Федор Лисицын - В те грозные годы
Спускаемся в блиндаж. С потолка еще струйками сыплется песок. При тусклом свете свечи генерал А. Ф. Казанкин отряхивает с кителя пыль.
— Как дела, Александр Федорович?
— Пока все нормально, если пе считать неожиданной бомбежки.
— Может, не такая она неожиданная? Возможно, гитлеровцы что-то пронюхали о нашем наступлении?
— Нет, это исключено, — уверенно говорит комкор. Ознакомившись в корпусе с обстановкой и убедившись в готовности его войск к наступлению, я выехал в 23-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Прибыл туда примерно минут за двадцать до начала артподготовки. Комдив Павел Менделеевич Шафаренко, коренастый, невысокого роста, плотно сложенный генерал, отдавал по телефону кому-то из командиров последние распоряжения.
— У нас все готово, — закончив телефонный разговор и здороваясь со мной, сообщил он.
— А где начальник политотдела? Где наши поармовские товарищи Морозов и Едемский? — поинтересовался я.
— В частях. Ушли еще вечером. Проводят митинги, знакомят людей с Обращением Военного совета фронта. Полковник Деев недавно звонил от Князева. Все идет как надо.
Отвернув рукав кителя, Шафаренко смотрит на часы. Лицо у него усталое, заметно осунувшееся. И немудрено. В последние дни почти не приходилось отдыхать.
— Пойдемте наверх, товарищ полковник, — говорит он. — До начала артподготовки всего две минуты.
Только вышли из блиндажа, как громыхнули орудийные залпы! Около 300 орудий на километр фронта прорыва!
Через какое-то мгновение грохот выстрелов и взрывов сливается в единый оглушающий гул. К нему прибавляется рев моторов. Низко, почти над самой землей, проносятся штурмовики. Над ними в темном небе идут бомбардировщики. Их пока не видно, слышен лишь голос мощных моторов. Огненными дугами чертят воздух трассы реактивных снарядов.
— Вот это силища! — громко и восторженно кричит Шафаренко и как-то по-мальчишески, забыв на мгновение о своем высоком генеральском звании, взмахивает руками.
Где-то далеко слева темноту ночи снизу вверх прорезает яркий луч света. Это сигнал, по которому мгновенно вспыхивает множество прожекторов, направленных в сторону врага. Сразу становится светло как днем. Голубоватые кинжалы прожекторных лучей насквозь пронизывают оборону противника, ослепляют гитлеровцев, своей неожиданностью усиливают и без того огромную мощь артподготовки.
Снова спускаемся в блиндаж. Теперь — атака. Вслед за всесокрушающим огневым валом поднялись и двинулись вперед стрелковые части. Из укрытий вышли танки непосредственной поддержки пехоты и, набирая скорость, обгоняя стрелков и автоматчиков, ведя с ходу артиллерийский и пулеметный огонь, ринулись на вражеские укрепления, до неузнаваемости искореженные в результате артиллерийской и авиационной обработки.
Вскоре на дивизионный КП стали поступать первые вести из полков. Командир 68-го гвардейского полковник М. Т. Князев сообщил:
— Атака развивается успешно. Полк преодолел три линии траншей, захватил в плен до двух рот гитлеровцев вместе с офицерами. Особенно отличился парторг пятой роты Аракелян. Представляю его к ордену Красного Знамени. Наступление продолжаем.
Через минуту — сообщение из 63-го гвардейского. Докладывает командир полка Г. Д. Емельянцев:
— Ведем бой в траншеях. Первым в них ворвался взвод гвардии старшины Михаила Кузовлева, в перестрелке и рукопашном бою уничтожил до полусотни вражеских солдат и офицеров, захватил четыре пулемета, взял в плен тридцать гитлеровцев. Гвардейцы идут вперед.
Потом из этого же полка, из самого пекла боя, пришел на дивизионпый КП инспектор поарма майор П. А. Морозов и немногословно доложил: гитлеровцы ошеломлены мощью артподготовки и ослепляющим светом прожекторов, оборона переднего края врага полностью разрушена, более половины его солдат и офицеров, находившихся в первых линиях траншей, уничтожено огнем артиллерии и ударами авиации с воздуха.
Все точно. Позже в одном из штабных документов будет официально записано: «60 процентов солдат и офицеров противника иа первой оборонительной линии в полосе наступления армии было выведено из строя в результате артподготовки».
Часам к 10 утра с переднего края на КП вернулся начальник политотдела дивизии полковник Василий Васильевич Деев. Поздоровался, устало присел на ящик из-под снарядов, стал докладывать о проведенной в частях партийно-политической работе. Говорил главным образом о людях, об их мужестве в бою, о самоотверженности. Всюду впереди коммунисты и комсомольцы, личным примером беззаветной храбрости и живым словом они вносят достойный вклад в развитие боевой активности подразделений. Парторг одной из рот старший лейтенант Пликин, ворвавшись со своим взводом в первую траншею, установил на ее бруствере красный флаг. Воодушевленные его примером, воины подразделения буквально в считанные минуты овладели важной укрепленной позицией противника, взяв при этом большое количество пленных.
Находясь на КП гвардейской дивизии, в первые часы боя я мало что знал о том, как развивались боевые события на других участках наступления. Но постепенно обстановка прояснялась. Из 150-й дивизии позвонил начальник политотдела 79-го корпуса полковник И. С. Крылов и доложил об успешном продвижении вперед частей 150-й и 171-й стрелковых дивизий. Звонили и докладывали о боевой обстановке и представители поарма, работавшие в других соединениях. Было очевидно, что наступление всюду развивается успешно.
Во второй половине дня генерал Шафаренко отдал распоряжение о перемещении своего КП в район отвоеванных у противника позиций, а я вместе со старшим лейтенантом Г. Березюком и автоматчиком выехал в 68-й гвардейский стрелковый полк, добившийся к тому времени наибольшего успеха. Хотелось на месте познакомиться с практикой партийно-политической работы, проводимой здесь в динамике наступательных боев.
По пути, когда проезжали через недавний передний край обороны, мимо бездействовавших теперь прожекторных установок, встретили майора С. В. Игнатова. Среди нас, армейских политотдельцев, Сергей Васильевич был самым молодым, но уже в достаточной мере опытным политработником, любое задание он выполнял, что называется, с огоньком. Несколько последних перед наступлением дней Игнатов, как я уже упоминал выше, работал в приданном армии прожекторном батальоне.
— В прожекторные расчеты в помощь необстрелянным прожектористкам перед наступлением были посланы тридцать девушек из снайперской роты — все члены и кандидаты в члены партии. В расчетах было обеспечено надежное партийное влияние, — как всегда подробно, стал докладывать мой помощник но комсомольской работе. — Все девушки хорошо справились с заданием.
