Глеб Елисеев - Лавкрафт
В начале произведения заплутавший главный герой случайно натыкается на почти заброшенное поместье Риверсайд. Однако в обветшалом доме все еще живет его хозяин, Антуан де Русси, радушно принимающий незваного гостя. Де Русси рассказывает путешественнику жуткую историю о неудачном браке, погубившем его сына, художника Дэниса. Дело в том, что француженка Марселина Бедар, на которой женился молодой наследник поместья, была вовсе не человеком. Она оказалась чудовищем, обладающим живыми змееподобными волосами (отсюда и название рассказа). Новоявленная Медуза погубила и своего супруга, и его отца, который в финале истории оказывается призраком. Заброшенное поместье, являющееся одиноким путникам на дороге, — это тоже всего лишь мираж над развалинами, обманчивое видение. Зато в его окрестностях, как узнает в финале главный герой, часто видят гигантскую змею, напоминающую жгут густых черных волос.
Даже из пересказа видно, что «Аокон Медузы» ни в коем случае не относится к лавкрафтовским шедеврам. Но все-таки рассказанная писателем история выглядит вполне пугающей, занимательной и явно не заслуживающей ругани, которую у американских литературных критиков принято на нее обрушивать. Хотя из трех сюжетов Зелии Бишоп, переработанных ее соавтором, этот действительно является наиболее слабым и банальным. По какой-то загадочной причине, как и «Кургану», «Локону Медузы» не повезло с публикацией — текст был издан только после смерти Лавкрафта, в январском номере «Уиерд Тейлс» за 1939 г.
Несмотря на укоренившуюся в его душе неприязнь к Нью-Йорку, Лавкрафт посетил его и в 1930 г. Эта поездка больше всего запомнилась ему визитом в Музей Николай Рериха, чьи картины вызвали неподдельный восторг и у Лавкрафта, и у сопровождавшего друга Ф.Б. Лонга. Фантаст был настолько потрясен восточными пейзажами русского художника, что это отразилось в его прозе. В романе «Хребты Безумия» он вспомнит про призрачные руины «первобытных храмов в горах Азии, которые так таинственно и странно смотрятся на полотнах Рериха»[285].
В ходе этой же поездки Лавкрафт познакомился с X. Крейном, одним из наиболее выдающихся американских поэтов 20-х гг. XX в. Крейн произвел на него двоякое впечатление: с одной стороны, фантаст был поражен его умом, остроумием и эстетическим вкусом, а с другой — потрясен тем, что поэт оказался совершенно законченным алкоголиком. Эта болезнь, в конце концов, привела Крейна к гибели — в 1932 г. он покончил жизнь самоубийством.
В начале 30-х гг. оживились контакты Лавкрафта и в среде любительской журналистики. В начале июля он даже посетил бостонский съезд НАЛП. Общение в сумбурной, суматошной, но неизбежно брызжущей энтузиазмом среде издателей и журналистов-любителей заставило Лавкрафта тепло вспомнить о временах молодости, когда он еще только-только начал зани-. маться литературой.
Однако главное путешествие 1930 г. состоялось в конце августа — начале сентября. Лавкрафт впервые покинул территорию Соединенных Штатов! Он отправился в Канаду. Короткое посещение Квебека и окрестностей (на большее не хватило ни времени, ни денег) настолько его захватило, что по возвращении он немедленно засел за подробный путевой отчет. Написанное исключительно для собственного удовольствия «Описание города Квебека» разрослось в процесс работы до ста тридцати шести страниц. В текст были включены зарисовки отдельных элементов архитектуры местных зданий и даже подробный городской план. К сожалению, «Описание…» Лавкрафт, судя по всему, не показывал даже друзьям. Титанический труд, проделанный без малейшего расчета на издание, оказался заброшен и был опубликован лишь долгие годы спустя, почти через сорок лет после смерти автора, в 1976 г.
СОРАТНИКИ И ПРЕДШЕСТВЕННИКИ М.Р. ДжеймсЕсли в отношении некоторых авторов их влияние на Лавкрафта сильно преувеличивается, то в отношении М.Р. Джеймса господствует противоположная тенденция — влияние писателя преуменьшается, а иногда и отрицается вообще. Основание подобным взглядам положил сам Лавкрафт, пару раз высказавшийся о Джеймсе с явным скепсисом. Он познакомился с его первыми рассказами в конце 1925 г., а к началу 1926 г. прочитал все три вышедших сборника рассказов британского автора. В «Сверхъестественном ужасе в литературе» Лавкрафт заметил, что М.Р. Джеймс был «одаренным почти дьявольской силой вызывать ужас, слегка отступая от прозаической повседневности»[286]. Он безусловно отнес этого автора к четверке самых великих сочинителей хоррора первой половины XX в.
Монтегю Роудс Джеймс, публиковавший свои беллетристические книги под сокращенным вариантом имени М.Р. Джеймс, родился 1 августа 1862 г. в Англии, в графстве Кент. Детство его прошло в маленьких городках в Саффолке, и впечатления ранних лет жизни отразились впоследствии в рассказах Джеймса. В отличие от лорда Дансени, Мейчена, Блэквуда или самого Лавкрафта он был не профессиональным литератором, а ученым — историком, библеистом и источниковедом. Начав с должности ассистента в Музее Фицвильяма в кембриджском Королевском колледже, Джеймс в конце концов стал директором этого учреждения. Преимущественной областью его научных интересов была апокрифическая иудейская и христианская литература. Свою диссертация он посвятил апокрифическому апокалипсису апостола Петра; его монографии об ветхозаветных и новозаветных апокрифах, опубликованные в 1920 и 1924 гг., сохраняют научное значение до сих пор. Также, занимаясь преподавательской деятельностью в Королевском колледже Кембриджа (с 1905 по 1918 г.) и в Итоне (с 1918 г. и до самой смерти), он опубликовал множество каталогов рукописных собраний, в том числе и хранящихся в библиотеках этих университетов.
Сочинение «рассказов ужасов» М.Р. Джеймс воспринимал как развлечение и способ отвлечься от серьезных научных занятий. Свои тексты он первоначально писал к Рождеству, чтобы, следуя традиции британского святочного рассказа, читать друзьям и родственникам после 25 декабря у камина. (Этой привычке Джеймс придерживался с 1893 г.) Лишь позднее он решился их опубликовать, и первая же книжка «История о призраках от собирателя древностей», изданная в 1904 г., привлекла внимание читателей. Лавкрафт специально отметил, что Джеймс выработал четкие принципы сочинения мистических историй: «В предисловии к одному из своих сборников автор сформулировал три основных правила сочинения об ужасном. История о привидениях, как он считает, должна происходить в знакомых декорациях современного мира, чтобы быть ближе к читателю с его жизненным опытом. В феномене сверхъестественного, кроме того, должно быть заложено зло, а не добро, поскольку автор собирается вызвать у читателя в первую очередь страх. И наконец, нужно тщательно избегать жаргона оккультизма или псевдонауки, иначе очарование случайного правдоподобия исчезнет в неубедительном педантизме»[287].
