Александр Витковский - Поединок спецслужб. Перезагрузка отменяется
После этого технической службой КГБ были зафиксированы несколько условных разговоров между Монтгомери и Дэвисоном.
В 09.20 пост наружного наблюдения у дома № 35 отмстил, что мимо столба медленно проехал на своей автомашине помощник военно-воздушного атташе Дэвисон. Остановив машину, он вышел из нее и дважды прошел мимо столба, после чего уехал в посольство.
В 15.15 один из постов наружного наблюдения зафиксировал приезд на автомашине в проезд Художественного театра секретаря посольства США Джермена и секретаря-архивиста Джэкоба. Джермен вошел в магазин «Политическая книга», а Джэкоб, повернув за угол, направился к подъезду дома № 5/6 по Пушкинской улице. Группа захвата, располагавшаяся в стоявшем неподалеку автофургоне, приготовилась к задержанию...
В подъезде все действия Джэкоба по изъятию тайника были зафиксированы на фотопленку. Как только контейнер оказался у него в руках, в подъезд ворвалась группа захвата и задержала иностранца. Здесь же в присутствии понятых были задокументированы его действия и шпионское содержимое тайника.
В отделении милиции, куда доставили Джэкоба после задержания, был составлен акт, который в присутствии сотрудника МИД СССР передали советнику посольства США Дэвису.
Об успешно проведенной операции было сообщено оперативной группе КГБ СССР, выехавшей в Венгерскую Народную Республику.
В тот же день, 2 ноября, венгерские власти задержали Винна в Будапеште, где он находился с передвижной выставкой, и передали его советской стороне.
Буквально с первого допроса Винн признал себя виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 65 УК РСФСР «Шпионаж», и начал давать признательные показания. Однако несколько лет спустя в своей книге «Человек из Москвы» он писал, что в ходе допросов признавал только очевидные факты, представлял себя бизнесменом, а не шпионом, и далеко не сразу понял, что спецслужбы Англии используют его контакты с Пеньковским в разведывательных целях.
В процессе следствия преступная деятельность Пеньковского и Винна была полностью доказана.
Военная коллегия Верховного суда Союза ССР, рассмотрев в открытом судебном заседании с 7 по 11 мая 1963 года уголовное дело по обвинению Пеньковского и Винна, признала их виновными и приговорила: О.В. Пеньковского — к смертной казни, Г.М. Винна — к восьми годам лишения свободы. Кассационному обжалованию и опротестованию приговор не подлежал.
Президиум Верховного Совета СССР 16 мая 1963 года отклонил ходатайство о помиловании Пеньковского.
16 мая 1963 года Олег Пеньковский был расстрелян, а Гревил Мейнард Винн отправлен во Владимирскую тюрьму. Перед этапом, как и в ходе следствия, ему разрешили встречу с женой, которая присутствовала и на судебном процессе. В период тюремного заключения его дважды привозили в Москву для продолжения допросов и встреч с женой. В 1964 году Винна обменяли на советского разведчика Гордона Лонсдейла (Конон Молодый). Обмен происходил так же, как и в ситуации с Рудольфом Абелем и Фрэнсисом Пауэрсом, на мосту Глинике.
В 1968 году бизнесмен-шпион Винн издал книгу о своей работе на английскую разведку, сотрудничестве с Пеньковским и пребывании в советской тюрьме. Сенсацией стало его заявление о том, что Янг не был расстрелян, а покончил жизнь самоубийством в тюрьме. Другую байку, уже в отношении самого Винна, раскрутили английские газетчики. Получив после освобождения все изъятые у него в ходе следствия советские деньга — сумму довольно внушительную — он попросил купить на них... черной икры. Как человек практичный, Винн смекнул, что в сопровождении чекистов его не будут досматривать советские таможенники, а значит можно вывезти изрядное количество дефицитного продукта. Так шпион временно переквалифицировался в контрабандиста. За это он и получил на родине прозвище «килька», на которую русские так выгодно обменяли свою «шпионскую акулу» — Гордона Лонсдейла. (Похожими прозвищами были удостоены и участники другого шпионского обмена, который состоялся двумя годами ранее, — Рудольф Иванович Абель и американский пилот Пауэрс.)
В соответствии с частным определением суда и заявлением протеста МИД СССР посольствам США и Великобритании, были объявлены персонами нон грата сотрудники американского посольства Родней Карлсон, Хью Монтгомери, Алексис Дэвисон, Вильям Джонс, Ричард Джэкоб и их английские коллега Родерик Чизхолм, Джанет (Анна) Чизхолм, Гервез Кауэлл, Памела Кауэлл, Джон Варлей, Фелесита Стюарт и Айвор Рауселл.
На этом закончилась история шпиона двух разведок Олега Пеньковского.
К сожалению, череда предательств сотрудников ГРУ не закончилась на этом полковнике. В 1961 году был завербован сотрудник этого ведомства Дмитрий Поляков, работавший в США под «крышей» сотрудника Организации объединенных наций. Он сам предложил свои услуги ЦРУ. После США офицер-разведчик направлялся на работу в Бирму, был резидентом ГРУ в Индии, где дослужился до звания генерал-майора. С американцами сотрудничал вплоть до выхода в отставку по состоянию здоровья в 1980 году. Его арестовали в 1986 году и по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР расстреляли 15 марта 1988 года.
Увы, но и это был не последний предатель...
Материал подготовлен совместно с генерал-майором ФСБ РФ А. Кондауровым
ОДИН ДЕНЬ В СЕМЬЕ РАЗВЕДЧИКОВ-НЕЛЕГАЛОВ
Нелегально заброшенный в Одессу американский шпион пришел но известному ему адресу на конспиративную квартиру, что расположилась в коммуналке пятиэтажного дома на Дерибасовской.
Условным стуком он колотится в дверь второго этажа. Через некоторое время ему открывает тетя Песя—видавшая виды одесситка в засаленном переднике, рваном платке и с ночной вазой в руках.
— Скажите, здесь продастся славянский шкаф?—произносит разведчик заранее обусловленный пароль.
Надменно окинув гостя брезгливо-недовольным взглядом, хозяйка из коммуналки произносит отзыв.
—Шкаф продан. Остался только стол с тумбочкой,—и тут же добавляет:—Но если-таки вам нужен резидент ЦРУ, то он живет этажом выше в 26-й квартире. Спросите Хаима Джонсона, его там каждая собака знает. И передайте этому поцу, чтоб сегодня же вернул мне гривенник, который еще третьего дня на трамвай занял. Иначе разгоню всю его резидентуру к чертовой матери, а лично ему так надеру тохес, что всю жизнь на животе спать будет...
Работать с архивными материалами разведки—большое везение. К сожалению, это бывает нечасто. Основная масса документов по вполне понятным причинам еще долгие годы будет носить гриф самой строгой конфиденциальности. Впрочем, иногда бывают и исключения. Но еще большая удача — повстречаться с разведчиками-нелегалами, послушать их рассказы о секретной работе, задать хотя бы несколько вопросов.
