Александр Никонов - Наполеон. Попытка № 2
Так вот, обогнав карету и идя по обочине дороги, Наполеон нагнал бабушку. А он очень любил стариков и детей. Улыбнувшись, Наполеон приобнял старушку и спросил:
– Ну, моя милая, куда же это вы идете с такой поспешностью, которая никак не пристала вашим годам?
– Мне сказали, что где-то здесь находится император, и я бы хотела посмотреть на него перед смертью.
– Вот еще! – развеселился Наполеон. – Зачем вам на него смотреть? Что хорошего он вам сделал? Он такой же тиран, как и остальные! Просто вместо одного тирана – Луи стал другой – Бонапарт.
– Может быть, вы и правы, месье, – сказала старушка. – Но только Наполеон – король народа, а Бурбон был королем знатных людей. Мы сами выбрали Наполеона, и если нам суждено иметь тирана, то пусть это будет тот, кого выбрали мы сами!
Это по обочине дороги, согбенная и настрадавшаяся, шла сама Франция. Вот на нее-то и рассчитывал всенародно избранный.
Когда Наполеон подходил со своим отрядиком к Греноблю, командующий гренобльским гарнизоном генерал Маршан твердо решил оказать «корсиканскому разбойнику» сопротивление. У Наполеона была горстка людей и ни одной пушки. А у генерала Маршана был целый полк артиллерии, три полка пехоты, полк гусар и саперный полк, который можно было на худой конец вооружить топорами. Маршан был уверен в победе!.. Сначала он решил вывести войска из города и разгромить человека в серой шинели в честном бою в чистом поле. Но потом какой-то червячок сомнения все же поселился в душе генерала, и он решил, что надежнее будет укрыться за высокими стенами Гренобля. «Отсель грозить мы будем шведу!»
А на всякий случай, чтобы затруднить Наполеону переправу, он отправил роту саперов и батальон пехоты из 5-го линейного полка, чтобы взорвать мост через речку на дороге, ведущей к городу. Посланный им отряд, которым командовал майор Делессар, на полдороге встретил императорский авангард.
Бояться майору было совершенно нечего. Позиция у него была хорошей, с флангов не обойдешь, потому что встреча произошла в ущелье. Народу у него достаточно, солдаты никогда не давали повода сомневаться в своей надежности. И Делессар решил принять бой, расположив солдат в боевом порядке. Наполеон послал нескольких офицеров с целью уговорить солдат майора перейти на его сторону. Солдаты не дрогнули, наполеоновских прокламаций не взяли, соблюдали дисциплину. Делессар чувствовал себя уверенно. Ровно одну минуту.
Потому что далее произошло неожиданное – навстречу его солдатам вышел человек среднего роста, без оружия, одетый в шинель и треуголку. Он просто шел навстречу делессаровским штыкам.
– Вот он! – обрадовался офицер и скомандовал: – Пли! Стояла зловещая тишина.
– Пли!!!
Слышалось только пение птиц, поскрипывание сапог и шуршание песка под ногами идущего. Офицер взглянул на своих солдат и понял, что слегка поторопился с выводами – они были бледны, а кончики штыков выписывали замысловатые кривые, потому что руки тряслись. Солдаты, привыкшие выполнять приказы, должны были выполнить и этот, однако этот они выполнить никак не могли. Но и сам Делессар выстрелить не решился, хотя Наполеон был уже на расстоянии пистолетного выстрела.
Наполеон остановился:
– Солдаты пятого! Вы меня узнаете?
Он сделал еще шаг и распахнул на груди шинель.
– Если вы хотите убить своего императора, сделайте это сейчас.
Солдаты побросали ружья и бросились навстречу императору с криками: «Да здравствует император!» Они плакали, смеялись, срывали с себя белые кокарды, обнимали Наполеона.
Он не ошибся.
Глава 4 ОСТАНОВИТЬ МОРЕ
И уже вместе они двинулись к Греноблю. Командующий гренобльским гарнизоном генерал Маршан понял, что город ему не удержать: население активно обрабатывало солдат, чтобы они перешли на сторону императора. Маршан решил спасти хотя бы войска, выведя их из города, но и это делать было уже поздно – гарнизон вовсю кричал: «Да здравствует император!»
Солдаты ходили пьяные от счастья.
Растущую, как снежный ком, армию Наполеона на всем протяжении пути до Парижа сопровождали местные крестьяне и рабочие, которые передавали его, как эстафету, все дальше и дальше. Так было и под Греноблем: именно местные жители встретили Наполеона на подступах. Это были рабочие. Они тащили огромную кучу каких-то досок.
– У нас нет ключей от города, – сказали рабочие. – Поэтому мы принесли ворота.
Это были ворота города, закрытые по приказу Маршана и высаженные населением. Похожая ситуация повторилась в Лионе.
Бурбоны еще ничего не понимали. Король Людовик послал в Лион своего брата – графа д'Артуа с целью организовать оборону от Наполеона. А ведь достаточно было королю повнимательнее почитать отчеты полиции, доносившей о настроениях народа в эти дни, чтобы осознать ситуацию во всей ее красе: даже самые ярые якобинцы, более всего пострадавшие от наполеоновского закручивания гаек, – те самые уцелевшие осколки революционного террора, которых император гнобил злее всех прочих… даже они были в восторге от известия о высадке Наполеона, поскольку видели в нем продолжателя дела революции. А Бурбоны, пришедшие в Париж небольшим семейным кагалом, вели себя во Франции так, будто и не было никакой революции, будто не выросло поколение, привыкшее к свободе от феодальных предрассудков. Абсолютно неадекватные граждане! Талейран, понаблюдав за их поведением, сказал о севших на трон Бурбонах: «Они ничего не забыли и ничему не научились». Примерно так же выразился Александр: «Бурбоны и не исправились и неисправимы».
И почти теми же словами охарактеризовал Бурбонов Наполеон на острове Святой Елены:
«Они хотят внедрить в армии старую систему. Вместо того чтобы позволить сыновьям крестьян и рабочих получить право стать генералами, как это было в мое время, они хотят дать это право только старой аристократии, эмигрантам. Какими они были, такими и вернулись – невежественными, тщеславными и надменными. Они ничему не научились, они ничего не забыли. (Видимо, здесь Наполеон повторил известные слова Талейрана. – А. Н) Они стали причиной революции и последующего массового кровопролития; и теперь, после двадцати пяти лет ссылки и позора, они вернулись, отягощенные теми же пороками и преступлениями, за которые их изгнали из отечества. Они вернулись, чтобы породить новую революцию. Я знаю французов. Поверьте мне, после шести или десяти лет все это племя будет уничтожено и сброшено в Сену. Они – проклятие страны. (Не прошло и десяти лет после смерти Наполеона, как во Франции вспыхнула революция, окончательно выкинувшая Бурбонов из истории страны. – А. Н) Множество людей сейчас видит возрождение феодальных времен. Каждый француз размышляет с болью в душе, что королевская семья, на протяжении многих лет столь одиозная и отвратительная для Франции, силой навязана народу с помощью иностранных штыков.
