Лев Лурье - Без Москвы
Здешние «Справедливая Россия», «Яблоко» и КПРФ, за которых голосовали рассерженные избиратели, никогда не поражали интеллектуальным ресурсом. Слушая их ораторов, вспоминаешь гумилевское: «И, как пчелы в улье опустелом, дурно пахнут мертвые слова».
Ни Сергей Миронов, ни Оксана Дмитриева, ни Григорий Явлинский – не похожи на Льва Троцкого, который, выступая 10 дней подряд в цирке на Каменноостровском, подбил рабочих, солдат, горничных и ресторанных половых взять Зимний.
Наши, словами Достоевского, «сильные губернские головы» суть члены небольших тоталитарных сект, не умеющие привлекать на свою сторону городских знаменитостей. В Петербурге известные люди не хотят быть «в тренде», ходить в общей толпе. Их надо уговаривать, без приглашений они не появятся. Не пригласили.
Не было ни тех, кто выступал против «Газоскреба» – Олега Басилашвили, Алексея Германа, Алексея Девотченко, ни ставшего знаменитым в момент борьбы с матвиенковскими «сосулями» «мента» Михаила Трухина. Что думает полузащитник Роман Широков? На чьей стороне Диана Вишнева? Не споет ли митингующим Анна Нетребко? Не поставит ли все это Андрей Могучий? Надо шевелить мозгами, заниматься хэдхантингом, но делать это у протестующих было некому.
Как журналист, автор этих строк посещал митинги, заседал в различных политических комитетах и до поры до времени испытывал состояние дежавю. Поколение 1991 года себя исчерпало. Да и сверстники Немцова и Каспарова не сообщали ничего слишком интересного. Из относительно новых лиц выделялись лидер нацболов громкоголосый Андрей Дмитриев и русско-чеченский писатель Герман Садулаев. Слушатели переросли ораторов. И настоящей новостью «снежной революции» в обеих столицах стало появление нового политического поколения. Главную роль в движении сыграли люди, о существовании которых еще несколько месяцев назад никто не подозревал.
5 декабря 2011 года студент 4-го курса факультета международных отношений Петербургского университета Даниил Клубов, уязвленный произошедшей на выборах в Думу и ЗАКС несправедливостью, создал страничку «ВКонтакте», где предложил организовать социальную сеть волонтеров-наблюдателей. Дане 22 года, отец у него – юрист, мать – психолог, 3 брата. Семья скромная, ни машины, ни квартиры у Клубова нет. Он пишет стихи, хороший студент, стажировался в Швейцарии, думает защищать магистерскую в Германии.
К концу февраля страничку Клубова посетили 10 тысяч человек. Вскоре возникла ассоциация наблюдателей «За честные выборы». Запись в наблюдатели шла теперь на специальном сайте. Члены ассоциации быстро разбились на 18 районных групп, готовивших наблюдателей для предстоящих президентских выборов.
Координатором всей этой массы волонтеров стала 33-летняя Александра Крыленкова. В ассоциации прошли обучение 3,5 тысячи наблюдателей (всего по городу за выборами наблюдало 11 тысяч человек).
В далеком 1989 году мы с группой приятелей основали в Петербурге первую с 1918 года (и до сих пор единственную) государственную классическую гимназию. Первый выпуск был в 1995-м. Скоро будет 20-й. Хорошо говорят на 3–5 языках, повидали Европу, работают, что называется, в креативных местах. В общем, хипстеры. Главный редактор «Афиши – Мир», успешный кинокритик, несколько известных журналистов глянца, человек пять защитили PhD, десяток – кандидатские диссертации. Рекламщики, программисты, пиарщики, маркшейдеры (дико выгодная специальность), юристы, бармены, телевизионщики… Есть даже знаменитый блогер, работающий на власть.
Поэтому молодых людей от Клубова до Крыленковой и их сверстников я знаю неплохо (хотя, как учитель или начальник, вприглядку). Они, как мне кажется, никогда особенно не интересовались политикой, не давали и не брали взяток, чуждались патетики (по контрасту с отцами – любителями Стругацких и Окуджавы). Их старшие братья из «поколения пепси» строили бизнес в бурные 90-е. Они же учились в университетах и школах, когда Владимир Путин стал президентом. Они любят «правильную» одежду, музыку, кино. Это первое поколение, чьи ценности в целом буржуазны: «Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон, в заботы суетного света он малодушно погружен».
Что-то стало меняться года два назад. Молодые, жившие вне власти, вдруг ощутили, что она «отвратительна, как руки брадобрея». Три очевидные причины вызвали их тревогу. Откровенный обсчет и обвес, учиненный 4 декабря 2011-го. Понимание: Путин – всерьез и надолго. Ощущение обреченности на второразрядность. Они не боятся прокурора, как старшие. Им просто противно.
Того, что случится на этих выборах, несчастные молодые люди даже не подозревали. Но против лома нет приема. Человек с ружьем оказался сильнее. Основное воровство началось после 20:00, когда отключили камеры и удалили всех наблюдателей. По данным Александры Крыленковой, зафиксировано 762 случая нарушения действующего законодательства, 400 незаконных удалений с участков наблюдателей и членов избирательных комиссий, 22 случая фактов вброса бюллетеней, 26 сообщений о «каруселях» и 32 случая бегства от наблюдателей председателей избирательных комиссий вместе с итоговыми бюллетенями.
5 марта множество моих бывших учеников, а также сын и зять работали наблюдателями на избирательных участках. Сына выгнали с участка за то, что он фотофиксировал нарушения. Зять писал в Facebook с загадочного участка, скрытого в глубине Троицкого рынка: «Число избирательных бюллетеней, выданных в помещении для голосования в день голосования – 2197: Жириновский Владимир Вольфович – 0,50 %, Зюганов Геннадий Андреевич – 1,27 %, Миронов Сергей Михайлович – 0,82 %, Прохоров Михаил Дмитриевич – 1,37 %, Путин Владимир Владимирович – 96,04 %. Простите меня, конечно, но не верю я этим данным. Ну, не может Миронов быть популярнее Жириновского на рынке!»
Ясно, что, когда на людей просто не обратили внимания, они свое недовольство выскажут. В 6 часов вечера 5 марта со своим постоянным финским соавтором и другом Арво Туоминеном я пошел на Исаакиевскую площадь посмотреть на то, что же там происходит. Собственно говоря, кроме невероятного количества ОМОНа, нескольких телевизионных групп и каких-то небольших людских скоплений, скорее зевак, ожидающих чего-то: салюта, драки, проезда английской королевы, – мы ничего не обнаружили.
Впрочем, кто-то знакомый разъяснил: начнется в 7. Мы пошли, выпили по 100 грамм и вернулись. На этот раз народу было много, преобладали люди того социального типа, который как-то разом появился на последних митингах: опрятные, образованные, приветливые молодые люди и девицы. Все было мирно, спектакль не начался, и даже либретто никто не знал. Вдруг ОМОН стал выхватывать из толпы каких-то случайных людей. Первое массовое скандирование: «Позор!» прозвучало только после начала задержаний.
