Вильгельм Хёттль - Секретный фронт. Воспоминания сотрудника политической разведки Третьего рейха. 1938-1945
Опасаясь наступающих русских армий, сотрудники секретной службы стали в конце марта 1945 года готовиться к эвакуации из Вены. Гамотта, казалось, находился в наибольшей опасности. Руководство про него не забывало и прислало автомашину, чтобы доставить его в безопасное место на запад. Но он отказался уезжать и остался в Вене. Человек, которого Молотов назвал военным преступником и деятельность которого послужила основанием для русской оккупации Персии, предпочел остаться в Вене и дождаться прихода частей Красной армии!
Ему никто не досаждал до лета 1945 года, а потом он вдруг неожиданно исчез. Его жена получила небольшую записку, написанную его рукой, которую он оставил, когда его, видимо, увозили. В ней он сообщал, что приговорен к двадцати пяти годам лагерных работ и поэтому убывает в Сибирь. Люди, знакомые с методами работы русской государственной полиции, считали, что такое интересное и важное лицо, как Гамотта, вряд ли могло быть осуждено буквально в течение всего нескольких дней после своего ареста. Дела подобного рода длятся, как правило, месяцами и рассматриваются в самой России. Осуждение Гамотты и его направление в Сибирь кажутся мне также подозрительными, хотя записка написана, несомненно, им. Не вижу ничего невозможного в том, что он работал на русских после нахождения в Персии.
Гамотта был старым другом Славика. Они оба состояли в организации гитлеровской молодежи и в рядах СС. С момента появления Гамотты на сцене Славик всячески использовал его имя, в особенности в беседах с бывшими членами гитлеровской молодежной организации и людьми, знавшими того по прежним дням. По словам Славика, он в настоящее время возглавляет в Праге некое бюро, осуществляющее секретную деятельность против Австрии и Западной Германии. По мнению некоторых людей, знакомых с национальной лигой, распоряжения она получает именно от этого пражского бюро. Славик довольно часто выезжает в Прагу, видимо подстраховываясь при пересечении границы русскими. Как потом оказалось, главной задачей этого загадочного бюро в Праге является не разведывательная деятельность, а проникновение в круги бывших национал-социалистов и фашистов. Его сеть охватывает не только Италию и Испанию, но и страны Среднего Востока.
Однако возвратимся к Мюллеру и его бегству и рассмотрим еще одну версию, чтобы получить более полную картину о его личности и дальнейшей судьбе. Бывший шофер шефа гестапо, знавший хорошо и Шольца, приговоренный к смертной казни военным судом в Дахау за участие в убийстве летчиков союзников, рассказал мне, находившемуся в то время также в заключении (а было это уже в 1947 году), что знает точное местонахождение Мюллера и Шольца, которые занимаются торговлей скобяными изделиями в небольшом провинциальном городке в Германии, и что он поддерживал с ними связь после их бегства. В завершение беседы он сказал, что Мюллер не заслуживает снисхождения и что он может рассказать американцам все необходимые данные о нем, а вот Шольц, мол, – вполне славный парень, и он не хотел бы нанести ему серьезного вреда.
Однако, когда он действительно попытался изложить свою историю американскому представителю, тот отказался поверить в сказанное, заявив, что человек этот старается просто избежать повешения. Может быть, он и был прав, но история заслуживает того, чтобы я о ней рассказал.
Что касается Шелленберга, то он был приговорен союзниками к шести годам тюремного заключения. Последний начальник немецкой внешней разведки был, однако, серьезно болен и помещен в тюремную больницу, так что приговор выносился в его отсутствие. По прошествии некоторого времени Шелленберг по приглашению швейцарского генерала Гуизана и начальника разведки периода войны полковника Массона выехал сначала в Швейцарию, а затем в Испанию. Там он попытался установить контакты со своими бывшими коллегами, финансовое положение которых, как ему было известно, было довольно неплохим. Но стать твердо на ноги он там не сумел и перебрался в Италию, где начал писать мемуары по заказу швейцарской издательской фирмы. На аванс, полученный им от этой фирмы, он и жил, но не мог оплачивать лечение, столь ему необходимое при его состоянии здоровья. Летом 1952 года у него произошел рецидив болезни, и он умер после операции, которая была проведена не только неуспешно, но и поздно. Смерть его осталась без особого внимания мировой общественности.
А теперь снова вернемся в Альт-Аусзее и к последним дням Третьего рейха. Эйхман со своими ближайшими коллегами прибыл туда за получением инструкций от Кальтенбруннера. Его заместитель в Праге Гюнтер покончил жизнь самоубийством, а сам он понимал, что ему и его товарищам пощады не будет. Он был раздосадован тем, что не смог выехать в Берлин и воспользоваться своим укрытием. Инструкции Кальтенбруннера мало чем ему помогли.
– Вам, пожалуй, лучше прямо сейчас скрыться, – сказал тот Эйхману, – а потом попытаться податься в Испанию.
Все, что было ему нужно, так это получить разрешение воспользоваться определенной частью золота и имевшей широкое хождение иностранной валюты, которые он захватил с собой из Праги из собранных там «еврейских сокровищ». В денежных вопросах Эйхман был весьма строг. В качестве взяток ему предлагались буквально миллионы, и он мог бы положить значительные суммы в зарубежные банки, если стал бы брать их. Однако он всегда от них отказывался и строго наказывал подчиненных, уличенных во мздоимстве.
Эйхман обратился сначала к Скорцени, который находился в то время в Альт-Аусзее и занимался подготовкой к ведению партизанской войны, создавая склады с продовольствием и боеприпасами в горах, закладывая туда радиопередатчики и угрожая смертью всем, кто откажется вести дальнейшую борьбу вместе с ним. Но Скорцени в сложившейся ситуации, когда Эйхман, несомненно, был готов сражаться до самого конца, оказался бесполезным.
Поэтому он решил объединиться с иностранцами, в частности с Хориа Симой, премьер-министром румынского правительства в изгнании, поскольку у того был большой опыт ведения подпольной деятельности. Когда передовой отряд 3-й американской армии под командованием майора Ральфа Перзена (впоследствии он называл себя «покорителем Альт-Аусзее» и даже написал книгу воспоминаний) вошел в один конец городка, Эйхман со своей группой ускользнул с другого его конца. И вот тут-то у него начались настоящие трудности. Узенькая лесная дорога в Бад-Ишль была еще покрыта снегом и оказалась практически непроходимой для тяжелой специальной автомашины с радиостанцией Эйхмана. То, чего нельзя было взять с собой, подлежало уничтожению, поэтому нет никакого сомнения, что значительная часть золота и других ценностей была зарыта ими где-то в лесу. Впоследствии Альт-Аусзее превратился в настоящий Клондайк. Искатели сокровищ наехали со всех концов страны. В 1951 году там появилась автомашина с французскими номерными знаками, на которой прибыли водолазы, приступившие к обследованию озера (были разговоры, что они таки кое-что нашли). Американская военная полиция впоследствии выяснила, что эти люди не были французами, а скорее всего, друзьями и коллегами самого Эйхмана. В те дни в поисках золота появлялись изыскательские партии, оснащенные даже радарами и счетчиками Гейгера.
