Конец российской монархии - Бубнов Александр Дмитриевич
Главный удар решено было наносить войсками нашего Западного фронта; армии остальных двух фронтов — Северного и Юго-Западного — должны были развить демонстрации.
Но кризис, внезапно надвинувшийся на итальянскую армию, спутал все расчеты. Этот кризис выразился в том, что новая австрийская армия, закончив свое сосредоточение в Трентино, быстро сползла в самом начале мая с гор между реками Брентой и Адижем и этим наступлением поставила в тяжелое положение итальянцев, безуспешно долбивших находившихся перед ними австрийцев.
Приступив в целях прикрытия своего обнаженного тыла к перегруппировке войск, главнокомандующий итальянскими войсками генерал Кадорин счел необходимым обратиться к русскому Верховному главнокомандованию с просьбой о помощи.
Для оказания таковой необходимо было, во-первых, ускорить начало нашего наступления вообще и, во-вторых, перенести центр операции на Юго-Западный фронт как ближайший к итальянскому театру и имевший против себя того же противника — австрийцев, кои наседали на итальянцев.
Наступление войск Юго-Западного фронта началось в последней трети мая. Австрийцы сдали по всему фронту, и Брусиловский прорыв превратился сразу в крупный успех.
Но тут-то и сказался импровизированный характер русского наступления. Для развития достигнутого успеха не оказалось на месте необходимых резервов, а противники наши — германцы и австрийцы — успели подтянуть необходимые им подкрепления с театров французского и итальянского…
В летний период 1916 г. были проявлены боевые усилия и на остальных наших фронтах, причем на Западном фронте 25-му корпусу, во главе коего я имел высокую честь стоять в это время, удалось прорвать стык между германскими и австрийскими войсками севернее Барановичей, у Карчева. Но это был лишь частичный успех…
В общем же на протяжении всего русского фронта снова десятки и сотни тысяч убитых и искалеченных людей, притом конца этим последовательным бойням не было видно.
Наступает осень… В середине августа на стороне держав Согласия — новый союзник в лице Румынии. Ее армия безрассудно бросается в Трансильванию, но уже к концу года она наголову разбита, и на ответственность русского главнокомандования ложится крайне тяжелая и ответственная задача по прикрытию дополнительного участка фронта в несколько сот километров вдоль западной границы Молдавии до Черного моря.
Эта задача поглощает до четверти всех вооруженных сил России и окончательно лишает ее армию свободы дальнейших действий.
Такова фактическая сторона событий 1916 г. на русском фронте…
Масса жертв и никаких видимых результатов!..
Число призванных в армию перевалило уже за 13 миллионов. Воинские части переменили свой состав до четырех — шести раз…
Только верхи в армии сознавали, что наши военные противники уже ранены смертельно, что в агонии они способны еще нанести один-два удара, но возможность закончить войну победой для них миновала безвозвратно.
Недаром в конце того же года Германия делала ряд серьезнейших попыток к прекращению войны и заключению мира!
Лишь бы додержаться еще и еще некоторое время, и тогда Россия вместе со своими союзниками выйдет победительницей из этой ужасающей кровавой бойни!..
Но как было достигнуть этого при огромном напоре обстоятельств, подрывавших дух армии и разложивших ее?!
«ПОРАЖЕНЦЫ» И БРАТАНИЕ
С наступлением для Германии трудных времен правительство императора Вильгельма озаботилось созданием в различных пунктах страны особых отделений для пропаганды идей, способных облегчить германскому народу продолжение и благополучное окончание войны. Деятельность этих отделений не была, однако, достаточно объединена, и потому летом 1916 г., как отмечает генерал Людендорф в своих воспоминаниях о войне, германское верховное командование обратилось к правительству с требованием создать из этих отделений более стройную организацию.
Новая организация должна была развить широкую активную деятельность с тем, однако, чтобы работа ее шла бесшумно и по возможности незаметно.
Во главе дела был поставлен полковник фон Гирген, которому постепенно удалось и наладить, и развить порученное ему дело.
Пропаганда распространялась всевозможными путями, но особое значение придавалось словесной передаче из уст в уста обработанных в известном смысле сведений.
— Мысль существует, — говорит генерал Людендорф по поводу этого способа, — а откуда она взялась — неизвестно.
Само собой разумеется, что пропаганда в соответственных направлениях велась не только внутри страны, не только в союзных и нейтральных странах, но и направлялась еще более широкой волной в государства, находившиеся с Германией в войне. Шла она туда двумя путями — с фронта и через тыл, но имела одну цель: угасить в народах и войсках этих государств дух войны и подорвать в них внутреннюю дисциплину…
Для России с непрочной государственностью, темною массою и правительством, не пользовавшимся общественным доверием, пропаганда эта оказалась смертельным ядом.
Пораженческие идеи в наших левых кругах зародились еще в период несчастной японской войны, они не переставали бродить весь промежуток времени, отделявший эту войну от рокового 1914 года.
Как было мною изложено, уже в самом начале войны, вновь вспыхнувшей в этом последнем году на наших западных границах, во время торжественного заседания Государственной думы, созванной, дабы продемонстрировать ее настроения, с левых скамей поднялся депутат социал-демократической фракции Чхеидзе[149]. Он стал выкрикивать фразы, пораженческий смысл которых заставил председателя Государственной думы Родзянко лишить его слова.
Но вот Государственная дума распущена, депутаты разъехались по своим местам. Ну что же, все ли они работают над созданием того «пафоса», который нужен для обеспечения успеха? Все ли они говорят о необходимости крайних усилий и выработки в народе железной воли к победе? О нет, уже в октябре 1914 г. некоторые из левых депутатов, принадлежавшие к социалистическим партиям, арестованы, судимы и сосланы на каторжные работы за разработку плана устройства забастовок и пропаганды в запасных войсках.
Вспомним затем середину февраля 1915 г. в Лондоне. Конференция социалистов союзных стран Тройственного согласия. Съехалось до 50 делегатов, в числе их несколько русских. Ленин отсутствует, его заменяет Литвинов[150]. Последний горячо протестует вообще против социал-патриотической конференции…
— Победа Франции, Англии и Бельгии, — формулирует другой русский делегат свои взгляды, — не значит ли это, что победительницей будет и Россия? Управляемая царизмом, не закрепостит ли она еще больше не только свою страну, но и вновь приобретенные ею земли, до этого относительно свободные?!
Под очевидным влиянием все тех же русских делегатов конференция принимает резолюцию протеста против ареста членов Государственной думы, о коем я упомянул несколько выше.
Таким образом, идеи пораженчества уже давно свили себе гнездо в среде некоторых наших социалистических кругов. Сначала они проявлялись на поверхности робко, но затем, с развитием военных затруднений и утяжелений войны, голос пораженцев стал раздаваться все громче. Их растлевающие идеи стали приобретать распространение в армии и среди населения…
Неприятельская пропаганда и работа пораженцев не замедлили дать свои плоды.
Участок русского фронта… Противники сближены на несколько десятков шагов. Их разделяют две невысокие насыпи окопов с проделанными в них бойницами да впереди окопов несколько рядов перепутанной проволоки. Посередине описываемой полосы как бы нейтральный промежуток, немедленно, однако, при попытке к наступлению одной из сторон превращаемый в поле смерти и страданий…
Но это лишь в относительно редких случаях боевых действий. В обыкновенное время пространство между проволокою — своею и чужою — пусто и безмолвно. Изредка щелкают пули, неизвестно кем и куда выпускаемые. Скучно, хотя бы какое-нибудь развлечение!..
