Академия исторических наук - От солдата до генерала: воспоминания о войне
Постояв пару недель в Пули-Хумри, ожидая, когда подтянутся остальные войска, 7 февраля двинулись на Термез. Переночевав на берегу Аму-Дарьи, утром 8 февраля, захлестываемые радостными эмоциями, мы пересекли границу, пройдя по знаменитому мосту! Мосту между разными жизнями.
Встречающих было не много, в основном это были родители ребят из Узбекистана. Они сидели вдоль дороги, пристально вглядываясь в лица проезжавших солдат. В руках у них были картонные таблички с именем своего ребенка и номером войсковой части, где он служил. Каждое утро они приходили к границе в ожидании встречи с сыном. Наблюдая за периодически происходившими встречами, когда отцы, не в силах сдержать своих чувств, чуть не душили в своих объятьях не по годам повзрослевших сыновей, комок подкатывал к горлу и невольно наворачивалась слеза.
Прошло еще полтора месяца, но уже совсем другой службы. Наконец, 28 марта выходит долгожданный приказ об увольнении. То, что на следующий день я окажусь на борту транспортного самолета, идущего на Москву, даже в голову не могло прийти!
Приземлились ночью на Чкаловском аэродроме. Темно, холодно, снег идет. А одеты-то все по-летнему и до первой электрички — часа четыре. Но мысль, что служба кончилась и совсем скоро увидишь родных, грела лучше любой одежды. От Казанского вокзала до дому ноги сами несли. Немногочисленные прохожие с удивлением смотрели в след, на явно не по сезону одетого, молодого загорелого человека в странной военной форме. Квартира, дверь, звонок: «Здравствуйте мои дорогие, я вернулся!»
ЭпилогВ своих воспоминаниях я умышленно рассказал только о своих впечатлениях и эмоциях, моем изменившемся восприятии окружающего мира. Война — это не боевик с постоянными перестрелками. Любой бой скоротечен, а победитель заранее не известен. Гораздо важнее выиграть бой с самим собой. Победить в себе страх, трусость, подлость, предательство и другие слабые стороны, присущие человеку. Именно от результатов этой внутренней битвы отдельно взятого солдата и зависит общий исход сражения. Афганистан мы покинули с гордо поднятой головой!
Афганистан разделил всю мою жизнь на две части: «до» и «после». Из того периода я извлёк много жизненного опыта. Я не знаю, кем бы я был, чем бы я занимался, если бы не прошёл войну, и я ни о чём не жалею.
Воспоминания об Афганистане не давали покоя, потребность в общении с теми, кто прошел это пекло, и оказание помощи тем, кого коснулась эта война, вылилось в создание в 1990 году Объединения ветеранов войны в Афганистане Бауманского района, председателем которого меня избрали. На моих глазах разворачивались судьбы людей, жизнь которых складывалась по-разному. Но это уже совсем другая история.
Декабрь 2008 года.В подготовке текста воспоминаний оказала помощь Ендро Елизавета Николаевна, студентка 1-го курса Гуманитарного факультета Московского авиационного института (государственного технического университета)
Пупко Александр Борисович
Они уже лежат вокруг Вас и ждут начала лекции
Я родился 3 мая 1937 года. Полковник в отставке, доктор философских наук, профессор кафедры философии Военно-политической академии, участник войны в Афганистане, инвалид 1-й группы.
В декабре 1984 года меня вызвал начальник Главного политического управления МО СССР генерал-полковник Лизычев A.A. К этому времени я уже почти двадцать лет служил (с 1966 г.) преподавателем философии и успел защитить кандидатскую и докторскую диссертацию по философии и получить звание профессора по кафедре философии.
Мой путь в философию был довольно труден — по начальному образованию я инженер по радиолокации. В 1958 году закончил Киевское высшее инженерное радиотехническое училище войск ПВО, после чего был направлен на соответствующие должности в Одесском и Ленинградском военных округах. Но ещё в училище я увлекся философией, точнее, тогда очень был популярным вопрос философских проблем — кибернетика.
В 50-х годах внимание большого числа ученых, как общественников, так и естественников, было направлено на различные аспекты изучения этой формирующейся в то время науки, сыгравшей, да и в настоящее время играющей в определенной степени громадную роль в развитии не только науки, но и всего человеческого сообщества.
Как известно, в это время существовали различные споры вокруг её проблем, что в частности привело к публикации в различных источниках, в том числе и в «философском словаре», «Кибернетика — лженаука, «продажная девка» буржуазной философии». Сейчас мы только смеемся над этой формулировкой, но тогда она выражала официальные взгляды советских ученых-общественников и нанесла громадный вред развитию советской науки. Если лженаука, то и денег на развитие не давали и кадры не готовили, что и привело к нашему отставанию в этой области на десятки лет.
Но в 60-х годах наука уже разобралась, что кибернетика не лженаука, а именно неразвитость в нашей стране ее философских проблем и привело к тупиковой ситуации, к крупным реальным просчетам. Соответствующих философских кадров в стране не было, и каждая отрасль науки выбиралась своими силами. Правда при Академии наук СССР был создан «Совет по проблемам кибернетики», возглавляемый выдающимся ученым, вице-адмиралом Акселем Ивановичем Бергом — но это была капля в море.
Министерство обороны избрало в этой ситуации самый рациональный выход. В войсках было «отловлены» несколько инженеров, работавших на различных, имеющихся на тот момент видах вычислительной техники, и направлены на усовершенствование своих знаний в этой области на кафедру философии ВТА. Среди них был и я. Окончив в 1968 году адъюнктуру при данной кафедре, был оставлен преподавателем академии, ориентированным на разработку философских проблем военной кибернетики. В дальнейшем пришлось расширить круг своих интересов, распространив их на общие закономерности развития военной техники в вооруженной борьбе.
К моменту моей встречи с генералом Лизычевым я уже был автором нескольких книг, в том числе и популярной в то время в войсках книги «Система-человек и военная техника».
Поговорив со мной об актуальности этой проблемы, начальник Главного политического управления С А МФ предложил мне поехать в Афганистан, где можно было на конкретных примерах из боевой практики убедиться в правильности тех или иных теоретических выводов.
Надо сказать, что к этому времени тема афганской войны была чрезвычайно популярной. В армии до 70 % выпускников военных училищ и ВУЗов писали рапорта с просьбой отправить их в Афганистан. Да, что бы потом, да и сейчас не говорили недоброжелатели, патриотический дух в Советской армии был чрезвычайно высок. Предложение было принято не только с радостью, но и с гордостью офицера и военного ученого.
