Альфред Барков - Роман Булгакова Мастер и Маргарита: альтернативное прочтение
Давайте вместе попытаемся избавиться от загипсованных стереотипов, которые мешают нам вырваться из замкнутых кругов, «тринадцатых номеров» и «Треугольников Воланда». Сделать бы это инженерам человеческих душ, не к ночи будь сказано… Они всю жизнь пичкали нас стереотипами, делая из нас счастливеньких иванушек.
Сейчас, когда готовлю эту, новую HTML версию текста для Интернета, уже осень 2001 года. Со времени выхода книги в свет выполнен более углубленный структурный анализ содержания Мастера и Маргариты», а также «Евгения Онегина» и «Гамлета», разработана новая концепция теории литературы и, в частности, теория мениппеи, а также методика, которая позволяет вскрывать содержание произведений такого класса; П.Б. Маслаком вскрыто истинное содержание «Белой гвардии» и «Золотого ключика». Это позволило приоткрыть дверь в творческую кухню не только Булгакова, но также А.Н. Толстого, Пушкина, Шекспира… Ведется работа по анализу структуры других произведений этих и других гениев мировой литературы. И, хотя этой работы хватит еще не одному поколению исследователей, уже можно подвести некоторые предварительные итоги.
Первое. Поражает колоссальная глубина содержания мениппей, созданных Великими, а также изощренная сложность внутренней структуры некоторых из них. Одним из самых первых результатов на пути к созданию теории мениппеи стало обнаружение феномена многофабульности и многосюжетности произведений такого класса, обязательное наличие в их структуре нового, ранее не известного уровня композиции. На этом уровне взаимодействуют не первичные образы произведения, а минимум три крупных структурные блока, каждый из которых представляет собой образ всего произведения, спроектированный со строго определенной (и единой для всех мениппей без исключения) позиции. Тогда (1996 г.) это представлялось такой необычной экзотикой…
Второе. Уже в 1997 году оказалось, что все это – лишь один из самых первых шагов на пути к постижению замыслов Великих. Правда, уже этот первый шаг не только заставил изменить представление об эстетических воззрениях Шекспира, Стерна, Пушкина, Булгакова, Алексея Толстого и Джойса, но и совершенно по-новому раскрыл некоторые важные аспекты их биографий, которые, как оказалось, до настоящего времени трактуются с точностью до наоборот. Действительно, мениппея – это не только безграничный художественный объем, но и наиболее достоверный источник информации (шокирующей для историков литературы) о личности автора, его воззрениях, истинном характере отношений с окружающими. То есть, о том, что должно составлять основной предмет деятельности литературоведов…
Подчеркиваю: все это – уже на самой первичной стадии («цветочков»). Было бы опрометчивым утверждать, что мне удалось попробовать вкус «ягодок» – только глупец осмелится утверждать, что до конца познал гениев и их замыслы; здесь работы действительно хватит не на одну сотню лет, поскольку содержание мениппей неисчерпаемо в своей глубине. Но сделать несколько шажков в эту «неисчерпаемость» все же удалось. Материалы – в других моих работах, отсылки на WEB-сайты ниже; здесь же буквально в нескольких словах. Итак…
… Третье. «Экзотическая сложность» внутренней структуры мениппей (имеется в виду многофабульность и многосюжетность, дополнительный уровень композиции) – явление бытовое. То есть, в повседневном общении мы такие структуры используем постоянно, хотя и не догадываемся об этом. Что же касается творений Великих, то там сложность действительно изощренная. Не говорю уже о «Гамлете», который, по сути, является трехступенчатой мениппеей (то есть, «мениппея в мениппее в мениппее»), где на каждой «ступени» имеет место обязательный набор из трех пар «фабула-сюжет» и дополнительного уровня композиции. Но «Гамлет» – не самое сложное произведение Шекспира по сравнению с более ранним – «Укрощением строптивой (-ого)», анонимно изданным в 1594 году. Оказалось, что при всей этой сложности внутренняя структура произведений Шекспира и Кристофера Марло совершенно идентична; что в фабуле как «Гамлета», так и «Укрощения» имеются четкие указания, что автор этих произведений – опустившийся «на дно» человек с университетским образованием. А это уже – шокирующие биографические данные, поскольку сторонники «ортодоксальной» версии авторства (а их мнение доминирует в шекспироведении) до сих пор не могут доказать, что Стрэтфордский Бард (пайщик театра «Глоуб») вообще умел читать. Куда уж там до университетского образования…
Еще один «шажок» на пути постижения содержания творений Великих – выявление шекспировской «многоэтажной мениппейности» в творениях Пушкина («Евгений Онегин», «Повести Белкина») и Булгакова («Мастер и Маргарита», «Белая гвардия»). Причем оказывается, что оба они прекрасно знали о истинной структуре мениппей Шекспира. Пушкин продемонстрировал это не только «шекспировской» структурой своих произведений, но и дал отсылки в «Онегине» и «Повестях Белкина»; Булгаков тоже дал прозрачный намек, назвав свой «закатный роман» о «верной, вечной» любви практически так же, как и Шекспир, сатирически изобразивший эту «вечную верность» («Мастер и Маргарита» является такой же едкой пародией на слащавые кривляния графоманов, как и «Ромео и Джульета»).
Но самое шокирующее открытие сделано в совершено другой области. А именно, в области психологии. Я имею в виду психологию не рядовых читателей (что с нас возьмешь – ну водят нас гении за нос, так ведь на то они и гении…), а профессиональных литературоведов – кандидатов и докторов, доцентов и профессоров. Которые, как теперь оказывается, просто не умеют читать. Но и это еще не самое главное: оказалось, что они не хотят учиться читать, предпочитая занять позу страуса, зарывающего голову в песок, но выставляющего для избиения предназначенные для этого другие части тела… Ну что ж – если «божья роса», то вот я и выставляю в Интернете текст этой книги. Все медлил, планировал изъять наиболее острые критические моменты. И уж коль скоро наши доктора от филологии не понимают или прикидываются непонимающими, то пусть эта интернетовская публикация послужит для них напоминанием о необходимости заняться, наконец, ликвидацией своей безграмотности.
Выражаю огромную признательность за самое непосредственное соучастие в исследовании Вадиму Григорьевичу Редько, который на всем протяжении работы не только выполнял роль живой энциклопедии, строгого редактора, доброжелательного критика, но и предложил целый ряд перспективных идей, которые были с благодарностью использованы. Особенно ценной была для меня и моральная поддержка со стороны его очаровательной супруги Светланы Григорьевны и сына Дмитрия Вадимовича, которые в тяжкие моменты «наездов» со стороны местечкового Массолита всегда находились рядом со мной.
Благодарю филологов и критиков, которые своими откликами дали мне возможность убедиться в том, что работа проделана все-таки не напрасно.
Предлагаемый Вашему вниманию текст является доработанной версией текста печатного издания (Киев, «Текма», 1994) – со времени публикации обнаружены новые материалы, которыми просто нельзя было не дополнить отдельные главы (в частности, о значении понятия «мастер», о перекликающихся с фабулой романа Булгакова деталях биографии Ленина, и т.п. )
Автор
I. В тупике стереотипов
Мы живем во время, когда многие сложившиеся и долго считавшиеся истинами представления приходится преодолевать, многие психологические стереотипы – перестраивать. Это, конечно, беспокойно и нарушает привычки, но это неотвратимо. Стереотип влечет за собой скуку, скука убивает интерес к предмету. Культура проходит мимо…
Ю.М. Лотман1Надо отрешиться от стереотипов, не приспосабливать к ним кое-как новые факты, а искать истину.
М.О. Чудакова2Глава I. «Торжественный смысл слова «Мастер»
Торжественный, необыденный смысл, каким насыщено у Булгакова слово «Мастер»… В каком-то смысле мастером можно было бы назвать и Иешуа…
В.Я. Лакшин3Содержание романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», несмотря на большое количество посвященных ему исследований, до настоящего времени остается загадкой для булгаколведов. Трудности с уяснением смысла вызваны не столько разноплановостью его содержания, сколько чисто субъективными причинами – как заведомой заданностью трактовки его сюжетной линии, так и навязываемой ассоциируемостью его центральных образов с реальными жизненными прототипами. Вследствие этого едва ли не единственное положение, на котором сходится большинство исследователей произведения, – отождествление образов центральных героев романа – Мастера и Маргариты – с автором романа и его третьей женой Еленой Сергеевной – является стереотипом, побуждающим исследователей игнорировать совершенно очевидные факты, противоречащие такому толкованию, и идти на довольно сложные и путаные выкладки, не приносящие каких-либо ощутимых результатов.
