Альфред Кох - Ящик водки
– Да.
– Какое мое дело, казалось бы? Но я пошел к нему и объявил, что с этим покончено – не будет он на товарищах наваривать. Он удивился. И объяснил, что я ему помешать не смогу – у него клиентура, поставщики, и все довольны. А я на рынке игрок новый и потому должен отдыхать. Правомерная позиция? Ну. Но что делаю я? Нахожу его поставщика и перевербовываю. Это несложно: надо прийти в ближайшую деревню и постучать в первую избу, вычислить дядю Колю, втереться к нему в доверие.
– А, ты поставки замкнул на себя.
– Да. Самогонку принес в лагерь, где и продал по себестоимости.
– Ты торговал в ноль.
– Ну да, вместо того чтоб иметь десятку. Что я с этого имел? Только геморрой – мотаться туда-сюда. Ну мне разве только наливали, из уважения. И тут мне конкурент назначает стрелку. Предстоит разборка. Я влез к человеку на территорию, сломал ему рынок…
– Ладно б ты наживался!
– О чем и речь. Я затратил огромные ресурсы… Чтоб бескорыстно уничтожить человеку бизнес. И вот мы сражаемся на футбольном поле. При стечении народа. Все было непросто – он покрупней меня, покостистей, но мне посчастливилось отправить его в нокдаун. И все, в общем, сочли, что бой окончен за моим явным преимуществом.
– Пиздец какой-то. В студенческой среде – чисто тюремные нравы.
– Думаю, эти нравы к нам тогда, в том случае, приходили не из тюрьмы, а из Советской армии, в которой послужило уже большинство студентов журфака. Но понятия же едины – что на зоне, что в войсках.
– То, что ты человеку сломал бизнес, – поступок мудацкий совершенно. Ладно б наживался, не так обидно.
– Я тебе рассказываю, как это выглядело. Я был тогда совершенно уверен в своей правоте!
– Но теперь ты согласен, что был мудаком? Вот сейчас, с высоты прожитых лет?
– Я не мудак. Я был Робин Гуд! Это немножко не одно и то же.
– Да какой, на хрен, Робин Гуд! Робин Гуд должен был прийти и отобрать у человека его бабки. А ты у него бизнес забрал…
– Чья бы мычала… Ты же сам занимался hostile take over! Но это еще не все. Дальше этот парень убедил Колю увеличить производство, чтоб и ему тоже хватало. А у Коли не было ни мощностей, ни ресурсов, и он просто начал халтурить – гнать вторяк. Самогонки стало много, вдвое больше, чем было. Но сахара и дрожжей больше не стало. В итоге самогонка стала вдвое слабей. А также мутней и противней.
– Вот как? Интересно… На этой истории вообще рыночную экономику изучать надо. Все типичные ошибки – налицо.
– Совсем забыл – была же еще одна история ровно из этого же ряда! Году этак в 80 – 81-м работал я в одной шабашке. Командовал бригадой молодой ученый Володя – аспирант с физтеха. И вот когда настало время расплачиваться, он объявил дефолт – будто нету денег. Вроде как ему не дали, так что и с нами ему нечем расплачиваться. Ребята повозмущались и успокоились – а что тут сделаешь? Вопрос как бы закрылся. Точка. А может, и правда не заплатили? Но я провел журналистское расследование. Съездил на бывший объект, выпил с прорабом и снял с него такую фактуру: он не только расплатился с Володей, но даже и аккорд ему оформил, то есть добавил к сумме еще 40 %, якобы за скорость. За откат, само собой. Тогда я поехал в Долгопрудный и на физтехе отловил этого самого. И наехал на него: отдавай бабки. Признаюсь, я ему угрожал. И я знал, и он понимал, что с аспирантурой ему придется расстаться – если он засветится с этой историей. Да и подсесть мог легко. При тех законах как советский ученый он был не жилец – это же все было незаконное предпринимательство. В общем, бабки я с него взял. По теперешней логике бизнеса, это была моя личная прибыль – люди на свой убыток махнули рукой, денег они уже не ждали. Меня они на наезд не подряжали, на процент с выбитого я рассчитывать не мог – так что, выходит, весь этот рэкет был моим личным бизнесом. Мало ли на кого я мог наехать! С каких херов делиться? Но тогда я разделил выбитые бабки по справедливости – в соответствии с тем, кому сколько было нарядов закрыто. Тут я как бы в какой-то мере предвосхитил, Алик, тебя с твоим hostile take over. Правда, у меня это было на общественных началах.
И еще одна неземной красоты история про бизнес, теперь уже из 89-го года. Меня тогда вызвонили однокурсники, они новую фирму придумывали. Это не бизнес тогда называлось, а как-то иначе.
– Это называлось тогда – новая тема.
– Ну вот. Вызвали меня. И сразу двигают в коммерческие директора.
– Вот смотри, все тебя видят коммерсантом, а ты себя таковым не видишь.
– Потому что я им не являюсь. Короче, отказываюсь я от предложения. И взамен везу им другого однокурсника – Серегу. Он лысый, представительный, в очках – символизирует стабильность и солидность. Он, правда, кашлял, пердел, ходил по квартире в халате, шаркая шлепанцами, говорил, что старый уже, – но я его пинками загнал в бизнес. Он стал там работать, поднялся, распрямился и в итоге возглавил рекламный отдел «МММ».
– Так это он придумал Леню Голубкова?
– Да, наверное, он. Потом, когда фирма лопнула, он пару лет на Брайтоне отсиживался – а теперь снова в Москве. Ушел от дел, отдыхает. Живет, кстати, очень скромно. Опять в халате и в шлепанцах. В общем, я себе достойную нашел замену. Вот такого я воспитал бизнесмена. Раскусил. Вот он и должен заниматься бизнесом. А я – нет. Бегать шакалить, бабки делать из воздуха – это скучно. Жизнь не для этого дается.
– Но сейчас ты понимаешь, что ты мудак?
– Ну почему тебе надо, чтоб я был мудак?
– Вот я, например, мудак, что не брал взятки. Когда работал в правительстве. Я считаю, что надо было брать! Сейчас вон все берут, и ничего с ними не случается. А я не брал, и со мной случилось. Меня в тюрьму сажали!
– Ну так не посадили же.
– Но если б знал, что так кончится, я бы брал. Если б брал, был бы сейчас самым богатым человеком в стране.
– Да-а-а? И самым счастливым?
– Не знаю.
– Ну вот у нас кто самый богатый человек в стране? Фридман?
– Ходор. (Разговор имел место в августе 2003-го, главу эту напечатали в сентябрьском номере журнала «Медведь», а посадили Михаила Борисовича в октябре. – И.С.)
– Ну счастья больше у него? Он жизнью больше доволен?
– Не знаю. Пауза.
– Алик, вот смотри. У тебя не было бабок, и ты был несчастным. А потом ты заработал бабки и стал счастливым. Можно так сказать?
– Нет. Не так. Это по другой оси координат меряется. Я тебе говорю: деньги – это не эквивалент счастья, это эквивалент свободы. Я был менее свободен, когда у меня было меньше денег. Больше денег – больше свободы.
