Татьяна Егорова - Андрей Миронов и Я
Ваша книга, Татьяна Николаевна, меня взбудоражила, я давно ничего не читала с таким интересом. В вашей книге я почувствовала боль души, боль любви, горечь потери, но в ней есть большая сила жизни.
Об Андрее Миронове все мы знали очень мало, его душу никто не знал. Вы же открыли всю его жизнь.
Мне кажется, если бы он был немного посильнее характером, волей, он бы выжил в этом мире! Жаль, что слепая любовь матери погубила его. Сколько я знаю таких матерей, которые, не ведая, что творят со своими сыновьями, погубили жизнь своих детей.
Вы знаете, а вы счастливый человек. У вас была любовь, вы ее пронесли через всю жизнь. Про вас с Андреем можно сказать так: «вы не могли быть вместе и не могли быть друг без друга»! Помните фильм французский, «Соседка», где играют Жерар Депардье и Фанни Ардан?! Вот этот фильм про вас.
Я очень быстро прочитала вашу книгу, а когда закрыла последнюю страницу, мне стало грустно: что же дальше я буду читать?
Я позвонила своей подруге, которая тоже прочитала вашу книгу, и она мне ответила: «Возьми томик Бунина, это будет продолжением книги Татьяны Егоровой!»
Вы уж нас простите, но мы с подругой узнали ваш адрес и телефон, она вам звонила, ее зовут Надежда Ивановна Голыженкова. Я же звонить не стала, я решила вам написать.
Если это возможно, может быть, вы напишете на наших книгах пару слов, т.е. автограф, ну а если вы не хотите по каким-то причинам – мы не в обиде!
Сообщите, когда и где можно с вами увидеться.
Хотела написать вам много-много, а мысли куда-то улетели. Кстати, Санкт-Петербург – мой любимый город, я езжу туда каждый год, у меня там живет единственная любимая подруга, мы с ней дружим с 13 лет. А в этом году я ездила на Финский залив, на остров Березовый. Гуляла одна по острову, фотографировала природу.
Извините, что вторглась в вашу жизнь, но в этом виновата ваша книга.
Акжигетова Наталия Васильевна
Милая Танечка!
Во-первых, поздравляю вас с днем рождения, с Новым годом! Желаю здоровья и благополучия!
Во-вторых, огромное вам спасибо, а также вашему редактору за прекрасно написанную и изданную книгу!!! Я покупала ее в количестве 18 экз. (после прочтения) и посылала своим друзьям в подарок к Новому году! Спасибо!!! От меня и моих друзей!
Слушала выступление по ТВ («Культура») Белинского – что-то он пыхтел, но ничего, кроме пыха, я не поняла, о чем он? Никаких противоречий между его заявлениями и книгой я не увидела.
Миронова – сложный человек (и по книге так). Миронов – гениальный актер (и по книге так). А вот человек (Андрей), видно, в папу характером, и ему нужна была железная рука (как у мамы), чтобы держать его при жене.
Вы же – гордая, романтичная, чудная, свободная, и поэтому все получилось, как и должно было получиться «с исходными данными».
Помимо красоты языка, легкости слога (половина войдет в пословицы и поговорки, как у Грибоедова), хочется отметить изумительную грамотность (что весьма редко в современных изданиях). Во всей книге я заметила не более двух запятых при вводных словах, что можно исправить при обязательном переиздании, в которое надо добавить ваших фотографий еще на одну вкладку – пожалуйста!
Таня! Если Белинский назвал «Онегина» «энциклопедией русской жизни», то ваш роман можно назвать «энциклопедией жизни 60-х годов».
Ваша книга – явление уходящего века. Спасибо вам, вашему редактору и вашему издателю.
Буканова Тамара Ивановна, 1945 г, рождения,филолог (доц. МГСУ)
Уважаемая Татьяна!
Я нахожусь под огромным впечатлением. Прочитала вашу книгу «Андрей Миронов и я» на одном дыхании. Она задела самые глубинные пласты моей души, вызвала такую гамму чувств. Было трудно читать последние главы, слезы застилали глаза, но это были слезы нравственного очищения.
Вас Бог послал друг другу, дав возможность испытать это великое чувство – Любовь, в самом высоком ее проявлении.
Вы – счастливейшая из женщин, далеко не каждой дано даже прикоснуться к этому таинству. Вы были Его Музой. Вы сумели подняться над этим болотом жизни, над этой порочностью и ударами судьбы и достойно пронести свою любовь, жертвенную и возвышенную одновременно.
Вы необыкновенная, замечательная, мудрая женщина.
Спасибо вам.
С наилучшими пожеланиями Елена Сапронова
Дорогая Татьяна Николаевна!
Не знаю, попадет ли мое письмо к вам, но просто не могу молчать, так хочется с вами поделиться. Я только что прочитала книгу про Миронова. Вы уже поняли по обратному адресу, что живу я в Израиле. Зовут меня Виктория. Прежде чем я купила книгу, в наших газетах печаталось много отрывков из книги, как это бывает, горячие местечки понадерганы, и мне казалось, что это очередная чернуха. По причине, которая будет скоро вам понятна, я решила прочитать всю книгу.
Дорогая моя (простите, что так пишу), но я получила такое удовольствие, что не могу не рассказать о впечатлениях. Дело в том, что я всю свою молодую жизнь прожила на Петровке, 22. Наша семья жила в коммунальной квартире на 6-м этаже, если помните, то 3 этажа занимали учреждения, а 3 – жилые. В доме все квартиры были коммунальные, и лишь на 4-м этаже в той части дома, где вход был со двора Рахмановского переулка, были 2 отдельные квартиры. Одна – Мироновых, а другая на той площадке принадлежала одной даме, жене покойного архитектора этого дома. Дама была пожилая, колоритная, как ее звали, я не помню, но с легкой руки Андрея ее все называли Дыней. Надо сказать, ей здорово доставалось от шалуна.
Когда началась война, мне было 5 лет, а Андрей родился 7 марта 41-го года, и первое время, когда бомбили Москву, мы все вместе спускались в бомбоубежище, и М.В. держала на руках маленького Андрея. Это уже потом они уехали в эвакуацию. Потом помню уже Андрюшу – толстого мальчика с музыкальной папкой в руке. В тех домах, что с Рахмановского, у него жили подружки. Во флигеле на 2-м этаже во дворе жила Элла Леждей с мамой и бабушкой, она года на 4 года старше меня, мы учились в женской школе №635 по ул. Москвина, а Андрей и все ребята – в 170-й, напротив. Так Элла мне рассказывала, что М.В. учила ее актерскому мастерству или просто что-то говорила про профессию. У них было 2дом-работницы и собака черная, дочка собаки Карандаша.
Все это я вспомнила, читая книгу. Ностальгией я не страдаю, да и время было трудное, бедное. Отец мой был портной и ходил кое-что делать для Менакера, какие-то мелочи, а может быть, что-то шил, не помню. Он говорил, что Менакер – барин, а М.В. хорошая, простая.
Знаете, я никогда не писала, но. тут вспомнила все: ведь это была молодость, бедность страшная, а все равно было весело жить. Думаю, что пришлось вам хлебнуть, но как здорово, что не разменялись на других, не закабалили себя жизнью с человеком ненужным, нелюбимым. Это себя потерять, а так я преклоняюсь перед вами. Вы – цельная натура. Такая глупость, но мне кажется, что Андрей мне родственник, брат что ли, и я все приняла близко к сердцу.
Конечно, страдания страшные, но как важно оставаться человеком.
Я еще вспомнила, что приблизительно в 1986 году знакомые экстрасенсихи (были такие две известные дамы, тогда это только начиналось) сказали, глядя на Андрея по телевизору: «Надо его найти и передать, он болен, очень болен, он не протянет долго, предупредите его. Надо подлечиться». Я посмотрела: верно, лицо его было нездоровым.
Я, собственно, пишу это письмо с тем, чтобы сказать вам: я восхищена. Все, что вы пережили, все – бардак в театре (у всех так), это жизнь, уж такая на роду написана. Мне тоже трудно пришлось, но как подумаю, что есть женщины, которые ничего подобного не испытали, прожили скучную, без приключений и страданий жизнь, – мне жаль их.
Целую, поздравляю с книгой. Желаю светлых дней. Приезжайте в Израиль, я покажу вам мой Израиль. Это – красота несусветная.
Виктория, Израиль
Милая удивительная Татьяна!
Я просто не могу высказать тебе всех чувств, которые переполняют меня от прочтения твоей необыкновенной книги.
Своей историей ты настолько коснулась самого глубокого и сокровенного, что волнует всех нас (прости за некую излишнюю высокопарность), молодых (и не очень молодых), одним словом, женщин всей земли, а американских эмигранток в особенности.
Таня, Танечка, так хочется любить, чувствовать все по-настоящему, всеми фибрами души. Спасибо за то тепло и нежность, романтику и ностальгию, которые огромной, сильной волной нахлынули на меня от твоей книги.
Конечно, это очень банально: скрипеть по поводу того, насколько бездуховное время и материальные бездушные люди, которые не способны чувствовать. Но не мы в этом виноваты, наверное, мы просто все шагаем в ногу с научно-техническим прогрессом… Не знаю…
В любом случае – спасибо!!! За бесстрашие, за волю, за науку о любви, о дружбе, о страсти, о мимолетности бытия и умении радоваться всему-всему.
