Владимир Набоков - Комментарий к роману "Евгений Онегин"
XXIX
Любви все возрасты покорны;
Но юным, девственным сердцам
Ее порывы благотворны,
4 Как бури вешние полям:
В дожде страстей они свежеют,
И обновляются, и зреют —
И жизнь могущая дает
8 И пышный цвет, и сладкий плод.
Но в возраст поздний и бесплодный,
На повороте наших лет,
Печален страсти мертвой след:
12 Так бури осени холодной
В болото обращают луг
И обнажают лес вокруг.
XXX
Сомненья нет: увы! Евгений
В Татьяну, как дитя, влюблен;
В тоске любовных помышлений
4 И день и ночь проводит он.
Ума не внемля строгим пеням,
К ее крыльцу, стеклянным сеням
Он подъезжает каждый день;
8 За ней он гонится, как тень;
Он счастлив, если ей накинет
Боа пушистый на плечо,
Или коснется горячо
12 Ее руки, или раздвинет
Пред нею пестрый полк ливрей,
Или платок подымет ей.
10 Боа пушистый… — В беловой рукописи содержится модный образ: «змею соболью».
13 …пестрый полк… — Возможно, под влиянием французского выражения, обозначающего лакеев, — «le peuple bariolé»[854] бытовавшего в XVII в.
ХХХа
Пушкин продолжает строфу XXX в беловой рукописи таким фальстартом:
Проходят дни, летят недели,
Онегин мыслит об одном,
Другой себе не знает цели
4 Чтоб только явно иль тайком
Где б ни было княгиню встретить
Чтобы в лице ее заметить
Хоть озабоченность иль гнев.
8 Свой дикий нрав преодолев
Везде на вечере, на бале,
В театре, у художниц мод,
На берегах замерзлых вод,[855]
12 На улице, в передней, в зале
За ней он гонится, как тень.
Куда его девалась лень?
XXXI
Она его не замечает,
Как он ни бейся, хоть умри.
Свободно дома принимает,
4 В гостях с ним молвит слова три,
Порой одним поклоном встретит,
Порою вовсе не заметит;
Кокетства в ней ни капли нет —
8 Его не терпит высший свет.
Бледнеть Онегин начинает:
Ей иль не видно, иль не жаль;
Онегин сохнет, и едва ль
12 Уж не чахоткою страдает.
Все шлют Онегина к врачам,
Те хором шлют его к водам.
8 Пушкин был человеком умным и тем не менее использовал это жалкое добропорядочное назидание, чтобы повлиять на свою невесту, которая, прочти она Пушкина, могла бы отказаться от претенциозной манеры «московской барышни».
XXXII
А он не едет; он заране
Писать ко прадедам готов
О скорой встрече; а Татьяне
4 И дела нет (их пол таков);
А он упрям, отстать не хочет,
Еще надеется, хлопочет;
Смелей здорового, больной
8 Княгине слабою рукой
Он пишет страстное посланье.
Хоть толку мало вообще
Он в письмах видел не вотще;
12 Но, знать, сердечное страданье
Уже пришло ему невмочь.
Вот вам письмо его точь-в-точь.
7 В тексте в конце этой строки нет знака препинания, но, несомненно, это или ошибка переписчика, или типографская опечатка.
14 …точь-в-точь. — Следует ли понимать, что «точь-в-точь» относится не к точности перевода, но подразумевает верно снятую копию (хотя это может означать и то, и другое) и что Онегин, поддавшись искренней непосредственности княгини N и, в отличие от заемного романтизма Татьяны третьей главы, сочиняет свое, во всех остальных отношениях очень французское послание на неокарамзинском русском языке, отказываясь от традиционного французского языка своих литературных образцов? Остается только гадать. Как бы там ни было, текст письма вводится в роман сухо и прозаично. Читатель наверняка припомнит сложности, с которыми столкнулся Пушкин (гл. 3, XXVI–XXXI) при «переводе» письма Татьяны.
Вариант
14 До того как Пушкин вставил письмо Онегина между строфами XXXII и XXXIII, последний стих строфы XXXII гласил:
Он ждет ответа день и ночь.
Далее следовало «Ответа нет», начинающее строфу XXXIII.
Письмо Онегина к Татьяне
Предвижу всё: вас оскорбит
Печальной тайны объясненье.
Какое горькое презренье
4 Ваш гордый взгляд изобразит!
Чего хочу? с какою целью
Открою душу вам свою?
Какому злобному веселью,
8 Быть может, повод подаю!
Случайно вас когда-то встретя,
В вас искру нежности заметя,
Я ей поверить не посмел:
12 Привычке милой не дал ходу;
Свою постылую свободу
Я потерять не захотел.
Еще одно нас разлучило…
16 Несчастной жертвой Ленский пал…
Ото всего, что сердцу мило,
Тогда я сердце оторвал;
Чужой для всех, ничем не связан,
20 Я думал: вольность и покой
Замена счастью. Боже мой!
Как я ошибся, как наказан…
Нет, поминутно видеть вас,
24 Повсюду следовать за вами,
Улыбку уст, движенье глаз
Ловить влюбленными глазами,
Внимать вам долго, понимать
28 Душой все ваше совершенство,
Пред вами в муках замирать,
Бледнеть и гаснуть… вот блаженство!
И я лишен того: для вас
32 Тащусь повсюду наудачу;
Мне дорог день, мне дорог час:
А я в напрасной скуке трачу
Судьбой отсчитанные дни.
36 И так уж тягостны они.
Я знаю: век уж мой измерен;
Но чтоб продлилась жизнь моя,
Я утром должен быть уверен,
40 Что с вами днем увижусь я…
Боюсь, в мольбе моей смиренной
Увидит ваш суровый взор
Затеи хитрости презренной —
44 И слышу гневный ваш укор.
Когда б вы знали, как ужасно
Томиться жаждою любви,
Пылать – и разумом всечасно
48 Смирять волнение в крови;
Желать обнять у вас колени
И, зарыдав, у ваших ног
Излить мольбы, признанья, пени,
52 Всё, всё, что выразить бы мог,
А между тем притворным хладом
Вооружать и речь и взор,
Вести спокойный разговор,
56 Глядеть на вас веселым взглядом!..
Но так и быть: я сам себе
Противиться не в силах боле;
Всё решено: я в вашей воле,
60 И предаюсь моей судьбе.
Шестьдесят строк, написанных четырехстопным ямбом со свободной схемой рифмовки: baabecec; aabeebicicoddo, babacece; babacceded, ababececididobbo, baab; строфы разделяются как обычно принято в русских изданиях; повтор букв, связанный с недостатком гласных, не предполагает схожести рифм, за исключением первых строк второй и третьей части (где b обозначает одну и ту же рифму на — ас) и предпоследней части (где b обозначает рифму на — ор); женские рифмы последней части письма перекликаются с аналогичными — «боле» — «воле» в строках 1 и 3 письма Татьяны, которое на девятнадцать строк длиннее.
1 Ср.: Руссо, «Юлия», ч. 1, письмо II (Сен-Пре к Юлии): «Je sens d'avance le poids de votre indignation…»[856]
10 …искру нежности… — Ср. «каплю жалости» в письме Татьяны, стих 6 и «étincelle de vertu»[857] в первом длинном письме Юлии к Сен-Пре.
12 Привычке милой (дат. пад., ж. р.) — галлицизм, douce habitude, doux penchant. Похоже, литературным образцом для Онегина служил отрывок из «Опасных связей» Лакло (1782), письмо XXVIII: «Quoi! je perdrais la douce habitude de vous voir chaque jour!»[858] Эта формула встречается то и дело, от Шолье до Констана.
16 Несчастной жертвой Ленский пал… — Странная фраза в устах Онегина. Сочетание bon goût с нечистой совестью делает неясной манеру его речи. Жертвой чего? Ревности? Чести? Судьбы? Меткости Онегина? Или его тоски?
