Борис Корнилов - «Я буду жить до старости, до славы…». Борис Корнилов
Есть у меня еще начало поэмы «Люся», которую Б<орис> П<етрович> так и не дописал. Есть хорошие отрывки. Пишите. Высылайте рукопись! Очень соскучилась.
Желаю всего лучшего.
Людмила Григорьевна.
Публикация Н. А. Прозоровой
Часть четвертая. «ПРИЧИНА СМЕРТИ — РАССТРЕЛ»
Материалы из следственного дела Бориса Корнилова
Протокол первого допроса
[540]
1937 г. марта мес. 20 дня. Я, Опер. Уполном. 5 отд. IV отдела мл. лейтенант Гос. без. Лупандин допросил в качестве обвиняемого
1. Фамилия Корнилов
2. Имя и отчество Борис Петрович
3. Дата рождения 1907
4. Место рождения г. Семенов, Горьковской обл.
5. Местожительство канал Грибоедова, 9, кв. 123
6. Нац. и гражд. (подданство) русский, грн. СССР
7. Паспорт отобран при обыске
8. Род занятий литератор, исключен из Союза совет. писателей за пьянство
9. Социальное происхождение сын сельского учителя
10. а) до революции жил с родителями
б) после революции литератор
11. Состав семьи женат; жена Борнштейн Ципа Григорьевна, дом. хоз.; сестра Шабарова Елизавета, учащаяся; сестра Александра — сельская учительница, отец Корнилов Петр и мать Корнилова Таисия Мих. — учительствуют в Семенове
12. Образование (общее, специальное) среднее
13. Партийность б/п С 1923 по 1928 г. состоял в ВЛКСМ — исключен за неуплату членских взносов
……………
17. Служба в Красной армии проходил обучение вневойсковым порядком
Показания обвиняемого Корнилова Бориса Петровича 20 марта 1937 г.
ВОПРОС: Следствие располагает данными о том, что вы до момента ареста вели контр-революционную работу. Дайте показания по данному вопросу?
ОТВЕТ: К Советской системе я относился отрицательно. В беседах с окружающими я высказывал свои контр-революционные[541] взгляды по различным вопросам политики партии и советской власти. Я подвергал контр-революционной критике мероприятия партии и правительства в области коллективизации сельского хозяйства, искусства и литературы и др. Кроме того, я являюсь автором ряда контр-революционных литературных произведений к числу которых относятся: «Елка»; «Чаепитие»; «Прадед». Во всех этих произведениях я выражал сожаление о ликвидации кулачества, давал контр-революционную клеветническую характеристику советской действительности и восхвалял кулацкий быт.
Эти контр-революционные произведения я читал среди писателей, артистов и художников. Ответы записаны с моих слов верно и мною лично прочитаны.
Борис КОРНИЛОВ
Допросил Опер. Уполном.
5 отд. IV отдела мл. лейтенант Лупандин
Н. Лесючевский. О стихах Б. Корнилова (литературоведческая экспертиза)
[542]
Ознакомившись с данными мне для анализа стихами Б. Корнилова, могу сказать о них следующее.
В этих стихах много враждебных нам, издевательских над советской жизнью, клеветнических и т. п. мотивов. Политический смысл их КОРНИЛОВ обычно не выражает в прямой, ясной форме. Он стремится затушевать эти мотивы, протащить их под маской «чисто лирического» стихотворения, под маской воспевания природы и т. д. Несмотря на это, враждебные контрреволюционные мотивы в целом ряде случаев звучат совершенно ясно и недвусмысленно. Они отчетливо прорываются во многих стихотворениях, они являются лейт-мотивами некоторых стихотворений целиком.
Прежде всего здесь следует назвать стихотворение «Елка». В нем КОРНИЛОВ, верный своему методу двурушнической маскировки в поэзии, дает, якобы, описание природы, леса. Но маска здесь настолько прозрачна, что даже неопытному, невооруженному глазу становится полностью ясна откровенная контрреволюционность стихотворения. Написанное с большим чувством, с большим темпераментом, оно является тем более враждебным, тем более активно направленным на организацию контрреволюционных сил[543].
КОРНИЛОВ цинично пишет о советской жизни /якобы о мире природы/:
«Я в мире темном и пустом…»
«Здесь все рассудку незнакомо…
здесь ни завета,
Ни закона
Ни заповеди,
Ни души».
Насколько мне известно, «ЕЛКА» написана в начале 1935 г., вскоре после злодейского убийства С. М. КИРОВА[544]. В это время шла энергичная работа по очистке Ленинграда от враждебных элементов. И «ЕЛКА» берет их под защиту. КОРНИЛОВ со всей силой чувства скорбит о «гонимых», протестует против борьбы советской власти с контрреволюционными силами. Он пишет, якобы, обращаясь к молодой елке[545]:
«Ну, живи,
Расти, не думая ночами
О гибели
И о любви.
Что где-то смерть,
Кого-то гонят,
Что слезы льются в тишине
И кто-то на воде не тонет
И не сгорает на огне».
А дальше КОРНИЛОВ откровенно говорит о своих чувствах:
«А я пророс огнем и злобой,
Посыпан пеплом и золой,
Широколобый;
Низколобый,
Набитый песней и хулой».
Концовка стихотворения не менее показательна:
«И в землю втоптана подошвой,
Как елка, молодость моя»
мрачно заключает КОРНИЛОВ.
Стихотворение «ВОКЗАЛ», стоящее у КОРНИЛОВА рядом с «ЕЛКОЙ», перекликается с нею. Маскировка здесь более тонкая, более искусная. КОРНИЛОВ старательно придает стихотворению неопределенность, расплывчатость. Но политический смысл стихотворения все же улавливается вполне.
Автор говорит о тягостном расставании на вокзале, об от’езде близких друзей своих. Вся чувственная настроенность стихотворения такова, что становится ясно ощутимой насильственность от’езда, разлуки:
