Сергей Степанов - Психология в лицах
На протяжении всей жизни Айзенка интересовали биологические, и в частности наследственно обусловленные, истоки индивидуальных различий. Он всегда был активным и последовательным сторонником генетических исследований психических функций и, будучи человеком действия, стал одним из организаторов Лондонского близнецового исследования, выполненного в контексте генетики поведения.
В последние годы жизни Айзенк создал теорию креативности, в соответствии с которой процессы активации рассматриваются как фундаментальная основа и личностных, и когнитивных составляющих творческих способностей.
При всем многообразии тематики исследований Айзенк никогда не изменял главной теме своего научного поиска — исследованию индивидуальных различий. Какая бы психологическая реальность ни становилась предметом его изысканий, какие бы экспериментальные схемы и методы им ни использовались, цель всегда была одна — понять, в чем проявляются различия между людьми и какова причина этих различий. В 1979 г. им был основан журнал «Личность и индивидуальные различия» (Personality and Individual Differences), предназначенный для публикации именно по этой тематике и призванный объединить исследователей в этой области. Айзенк многое сделал для создания Международного общества по изучению индивидуальных различий (ISSID), восьмая конференция которого (последняя, на которой он присутствовал) состоялась за полтора месяца до его ухода из жизни (умер Айзенк 4 сентября 1997 г.).
Айзенк был исключительно продуктивен. Им (самим и в соавторстве) написано более 70 книг и свыше 600 научных статей. В нашей стране он был в основном известен как автор единственной переведенной у нас научно-популярной книги «Проверьте ваши способности» и лишь недавно увидел свет запоздалый перевод его классической работы «Структура личности». Неизменным предметом его гордости было то, что индекс цитирования его работ оказывался всегда одним из самых высоких в мире: среди здравствующих психологов он уступал первенство лишь Жану Пиаже, а среди британских психологов был самым цитируемым автором. Вместе с тем очевидное признание работ Айзенка мировым психологическим сообществом почти никак не проявлялось в официальном признании его заслуг. Только в самом конце своей научной карьеры (в 1988–1993 гг.) он был удостоен наград Американской психологической ассоциации. Британская официальная наука не успела сделать и этого.
В нашей стране работы Айзенка долгое время были известны лишь узкому кругу профессионалов. Сам он бывал в Москве и несколько раз выступал перед небольшими аудиториями. Был период, когда его труды было принято обсуждать в резко критическом тоне, что вызывало ощущение неловкости у тех, кто их читал и, соглашаясь или не соглашаясь с Айзенком, не мог не оценить его исключительную эрудицию, прозрачную ясность его теоретических построений, четкость и доказательность изложения.
Айзенк часто оказывался в центре острой полемики, что вообще не очень характерно для академических психологов. Он получил известность своей убийственной критикой психоанализа, в качестве альтернативы которому он выдвигал поведенческую терапию; он осмелился публично усомниться в доказательности связи между курением и раком, высказывал небесспорные суждения о расовых различиях, настаивал на необходимости научного изучения паранормальных психических феноменов. Зачастую в словах Айзенка было гораздо меньше поводов для споров, чем в том, что ему приписывалось; его взгляды были гораздо менее радикальны, чем можно судить по вольным цитатам. Сегодня, когда труды Айзенка постепенно становятся нам все более доступны, каждый сам может оценить подлинное значение этого психолога в истории мировой науки. Но, какими бы ни были эти суждения, игнорировать роль выдающегося британского психолога уже невозможно.
Ф. Перлз (1893–1970)
Настоящий крупный психолог редко бывает чьим-либо верным последователем. Самый яркий след в истории психологической мысли оставили те ученые, которые, критически переосмыслив многогранный спектр традиционных представлений, сумели выйти за привычные рамки и сказать свое собственное слово не только в дополнение, но порою и в противовес мнению авторитетов. К Фрицу Перлзу это относится в высшей мере. Фрейдист, взращенный ведущими психоаналитиками, на склоне лет говоривший о «фрейдистском вздоре». Психолог, который, по собственному признанию, не прочитал ни одного учебника по гештальтпсихологии, но создал направление, названное гештальттерапией. Союзник многих видных деятелей гуманистической психологии, никогда не причисляемый к этому направлению. Таков Перлз, легендарная фигура мировой психологии.
Фриц (Фредерик Соломон) Перлз родился в Берлине в небогатой еврейской семье. Его отец был коммивояжером, с переменным успехом торговавшим палестинскими винами. Это был человек, иногда умевший быть заботливым и сердечным, однако более склонный к патетическому морализаторству, за которым Фриц с малых лет начал угадывать лицемерие. Тем более что ему и двум его сестрам постоянно приходилось наблюдать ожесточенные стычки между родителями, нередко заканчивавшиеся рукоприкладством. Доставалось и самому Фрицу, преимущественно от матери, которая палку для выбивания ковров использовала в «педагогических» целях чаще, чем по прямому назначению. В такой атмосфере дети нередко вырастают робкими и забитыми. Фриц, напротив, рос отчаянным и непокорным, враждовал с родителями, ломал палки, которыми его били. Он никогда не угодничал, остро реагировал на лицемерие и неискренность. Наверное, именно в детские годы сложился его непростой, бунтарский характер с выраженным стремлением к самораскрытию.
Учеником он был неважным, в седьмом классе просидел два года, после чего и вовсе был исключен из школы. Школу он, однако, в конце концов закончил и продолжил свое образование на медицинском отделении Оренбургского, затем Берлинского университета. В годы Первой мировой войны служил военным врачом. Вернувшись с войны, Перлз в 1920 г. получил степень доктора медицины в Берлинском университете. В целом его врачебная практика не оказала существенного влияния на его научное мировоззрение, если не считать сотрудничества с Куртом Гольдштейном, у которого Перлз работал ассистентом во Франкфуртском неврологическом институте. Гольдштейн не принадлежал ни к одной психологической школе, однако историки науки находят его взгляды созвучными учению гештальтпсихологии, а также иногда называют его одним из предшественников гуманистической психологии. Под его влиянием Перлз проникся ощущением того, что человеческий организм следует рассматривать как единое целое, а не как конгломерат по отдельности функционирующих частей. Впоследствии, формулируя суть собственного подхода, Перлз указывал, что для него характерен «анализ не только симптомов или структуры характера, но и всего существования человека».
