Константин Телегин - Войны несчитанные вёрсты
Продвигаясь вместе с передовыми частями, нередко под огнем отходившего противника, они первыми вступали в контакт с очагами эпидемии. Многие из врачей, фельдшеров и санитаров погибли в этом "тихом" сражении с грозной опасностью, однако задача в целом была решена! Все освобожденное из-под ига временной оккупации местное население прошло надежную санитарно-эпидемическую обработку, войска почти полностью были ограждены от заболеваний тифом. Только в частях 19-го стрелкового корпуса было отмечено несколько случаев, вернее, несколько очагов заболеваний, но их быстро удалось ликвидировать.
Между тем наступила зима. Весь район боевых действий покрыли обильные снега. Умеренные морозы сменялись сырыми оттепелями. Обилие снегов затрудняло работу транспорта по боевому обеспечению войск. Обширные районы заболоченной местности, по которым были проложены гатевые дороги, представляли собой глубокие наслоения торфяников с отложениями болотного ила - сапропелия, который постоянно сохранял достаточно высокую температуру, прогревая обширные болотные поймы, над которыми теперь часто можно было видеть отражавшую белизну снегов туманную пелену.
Эти болота представляли в зимних условиях особую сложность для преодоления войсками, продолжавшими на ряде участков боевые действия по улучшению позиций. Нередко бойцам приходилось идти на штурм вражеских укреплений по пояс в холодной воде, разбивая прикладами винтовок и автоматов тонкий лед, образовавшийся за ночь на поверхности гнилых болотных вод.
О характере и сложностях ведения боевых действий в январе можно сделать вывод из событий, развернувшихся в полосе наступления 61-й армии.
Овладев в ходе осеннего наступления Хойниками, войска армии вышли на подступы к Мозырско-Калинковичскому узлу укреплений противника. И Мозырь, и Калинковичи, занимая выгодное оперативно-тактическое положение, соединенные с вражескими тылами надежными путями сообщения, могли в дальнейшем значительно осложнить наступательные действия наших войск. Нужно было лишить противника возможности использовать эти сильные опорные пункты, выгнать его из-под теплого крова в леса и болота, заставить отойти к следующему рубежу обороны, наспех создаваемому в глубине временно оккупированных центральных областей Белоруссии.
Данные разведки и полученные от партизанских отрядов свидетельствовали, что Калинковичи и особенно Мозырь, расположенный на правом берегу Припяти, сильно укреплены с востока, и лобовое наступление на них силами уставших войск ничего, кроме неоправданных потерь, не принесет.
Командованием армии было принято решение осуществить обходный маневр во взаимодействии с Мозырской партизанской бригадой.
Как выяснилось, в районе Ельска, что южнее Мозыря, сплошной обороны противник не создал. Рассчитывая на непроходимость болот, немецко-фашистское командование исключало возможность их преодоления нашими войсками. Это обстоятельство и было использовано соединениями 2-го кавалерийского корпуса генерала В. В. Крюкова, которые, пройдя где по тропам, а где и вброд поймы непроходимых болот, вышли к Припяти западнее Мозыря, оседлали участок железной дороги Мозырь - Брест. Одновременно с севера мозырско-калинковичскую группировку противника обходили танковые соединения 1-го гвардейского танкового корпуса генерала М. Ф. Панова.
В результате этого смелого маневра войска 61-й армии, во взаимодействии с войсками 65-й армии и партизанами, в ночь на 14 января овладели городом Мозырь.
14 января Москва салютовала войскам Белорусского фронта, многие соединения и части которого получили почетные названия Мозырских и Калинковичских.
...Я часто думаю, какой силой воображения должны обладать советские люди из поколения, не испытавшего ужасов минувшей войны, чтобы представить себе степень разрушенности, опустошенности территорий, оставляемых при отступлении немецко-фашистскими вандалами. В селах и деревнях, обозначенных в основном черными обгоревшими трубами домашних очагов, где в погребах, часто залитых подпочвенными водами, в неумело вырытых землянках ютились чудом пережившие кровавую гитлеровскую оккупацию старики, старухи, женщины и дети.
Помню, как-то по пути в 61-ю армию мы остановились на окраине одной такой, почти стертой с лица земли полесской деревушки. Заметив машину и вышедших из нее военных, буквально прямо из-под земли начали появляться люди. Первыми, конечно, приблизились ребятишки, вернее было бы сказать, подвижные комочки прокопченных лохмотьев, из которых с предельно истощенных лиц, посиневших от голода и холода, на меня настороженно смотрели не по-детски серьезные глаза. По ним без вопросов можно было представить себе, какие ужасные испытания пришлось перенести в фашистской неволе.
Подошли взрослые - две старухи и старик. Я поздоровался. Старик ответил поклоном. Старухи смотрели молча и отрешенно.
Я еще раз поздоровался. Старик устало махнул и хрипло пояснил, что старухи - это его дочери. Они все слышат, но ничего не разумеют. Не очень связно, подавленно опустив голову, он рассказал, что обе дочери сошли с ума, когда на их глазах в избе - старик при этом показал рукой на то место, где, видимо, стояла изба, - сгорели заживо их мать и по двое малых детей. Гитлеровцы, поджигавшие дома, держали дочерей за руки и не пускали к горящей избе спасать тех, кто принимал страшную мученическую смерть.
Присмотревшись теперь к лицам молчаливых женщин, я заметил, что они еще сравнительно молоды, похожи друг на друга, и не только внешне - их роднило отрешенно горестное выражение, кажется, навсегда застывшее в их глазах.
Я прошел через бои гражданской войны, воевал на Хасане в Финляндии. Вот и теперь уже полтора года на фронте. Много видел бед человеческих, но, кажется, впервые в жизни почувствовал и понял, каким ранимым может быть человеческое сердце, коль оно способно от горячего сочувствия и жалости заболеть.
Не раз и не два наши воины сталкивались с непередаваемо тяжелыми последствиями гитлеровских злодеяний, со страданиями населения, особенно детей, немощных стариков и старух. Видимо, этим следует объяснить, что повсеместно, куда бы ни приходили наши войска, на освобожденной ими земле сразу закипала работа по оказанию помощи местному населению.
В условиях зимних холодов эту помощь невозможно было переоценить. Только войсками 61-й армии за несколько месяцев, согласно далеко не полным данным (поскольку многое делалось без всякого учета), было отремонтировано более 100 общественных зданий, более 300 жилых домов колхозников, 250 колхозных конюшен и скотных дворов. На все это в общей сложности затрачено около 28 000 человеко-дней с привлечением большого количества гужевого и автомобильного транспорта. В Калинковичах воины армии отремонтировали вместительное здание для размещения в нем детского дома для осиротевших детей, который и был торжественно открыт 23 февраля 1944 года.
