Чувства меры недостает в г-же Тур. За болтливыми описаниями тянутся диалоги, которым решительно и ни под каким видом не хочется остановиться.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Сноски
1
по желанию: сколько будет угодно (лат.).
2
Строки, отмеченные кавычками, были выкинуты цензором, питавшим личное неблаговоление к Гоголю.{14} Этот один факт безапелляционного произвола, по-моему, красноречивее говорит о тогдашнем литературном бесправии, чем все пресловутые анекдоты о «вольном духе», «лжепророке» и т. д. Помнится, тот же цензор утверждал, что не следовало бы пропускать в печать известных водевильных стишков:{15}
По Гороховой я шел…
И гороху не нашел!
Во-первых, – говорил он, – это все-таки критика, неудовольствие мерою начальства; а во-вторых: теперь вот толкуют о горохе… а кто может поручиться, что другой сочинитель, воспользовавшись послаблением цензуры, не напишет:
На свободе хоть я шел —
Но свободы не нашел!
Так уж лучше не позволять толковать и о горохе.
Комментарии
1
Было время ~ таланта и, наконец, даже гения. – О соотношении гения, таланта и гениального таланта постоянно писал В. Г. Белинский, в частности в 1846 г. в статьях: «Мысли и заметки о русской литературе» и «О жизни и сочинениях Кольцова» (см.: Белинский, т. 9, с. 454, 526, 528, 775).
2
…уже теперь не живая, г-жа Ган ~ пагубной витиеватости. – Ган Елена Андреевна, рожденная Фадеева (псевдоним Зенеида Р-ва, 1814–1842), – писательница, в произведениях которой содержался протест против униженного положения женщин в семье и обществе. Белинский называл Е. А. Ган, имея в виду ее повести «Напрасный дар» и «Любонька» (Отеч Зап, 1842), «даровитою писательницею» (Белинский, т. 6, с. 537). Однако позднее в большой статье «Сочинения Зенеиды Р-вой» (1843) Белинский отмечал, что «главный и существенный недостаток» ее произведений – «отсутствие иронии и юмора и присутствие какого-то провинциального идеализма à la Марлинский» (Белинский, т. 7, с. 670). Точка зрения Тургенева на творчество Е. А. Ган, таким образом, близка к тому, что писал о нем Белинский.
3
Все помнят впечатление, произведенное «Ошибкой» ~ мысли этого произведения)… – Повести «Ошибка» и «Долг» были напечатаны в «Современнике» (1849, № 10, отд. I, с. 137–284; 1850, № 11, отд. I, с. 5–60). «Антонина», эпизод из романа «Племянница», появился в учено-литературном альманахе H. M. Щепкина «Комета» (М., 1851, с. 257–426), где были опубликованы и «сцены из светской жизни» под названием «Первое апреля» (с. 5–85). Повесть «Две сестры» напечатали «Отечественные записки» (1851, № 2, отд. I, с. 16–292). Ложной Тургенев считал основную мысль этой повести – отказ старшей сестры (Елены) от любимого ею и любящего ее человека ради младшей сестры (Иды), в свою очередь полюбившей его же.
4
…благородным мужеством души ~ не впавшей в болезненную грусть. – Речь идет о героине повести «Ошибка», Ольге, простой и скромной девушке, которая, поняв, что ее жених, принадлежащий к светскому обществу, разлюбил ее, находит в себе достаточно сил для того, чтобы с достоинством отказаться от него и не пасть духом.
5
Романы «à la Dumas» ~ не все факты что-нибудь значат. – Еще Белинский в статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года» писал: «Многие берутся за роман Дюма, как за сказку, вперед зная, что это такое, читают его с тем, чтобы развлечь себя на время чтения небывалыми приключениями, а потом и забыть их навсегда» (Белинский, т. 10, с. 286). Эта точка зрения на романы французского писателя была близка и Тургеневу. Н. В. Щербань вспоминает, что «всякий роман с несколько сложной интригой – казался ему (Тургеневу) „дюмасовщиной“» (Рус Вести, 1890, № 8, с. 15).
6
…с легкой руки Ральфа в «Индиане»… – Ральф Браун – один из главных героев романа Жорж Санд «Индиана» (1832).
14
Строки, отмеченные кавычками ~ неблаговоление к Гоголю. – Сведения о вмешательстве цензуры в текст статьи о «Племяннице» Е. Тур содержатся также в письмах Тургенева к И. С. Аксакову от 31 декабря 1851 г. (12 января 1852 г.) и к К. Н. Леонтьеву от 2(14) февраля 1852 г. Цензор, о котором идет речь, – M. H. Мусин-Пушкин, который в это время был попечителем Петербургского учебного округа и председателем Петербургского цензурного комитета.
