KnigaRead.com/

Иван Ефимов - Не сотвори себе кумира

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Иван Ефимов, "Не сотвори себе кумира" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

О еде я пока не думал вовсе, голода почему-то еще не ощущал, как не ощущает его больной, перенесший тяжелую операцию. Мои мысли были заняты приведением в порядок своего «гардероба» и подготовкой к долгому пути. Быстро выстирав верхнюю одежду и развесив ее на ветерке против солнца, я присел у чемоданишка и стал разбираться в своих дорожных запасах, начиная с хлебных горбушек. Их было четыре по восемьсот граммов. Вот колбаса, полголовки сыра, непочатая банка с жиром, галеты, соль, граммов триста пиленого сахара, самодельный нож. Костюм положил рядом. Получилось вроде ларька коробейника или причиндалов охотников на привале на известной картине Перова, не хватало только спутников, ружья, водки и собаки.

На самом дне под газетой была моя канцелярия и в конверте деньги – необходимое средство для дальней и трудной дороги. Достаю конверт и чувствую, что он… пуст. Увы, он действительно пуст! В нем нет ни одного рубля из тех, что были накоплены тяжелым каторжным трудом, а также и тех, что мои сестры сумели оторвать для меня из скромного семейного бюджета. Я лихорадочно и бессмысленно обшариваю голое дно чемодана, в какой-то горячке перетряхиваю все свое хозяйство вновь и вновь, как будто деньги могли куда-то ненароком выпасть. Денег нигде нет…

Деньги украл Глеб, украл либо в предыдущую ночь, либо вчера, незадолго до моего побега. Проверял мои «капиталы», соблазнился и украл, а потом отказался бежать. Только этот негодяй знал о них, и никто больше. Только он видел, как я укладывал продукты и вещи. Он не видел только денег, но знал, что с собой я их не носил. Но как же, как же он смотрел бы мне в глаза, если бы я остался и обнаружил пропажу?!

Удар по нервам был так силен, что я почувствовал, как покрываюсь холодным потом. Что же мне теперь делать? Как быть? Еды мне хватит дней на десять, если расходовать бережливо, а потом что? Если я даже рискну поехать в даровом товарном вагоне, то и там мне потребуется пища. А когда я еще выйду без компаса из тайги, особенно если вдруг закроется солнце и я потеряю ориентир в этом лабиринте бесчисленных сопок?

Отчаянию моему не было предела, оно было неизмеримо. Я ткнулся лицом в сырой мох и заплакал.

Вспоминая те злополучные минуты, я задаю себе вопрос: почему я все же решился идти дальше? Ведь у меня не было впереди никаких перспектив, никакой надежды на успех, никакой абсолютно! Что же толкало меня вперед? Надежда на добрых русских людей – чутких, мудрых, понимающих. Я вдруг вспомнил слова Балашова при расставании: «Даже один уходи, если не будет верного товарища. Люди помогут…»

В мрачном отупении я пробыл недолго. Машинально сложил все снова в чемодан, отломив лишь небольшой кусочек хлеба и сунув его в рот. Накинул железную накладку, просунул в петлю деревянную чеку на бечевке, заменявшую замок, надел уже просохшую одежду и пошел, подчиняясь скорее врожденному зову жизни и воли, нежели разуму…

Уже к полудню, перелезая через завалы валежника, я за что-то зацепился и с треском свалился в бурелом. Это падение вспугнуло какого-то зверя, видимо отдыхавшего где-то рядом после ночной или утренней охоты. Он с не меньшим шумом выскочил из темного завала и так стремительно бросился по склону, что я не успел и рассмотреть его.

Лесное происшествие несколько отвлекло меня от мрачных дум. Оказавшись на вершине оголенной гряды, я осмотрелся. Вокруг была неоглядная амурская тайга без конца и без края – низкорослая даурская лиственница, редкая приземистая сосна, сибирская ель и пихта. Весь этот темно-зеленый мир молча хранил какую-то тайну, известную только ему, а над ним, словно далекий морской прибой, иногда перекатывался шум вершин, таинственный и мудрый разговор лесного братства.

…Тут и там я неожиданно натыкался на препятствия: трясину, или огромный валун, неведомо откуда взявшийся, или на целое нагромождение седых камней в дикой заросли. Иногда путь преграждали огромные залежи гниющего валежника, сквозь который смело прорастали молодые деревья. В мире природы ничего не исчезало бесследно, а только видоизменялось, переходило из одного в другое.

Наблюдая окружающее, я понял, что компаса мне совсем не потребуется: заблудиться здесь было нельзя, если взять правильное направление и не сойти с ума. Каждый камень и каждое старое дерево, обросшие с одного бока серым мхом, указывали, где находится север, а где нужный мне юг.

Вечерняя темень застала меня на одной из еле приметных таежных троп. Спешить, в сущности, было некуда, и никакая опасность мне не угрожала. Против здешних зверей я успел обзавестись увесистой дубинкой, а против людей… Но люди все разные, и против этой породы живых существ требуется различное оружие. Ну какой дубинкой следовало бы отплатить Глебу или Бложису? Рассуждая сам с собой, я выбрал для ночлега могучую разлапистую лиственницу, длинные ветви которой склонялись шатром до земли, образуя у ствола уютную темную пустоту с толстым мягким слоем сухого игольника. На этом пряном ковре под естественным навесом я и провел свою вторую ночь свободы.

За весь следующий день я поел только дважды и без особого желания, принуждая себя жевать хлеб, чтобы жить, хотя и не видел ничего хорошего впереди. Уже перед вечером, взобравшись на очередную горную гряду, я увидел далеко внизу на поляне жилой дом с небольшими строениями вокруг него. Людей вокруг не было видно, но все же я перепугался до смерти. Возможно, это был покинутый стан какой-нибудь геологической партии, а может быть, такая же заимка, в какой я жил совсем недавно…

У страха глаза велики, а мне надо было опасаться вдвойне. Я – беглец, за мной уже начата охота, и я должен прятаться. Озираясь по сторонам, я торопливо сполз с высоты и стал уходить назад и в сторону. Я не сомневался, что меня уже ищут, поэтому не спешил к людным местам, выгадывая время.

Весь мой путь по тайге, редколесью и сопкам был трудным и, как мне казалось, безнадежным. Коварное ограбление лишило меня веры в благополучный исход, между тем я все шел и шел, медленно, но все дальше и дальше отдаляясь от лагеря, держась все время юго-запада. В те дни я еще не представлял, сколько на моем пути встретится добрых и отзывчивых людей, среди которых отогреется и оттает от обиды и горя сердце.

Однажды под вечер, спускаясь в очередной распадок меж сопок, я почувствовал тяжелый, тошнотворный запах, какой бывает от гниения мертвого крота или иного зверя или птицы, не раз виденных нами в жаркую пору лета на лесной дороге. Но то бывал запах мимолетный, быстротечный, здесь же он был сильный и стойкий, до удушья насытивший недвижимый воздух. «Что тут может быть?»- думал я в нерешительности. Спускаться ниже или обойти стороной это неприятное место? Наверное, гниет какой-нибудь зверь, бежавший со смертельной раной от неверного прицела охотника. Но какая может быть охота в августе?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*