Альфред Рессел - По дорогам войны
- Возлагаю на тебя всю ответственность. Удержать Яловец любой ценой! крикнул я в заключение нашего разговора по телефону.
Теперь оба генерала поняли, что произошло. Командующий 18-й армией произнес пару нелестных по нашему адресу фраз и быстро уехал.
Прошло несколько минут, прежде чем с лица генерала Бочека сошла бледность. Со мной он говорил строго и холодно, в голосе его слышалась горечь.
- Как же это случилось? - спросил он с раздражением. Я видел, что он старается быть спокойным. С иронией в голосе генерал продолжал: - Наверное, до самой смерти буду упрекать себя за такую упущенную возможность. Не думал я, что ты подведешь. - Он вздохнул. Это были последние слова, которые я от него услышал. В последующем он общался со мною только в письменной форме. Мне было понятно его разочарование: надежды на крупный успех улетучились как раз в тот момент, когда победа казалась уже обеспеченной.
Липтовские горы затянуло хмурой голубоватой дымкой, и они, покрытые едва видимыми белесыми продолговатыми облаками, казались фантастическими на бледно-голубом фоне неба. Горы всегда внушали мне чувство покоя, но на этот раз, при виде окаменевшего от горя генерала, который будто пытался очнуться от страшного кошмара, мне было не до гор.
Что же, собственно говоря, произошло?
За время предыдущих боев мы успели убедиться в том, что, вопреки всем воинским правилам, на фронте великолепно проявляют себя... волы. Эти добродушные, крайне медлительные животные могли уверенно протащить орудия по тяжелой топкой местности, шаг за шагом взобраться по крутым склонам к огневым позициям артиллерии и минометов. Обычно шесть или больше пар волов тянули одно орудие и тянули без признаков страха и усталости на вершины гор, словно это было их извечным предназначением. Их невозмутимого спокойствия не нарушали ни близкие разрывы снарядов, ни побои, ни брань. Волы продолжали плестись своим обычным чередом. Одного-единственного ни за что на свете нельзя было от них добиться - это, чтобы они ускорили свой шаг. Не помогала никакая плеть. Их широкие плоские копыта как нельзя лучше подходили для доставки тяжелых грузов по вязкой болотистой местности в период весенних боев, под Липтовски-Микулашем.
С 20 по 27 марта в районе Ветерна-Порубы под руководством штаба корпуса проводилось командно-штабное учение, во время которого штабы и командиры подчиненных частей детально познакомились с планом наступления. Между прочим, там обсуждался также вопрос о замене машинной тяги 76-мм противотанковых пушек на воловьи упряжки. На учениях присутствовал и начальник артиллерии 1-й бригады майор Вейт. Сам я лично еще раньше, в связи с предстоящей наступательной операцией, издал оперативный приказ, где обязал подчиненных мне офицеров обеспечить достаточное количество воловьих упряжек для перевозки противотанковых пушек. Понимая исключительную важность безупречной тактической подвижности артиллерии, особенно противотанковой, в условиях весенней распутицы, я дал указание офицерам своего штаба проверить ход подготовки к наступлению. При этом было установлено, что начальник артиллерии 3-й бригады правильно оценил значение воловьих упряжек и обеспечил себе четвероногих помощников. Наоборот, майор Вейт этого не сделал и, по всем данным, не собирался делать. При моем посещении бригады он признался, что у него нет таких упряжек.
- Где это видано, чтобы волы таскали орудия? - заявил Вейт.
Время наступления приближалось. Что делать? Как говорится, посреди брода коней не перепрягают. К сожалению, я не поставил тогда вопрос перед командиром корпуса о снятии этого недисциплинированного офицера. Вместо этого я попросил органы тыла реквизировать в ближайшей округе всех имеющихся волов и пригнать их к фронту. Погонщики должны были на заранее указанном месте ожидать унтер-офицеров из батарей и перегнать волов на огневые позиции. Но в ту ночь им не повезло. Унтер-офицеры напрасно ждали прибытия тягловой силы. Погонщики при перегоне стада заблудились, а когда наконец волов доставили по назначению, было уже поздно. Пехота уже пошла вперед, и противотанковые пушки на буксире "доджей" последовали вслед за пехотинцами. Трагедия началась. В тот момент, когда обозначился страшный провал наступления, я был готов ко всему и тем не менее был поражен, когда это случилось на самом деле. Я буквально окаменел от предчувствия ужасных последствий, хотя где-то в глубине души не исчезала искорка надежды на благополучный для нас исход. Почему тогда никакая случайность не пришла к нам на выручку?..
* * *
Командир корпуса был вне себя. В тот же день генерал письменно заявил, что я виновен в катастрофе и несу за нее ответственность. Я ответил ему тоже в письменном виде. В заключение я писал: "Ответственность за невыполнение боевой задачи 2-м артиллерийским полком при наступлении пехотных батальонов 1-й бригады на Бобровец, Трстене и окрестные высоты 30.3 1945 года я возлагаю на начальника артиллерии 1-й бригады майора Вейта и его начальника штаба. Упомянутые офицеры, несмотря на указания начальника штаба корпуса о необходимости использовать волов для перевозки противотанковых пушек на труднопроходимой местности предполагаемой полосы наступления и несмотря на прямое распоряжение в приказе начальника артиллерии корпуса обеспечить такие упряжки, ничего не сделали для повышения подвижности орудий на болотистой местности. Тем самым они стали виновниками срыва многообещающего наступления: противник беспрепятственно бросил против нашей пехоты танки и самоходные орудия и, причинив ей потери в живой силе, заставил поспешно отступить. В результате этого были утеряны важные я тактическом отношении позиции. Даже без напоминания со стороны вышестоящего штаба начальник артиллерии 1-й бригады обязан был предпринять все меры для того, чтобы батареи 76-мм противотанковых пушек преодолели трудную местность и могли неотступно следовать за пехотой.
Вина начальника артиллерии 1-й бригады усугубляется тем обстоятельством, - писал я далее, - что до своего назначения сюда майор Вейт был командиром противотанкового полка и участвовал в этой должности в боях в аналогичных условиях под Нижним Комарником и на Ондаве. Он имел там возможность убедиться в том, насколько тяжело и медленно перемещаются 76-мм противотанковые пушки по размокшей глинистой дороге, если их тянут автомашины.
Отягощает его вину и то, что он не проверил коммуникации, ведущие в район предполагаемой противотанковой обороны. Если бы он это сделал, то установил, что бревенчатая дорога из Жиара в Яловец уже пригодна для проезда, а дорога из Смречан в Бобровец для автотранспорта пока непригодна. Начальник артиллерии 1-й бригады майор Вейт безучастно наблюдал за тем, как командир противотанкового полка отчаянно пытался преодолеть хребет, отделявший его батареи от чехословацкой пехоты, и даже не - помог им выбраться на проезжую дорогу.
