Рудольф Баландин - Маленков. Третий вождь Страны Советов
«8. Но как от монополии КПСС перейти к политической демократии? Отец считал, что важнейшим реальным противовесом партии должны стать независимые профсоюзы. По его мысли, партия (после очищения от коррумпированных элементов, при условии ликвидации института номенклатуры) и независимые профсоюзы образовали бы двухпартийную систему. С постоянной оппозицией одной из партий. «Например, как в Британии», — говорил Георгий Максимилианович до конца 70-х годов. А затем, в связи с польскими событиями, видел наглядную аналогию в массовом рабочем движении «Солидарность», которое в 80-е годы уже показывало свою силу именно как оппозиционная по отношению к ПОРП партия».
КОММЕНТАРИЙ. Вновь приходится говорить о таких мечтаниях, как весьма далеких от реальности. Вот и «Солидарность», как выяснилось, вовсе не защищала права трудящихся. Это была антисоветская организация, замаскированная под свободные профсоюзы. Признаться, я ей поначалу симпатизировал. У меня сохранился ее значок (подарила редактор моей книги, переведенной в Польше). Но разве случайно «герой «Солидарности «» Лех Валенса, стае президентом страны, не сделал для своего народа ничего хорошего и с треском провалился на следующих выборах? Надо же извлекать уроки из происходящего, а не упиваться иллюзиями.
«9. Необходимым условием для демократизации общества отец считал реальную юридическую и экономическую независимость судебной власти от местной исполнительной власти».
КОММЕНТАРИЙ. Мечтать не запретишь.
«10. В области культуры так же, как и в экономике, отец полагал важнейшей задачей государства борьбу с монополизацией любой сферы деятельности не только государственными, но и общественными организациями, снятие всяческих препятствий и преград на пути творческой активности личности и коллектива. (Иными словами, он был за отмену контроля со стороны исполнительной власти, лишения ее разрешительных функций, а также за ликвидацию «казарменной», как он говорил, монополии творческих союзов.)»
КОММЕНТАРИЙ. Затронутая проблема не так проста, как может показаться. Как член Союза писателей СССР я пользовался некоторыми льготами, которые предоставлял Литфонд. За это от меня не требовали каких-либо идеологических выступлений. Ни в одной из моих примерно четырех десятков книг, изданных при советской власти, не прославляются КПСС и ее вожди (были неприятные конфликты с цензурой, порой острые). Хотя кое о чем приходилось умалчивать или говорить обиняками. Полагаю, это было результатом именно единовластия партаппарата, установившегося с хрущевских времен.
Безусловно, в творческих союзах тогда присутствовало немало бездарных приспособленцев. Да, государство контролировало деятельность этих организаций. Это, увы, вполне естественно: ведь они были частью именно социалистической системы. А что произошло после буржуазной революции? Для меня, например, ситуация в идейном смысле резко изменилась к лучшему. Появилась возможность публиковать остро публицистические философские и общественно-политические работы.
Однако столь же резко ухудшилась общая ситуация с изданием познавательной, просветительской, интеллектуальной литературы (а не развлекательной). Уничтожается, как говорится, на корню любознательный квалифицированный читатель. Тиражи соответствующих книг сократились в десятки, а то и в сотни раз…
Вывод. Там, где господствует принцип материальной выгоды, прибыли, а СМРАП находятся в руках имущих власть и капиталы, происходит деградация культуры, интеллектуальной и, шире, духовной жизни. Стояниями в церквях со свечками и молитвами этот дефицит не восполнишь. Я категорический противник воинствующего атеизма. Но и сводить многообразие духовной культуры к гегемонии религии тоже нельзя.
«11. Во внешней политике Маленков и раньше, будучи у власти, и потом, в годы опалы, считал необходимым исходить из реальных национальных интересов СССР. Он был убежден, что войны можно избежать. Для этого нашей стране надо наконец-то проводить честную, нелицемерную политику, завоевывая доверие политических партнеров и соперников. Действительно миролюбивая политика (с отказом от имперских амбиций и поползновений в странах третьего мира) должна сочетаться с сильной обороной, основанной на квалифицированной, профессиональной армии, в распоряжении которой должны быть все необходимые для эффективной обороны современные технологии. Технологическое отставание в военной технике отец считал недопустимым. Настаивая же на сокращении военных расходов, он основывался на следующих внешнеполитических соображениях:
— коренное улучшение отношений с Китаем, во-первых, позволит полностью снять войска с протяженной советско-китайской границы и из Монголии, а во-вторых, вообще создаст для нас наивыгоднейшую позицию в мире;
— улучшение отношений с Западной Европой (особенно с Германией) и Японией, основанное на использовании реальных противоречий между этими странами и США, а также вывод наших войск с территорий других государств, прекращение военного противостояния в «горячих точках» планеты и прекращение военной помощи тоталитарным режимам (вроде Ливии, Ирака и т. д.) — все это, в свою очередь, поможет высвободить огромные материальные и трудовые ресурсы для преобразования страны;
— к той же цели приведут профессионализация армии и рациональное использование оборонной промышленности (отец превосходно знал порядки, царящие в «оборонке», и был убежден в том, что ликвидация ведомственных барьеров, обусловленных сверхсекретностью, дала бы широкую возможность внедрить технологические достижения ВПК в развитие мирных отраслей)».
КОММЕНТАРИЙ. Некоторые из этих тезисов не вызывают возражений. Скажем, наши взаимоотношения с Китаем наладились. Но многое из того, что перечислено, повторяет демагогию Е. Гайдара, полностью опровергнутую реальностью. Сомневаюсь, чтобы Г. М. Маленков так упорно ратовал за профессиональную армию. Ее до сих пор не удается создать. При огромнейшей протяженности наших границ и слабой экономике она вряд ли целесообразна. О состоянии нашей оборонной промышленности лучше и не говорить: она работает преимущественно на экспорт, а доходы от этой деятельности обогащают лишь некоторые коррумпированные группировки. По своему общему военному потенциалу, если исключить ядерное и ракетное оружие, РФ — слабая страна.
«12. И, наконец, весь этот комплекс конкретных мер, тактических и стратегических задач был пронизан глубочайшей и искренней верой Георгия Максимилиановича в плодотворность коммунистической идеи. Естественно, и здесь с ходом времени его взгляды развивались: всматриваясь в реальные изменения, происходившие в нашей стране и в мире, он шаг за шагом преодолевал в себе приверженность к коммунистической риторике с ее жесткой аксиоматичностью и унылым схематизмом. Но, думаю, решающим моментом в раздумьях отца о «коммунистическом далеко» стала его встреча с трудами В. И. Вернадского. Захваченный концепцией этого великого ученого о ноосфере, то есть сфере разума, облегающей нашу планету мощным биоэнергетическим полем, отец пришел к выводу, что извечная коммунистическая идея со всеми ее мучительными трансформациями есть, может быть, одно из ведущих слагаемых этого поля. Отвергая примитивное, да просто невежественное представление о коммунизме, которым руководствовался Хрущев в своем громогласном обещании такового именно к 1980 году, Георгий Максимилианович не вкладывал в понятие «коммунизм» конкретного политического содержания (кроме принципа «от каждого по способности, каждому по потребности») и уж тем более не озадачивал себя установлением сроков наступления коммунизма ни годом, ни десятилетием, ни даже веками. Опираясь на общефилософское учение о сфере разума, он считал, что именно коммунистическая идея наиболее полно соответствует основному вектору движения человечества. (Выделено А. Маленковым. — Р. Б.) Постепенно реализуясь в историческом процессе, именно она обеспечит земной цивилизации выживание, развитие и процветание…»
