Андрей Загорцев - Отряд «Холуай». Из жизни моряков-разведчиков Тихоокеанского флота
Бббах! Я не видел, где и как рванул первый имитатор. Но после взрыва стало внезапно тихо и колонна начала притормаживать.
— Два!
Бббах! Внизу возле поворота второй взрыв. Как раз рвануло ровно за крайней машиной. Земля, поднятая взрывом, начала осыпать кузова и кунги машин. Кто-то в колонне успел запустить ракету. Тут же раздались вопли и отрывки команд.
— Три!
Со стороны наших позиций раздались длинные очереди холостых выстрелов. Стреляли наши холостыми так, что можно забыть про парные одиночные выстрелы, можно поливать от души. Колонна полностью встала. Из машин начали выпрыгивать бойцы. Кто-то просто метался. Кто-то вылез и с интересом смотрел в нашу сторону.
Наконец-то командование ракетчиков и мотострелков сообразило, что к чему, послышались какие-то команды, и личный состав начал забегать на левую сторону дороги и пытаться занять оборону среди густого кустарника. А если кто-то упадет прямо на электровзрывпакет? Ведь может конкретно пострадать. А меня это не волнует.
— Четыре!
Я уже успел перекинуть провода линии. Бббаахх! В воздух уже взлетают ветки кустов. Крики усиливаются.
— Пять!
На фланге вверху мощно заработал ПКМ Киева.
— Завеса!
Рву дымовые и уже в нетерпении привстаю в полроста: так охота дать длинную протяжную очередь из своего РПК по колонне. Наши позиции окутывают облака дыма.
— Шесть!
Начинаю выдираться из кустов, снимаю пулемёт с предохранителя. Всё-таки я дам очередь по колонне. Что я, хуже других, что ли?! Совсем рядышком громко грохает и вспухает облачко оранжевого дыма. Все-таки меня пытались обойти, и я даже знаю, кто это предложил. По-любому тот самый Серый. Разворачиваюсь и выскакиваю прямо перед колонной. Из-за суеты на меня не обращают внимания. Да и в облаке дыма, окутывавшем полностью мой куст, трудно что-либо разглядеть. Бегу со всех ног вокруг своей позиции и оказываюсь в тылу у совершавших маневр пехотинцев. Стоят в клочьях дыма, растерянно смотрят по сторонам. Вот он, Серый, преспокойно сидит на камушке, закинув автомат на плечо. Стоя, от бедра даю длинную очередь прямо в спины пехотинцам. Высаживаю полную «сороковку», мотострелки падают, переворачиваются и пытаются стрелять.
— Стояяять, уррроды!! Всё, пипец, отвоевались! Вас уже всех Парамоша на растяжке подорвал! Скучковались, б…я, бараны! — в сердцах орёт Серый.
Поворачивается ко мне, с интересом рассматривает.
— Ну вот, душман, положил дедушку за два дня до дембеля, — с иронией произносит он, — давай, беги! Всех ты победил…
Все происходит буквально в несколько секунд. Я, срываясь с места, бегу по траверсу вверх по склону, уже по открытому месту к спасительным клочьям дыма. Краем уха слышу обрывки фразы Серого:
— Смотрите, уроды, как олень в сопку скачет! А вы, б…я, от спортпраздников шаритесь! Пи…ц те, Парамоша, полныыый…
А до начала самой засады и основного веселья посредник на УАЗике отъехал чуть подальше и, схватив с собой бумаги, помчался в кусты. Ну а водитель недолго думая закимарил. Габой, рыскавший вокруг нашего пункта сбора и ведущий наблюдение, сразу же воспользовался ситуацией. Скрутил водилу, забрал планшет с документами проверяющего и вырвал из мотора какие-то шланги. Когда началась стрельба, посредник, подтягивая штаны на бегу, кинулся к УАЗику и обомлел, а потом истошно заорал на мычащего и пытающегося выплюнуть изо рта собственную пилотку водителя. Все самое интересное он пропустил. Лишь только узрел бегущие на него наши подгруппы с автоматами и пулеметами наперевес.
— Я посредник!! — заорал он, поднимая руки. — Командира вашего ко мне! Немедленно!!
Ага, как же! Поповских на него даже внимания не обратил. Этот посредник никакого к нам отношения не имеет. Координаты места эвакуации Уткин уже принял. Пока мы снаряжались, он отстучал донесение на Центр об успешном проведении спецмероприятия.
Подбирать нас будут с той же площадки, откуда эвакуировали минеров. Ох, опять придется идти. Ну что же, выручайте меня, мои ноги! Да и дорога знакомая, даже азимутов брать не надо. Вперёд пошли. А интересно, нагорит ли каплею за то, что у посредника планшет умыкнули?..
К назначенному месту эвакуации вышли вовремя. Я плюхнулся на задницу и вытянул ноги. Через несколько часов, после проведения первичных опросов, я радостно окатил себя горячей водой из шайки и толкнул в бок Зеленого:
— Ну чё, Зелень, как тебе дома?
— Заееее…. — ответил он, окатывая себя ледяной водой.
— Ааа!! — заорал я. — Совсем охренел! Вода-то, блин, холоднючая…
— Не шаришь ты ни хрена! Сначала ледяной, потом горячей — самый класс! Дома-то хорошо, только вот сейчас наряды попрут и всякая прочая хрень. Ха, а потом снова учеба…
Зеленый снова окатил себя из шайки — на этот раз горячей водой.
— Угу, — продолжил разговор я, рассматривая кучу грязных носков и заскорузлые портянки, которые вознамерился постирать, — мне Федос уже намекнул, чтобы я обязанности дежурного по роте учил. И мазануться никак не получится…
Глава 14
Результат мы на учениях дали отличный. Поповских доказал правильность своей методики. Да он, в принципе, в ней и не сомневался. Только мы могли его подкачать, но все получилось как нельзя лучше. Вскоре я уже летал в наряды дежурным и заступал помощником начальника караула. Федосов, тот, как полноправный замкомгруппы, заступал начальником. А учеба стала еще напряженнее. Но веселья нам добавила не учеба, а наши показательные выступления по рукопашному бою, на которые мы все-таки загремели.
Старший лейтенант, руководивший подготовкой показухи, еще раз посмотрел наши связки ударов, кое-что отрепетировал и пустил все на самотек. Мы не показывали реальные схватки — так, просто несколько комплексов ритмично и под музыку. Сложного ничего. Но группу опозорить не хотелось. Старшаки из других рот, те должны были биться друг с другом, метать ножи и пехотные лопатки, разбивать горящие кирпичи, показывать налёт группы, а у нас так все простенько. Поэтому пришлось думать, как над постановкой обыкновенного танца. Главное на сценической площадке что? То, что всё пространство сцены должно быть заполнено. Пусть работают всего два танцора, но они должны быть в каждом уголке, порхать и приковывать взгляд. Мы выступаем последними, взгляд зрителя уже замылится на привычных элементах, и зритель-матрос потеряет интерес. Надо отходить от общепринятого стандарта показательной рукопашки и включать новые элементы. Опыт в постановке танцев и миниатюр у меня есть. А чем ритмичные связки ударов отличаются от балета народного или эстрадного танца? Да ничем! Поэтому пришлось в срочном порядке перекраивать выступление. Точное и техничное исполнение ударов руками и ногами наши разведчики видели не раз, и после показательного налета их вряд ли чем удивишь. Пришлось включать в показуху элементы нижнего брейка и акробатику. Фляг (сальто назад с опорой на руки) умел делать только я, но научить нашего физически подготовленного матроса делать такую ерунду пара пустяков. Нижнюю «вертушку» я беру на себя. Зеленый, имеющий мощнейшие руки пловца, будет из стойки на руках крутить ножные фигуры — координация и пресс у него дай бог каждому. Киев будет делать «пружинку». Федос, как самый раскачанный, будет каждого поочередно подкидывать на заднее сальто с высокого прыжка. Нас в преддверии выступления даже от нарядов освободили. Самым сложным оказалось убеждение личного состава в необходимости новых элементов в выступлении. А вечером вся группа ржала над Федосовым, боящимся сделать фляг назад. Зеленый этот фляг крутил, как заправский акробат. Куда там Газманову с его «эскадроном»! Тот маленький, щуплый и все-таки кандидат в мастера спорта по гимнастике, а Зелень — здоровенный шкаф с тугими буграми мышц, ростом под два метра и кандидат в мастера по плаванью. Но прыжок в его исполнении смотрелся просто изумительно. Киев научился со второй попытки и через пару минут крутил этот самый прыжок их различных положений. Сан Палыч Федосов, занявшийся культуризмом, явно потерял гибкость и на первом прыжке со всего размаху, перестаравшись с толчком руками, впечатался в стену. Пришлось выгнать зрителей и убедить Федоса сделать еще разочек. Палыч поотнекивался, но потом все-таки сиганул и снова оттолкнулся с дикой силой руками. Его вынесло далеко назад, но он все-таки ухитрился устоять на ногах.
