Андрей Жариков - Крушение Кантокуэна
Пришло время ликвидировать опасный очаг новой агрессии. Разгром Квантунской армии должен был обеспечить начало долгожданного мира на земле, только он мог помочь народам Азии, и в первую очередь Китаю и Корее, сбросить навсегда ярмо иностранного ига.
Переброска войск и боевой техники с Запада на Дальний Восток началась еще зимой сорок пятого. К весне, когда Великая Отечественная война близилась к победоносному завершению, поток воинских эшелонов на Дальний Восток резко возрос.
В полном составе прибыл штаб бывшего Карельского фронта. В конце апреля начала выдвигаться в Забайкалье многотысячная армия генерал-полковника И. И. Людникова, а когда фашистская Германия капитулировала, в далекий путь тронулись прославленные в боях армии: 5-я под командованием генерал-полковника Н. И. Крылова, 53-я - во главе с генерал-полковником И. М. Манагаровым и 6-я гвардейская танковая армия генерал-полковника А. Г. Кравченко.
В Читу прибыли и многие из военачальников бывшего 2-го Украинского фронта вместе со своим командующим Маршалом Советского Союза Р. Я. Малиновским.
Командовали войсками и штабами генералы и офицеры с большим боевым опытом, многие из них были награждены орденами и медалями.
По замыслу Верховного Главнокомандования, стратегическая операция по разгрому Квантунской армии должна была завершиться полным разгромом и капитуляцией войск противника в самые сжатые сроки.
Подготавливая войска к наступлению, советское командование учитывало не только силу и группировку дивизий и полков противника, но и сложные географические и климатические условия театра военных действий. Сама территория, на которой предстояло вести боевые действия, затрудняла ведение наступательных операций: железных и шоссейных дорог мало, на пути войск будут и горы, и реки, и заболоченные лесистые районы, и безводные пустыни.
Предстояла невиданная по размаху, дерзкая по замыслу, труднейшая по географическим условиям и важная для всего мира последняя стратегическая операция второй мировой войны.
В ДЕНЬ ПОБЕДЫ
На разъезде Безымянном - красные флаги. С утра льется музыка из круглого репродуктора, установленного на телеграфном столбе у платформы. Все поздравляют друг друга. Наконец-то война кончилась. Немецко-фашистская Германия капитулировала. Радуются все. А дедушка Василий озабочен. Сказал утром Мирону, что поедет в Читу по делам, но зачем-то надел резиновые сапоги и взял двустволку.
Пришли солдаты-зенитчики, человек десять. Все веселы, счастливы. Поздравили с Победой. Едва они ушли, прибежала из поселкового Совета женщина:
- Где дедушка, Мирон? Я пришла пригласить его на праздничный митинг.
- Уехал в Читу, и до сих пор нет, - ответил Мирон. - Я передам ему, когда вернется.
Женщина побежала к зенитчикам.
С позиций зенитных батарей доносились крики "ура", слышались глуховатые выстрелы ракетниц, и в небо взвивались разноцветные ракеты. Все так рады, а на душе Мирона щемящая тоска. Слишком большое горе принесла ему война: погибла мама, и не случайно так долго нет писем от отца. Что-то знает дедушка, все эти дни мрачный, в глаза не смотрит внуку, словно в чем-то провинился, и Мирон догадывается: что-то случилось с отцом.
Послышалось ржание Звездочки. Пришла с луга, и нужно открыть ей ворота. "Пить хочет", - подумал Мирон и вынес ведро воды. Лошадь всегда пила неторопливо, процеживая чистую воду сквозь губы. Выпила, не отрываясь, все до дна.
Забота о Звездочке - поить, кормить, чистить и присматривать за ней полностью на Мироне. Дружба у них неразлучная.
С весны у Мирона прибавилось забот. Нужно не только за Звездочкой ухаживать, но и помогать дедушке дежурить на разъезде. Дежурство на разъезде круглосуточное. Придет воинский эшелон, дежурный расскажет командиру, где есть свободные места для размещения частей, где водоем, как выехать к шоссе. Мало ли какая помощь может потребоваться военным, прибывшим на разъезд. У Мирона есть красная фуражка, дед подарил, и когда он в фуражке, к нему обращаются как к настоящему дежурному. Бывает, и поругают офицеры за то, что поблизости места уже заняты. Но это не его вина.
Раньше людей не было видно на разъезде, а теперь в лесу тесно: всюду склады, палатки, танки, обозы. Днем спокойно, в целях маскировки все замирает, а как стемнеет, идет выгрузка техники, войск.
Скоро потеплеет, и Мирон переселится на чердак. Будет спать на сене под марлевым колпаком. Хорошая защита от комаров. Колпак оставил ему ветеринарный врач. У врача была фамилия - Умница. Звали его Тит Титович. В сорок втором он все лето жил на разъезде. Спал на сеновале. Вот тогда он и натянул на согнутые прутья лозы марлю, сделал защиту от комаров.
- Удобная штука. Когда уеду, оставлю тебе на память, - сказал он Мирону.
Ветеринарный врач вместе с военными ездил по колхозам и подбирал для Красной Армии лошадей. Многочисленные табуны пригоняли военные на разъезд. Ночью подходили вагоны, и к рассвету эшелон с лошадьми мчался на Запад.
Иногда Тит Титович браковал лошадь. Не годна для армии. От ветврача пахло лекарствами и дегтем. В петличках его гимнастерки поблескивал красный квадратик, на груди орден Красного Знамени. В гражданскую он служил в конной армии Буденного. Врач Умница был прекрасным наездником. Мог на скаку поднять с земли фуражку, спрыгнуть и снова вскочить в седло на полном галопе. Несколько раз он приглашал в какое-нибудь селение Мирона и Славу, давал им заседланных лошадей и в дороге весело покрикивал: "Делай, как я!" Но он знал, что ребята не смогут джигитировать, они лишь наблюдали и восторгались его мастерством, и это подзадоривало его.
Военный ветеринар был очень занят делами. Уезжал в колхозы рано, а возвращался поздно. Но когда оставался на разъезде, для Мирона - праздник.
Однажды в жаркий день ветврач привел во двор лесника жеребенка. Он был оранжевого цвета, хвост и грива светло-желтые, как куриный желток. Мордочка маленькая. На лбу звездочка белая. Так и назвали его Звездочкой. Прекрасный жеребенок, послушный, ручной. Быстро привык к Мирону.
- Редкий случай, - сказал Тит Титович, - у матери-кобылицы нет молока, и она не признает дочь. А у меня кобылиц с жеребятами нет значит, надо самим кормить малышку. Я все время в разъездах. А ей нужна постоянная няня.
Дед Василий поначалу упрямился, не хотел брать, как он говорил, коняшку, забот с ней не оберешься, но Мирон уговорил его, дал слово, что будет сам кормить и ухаживать.
Тит Титович рассказал Мирону, чем и как кормить Звездочку. Сначала пойло, как называл Умница пищу жеребенка, он готовил сам, а потом поручил Мирону. В большую литровую бутылку наливали разбавленное молоко и сыпали немного овсяной муки. Через месяц Звездочка научилась пить из ведра. Постепенно научилась щипать траву, с аппетитом ела отруби и овес. Росла быстро, на глазах.
