Phantom695 - Война в Ираке глазами украинского миротворца. Без цензуры и прикрас
— Вижу!
Только после этого Ястреб родил команду.
Помню огромное чувство облегчения, и радостной ярости в ту секунду, когда я нажал на спуск. Уж очень не хотелось быть беспомощной живой мишенью. Мы влупили с правого борта по всем местам, откуда велся огонь. Стрелять было неудобно, мы мешали друг другу. В этот момент я поблагодарил Бога за то, что рискнул втайне от начальства пристрелять автомат. Что-то черное свалилось с крыши с того места где я в первый раз увидел огневую точку. Кого-то, похоже, завалили. Огонь в нашу сторону на время затих.
Прямо напротив нас, по подразделениям, находившимся в городе, били духовские гранатометчики. Самих стрелков не было видно, но их позиции были четко видны по поднимавшимся облакам пыли и белого дыма. Если уж взводный решил тут стоять, то следовало хотя бы съехать с дороги, пока кто-то из них не развернулся и не влупил по нам. Это позволяло прикрыться насыпью и немного уменьшить силуэт нашего БТРа. За насыпью можно было бы высадить и пехоту.
Но взводного видимо перемкнуло и происходящее далее вообще не лезло ни в какие ворота. В ответ на это предложение он заявил:
— Нельзя брат, мы там застрянем.
Был у нас в роте случай когда, преследуя какую-то машину, БТР слетел с дороги в сторону реки, и увяз практически до половины. У взводного видимо развилась фобия на это счет. Не веря собственным ушам, я распахнул люк и уставился на землю рядом с дорогой. Обычный твердый грунт, в пыли видны следы колес БТРов и БРДМов, Более того в ста метрах правее спрятавшись на насыпью стоят два американских джипа, хоть бы на сантиметр просели. Об увиденном я немедленно доложил командиру, но тот продолжал настаивать на своем. Застрянем и все!
Более того он почему-то приказал развернуться и ехать обратно. Мы проехали метров тридцать и снова встали посреди дороги. Увидев наши непонятные маневры, духи снова открыли огонь в нашу сторону. И снова непростительно долго командир не разрешал стрелять. Наконец сосредоточенным огнем двух КПВТ и стрелкового оружия мы снова заставили духов заткнуться. В этот момент Миша срезал огнем гранатометчика некстати выскочившего из-за укрытия. Из ствола его гранатомета вывалилась граната. Пороховой заряд загорелся, наверное, пробитый трассером и она завертелась волчком, разбрасывая искры. После того как на него начал орать весь десантный отсек командир наконец согласился что лучше все таки съехать с дороги.
Прикрывшись насыпью, мы почувствовали себя увереннее. Среднее расстояние до ближайших домов, из которых по нам велся огонь, было метров 350–400, то есть достижимое для гранатометного огня. Тем не менее, взводный продолжал мариновать нас в машине, что снижало нашу огневую мощь, поскольку стрелять мог только борт, обращенный в данный момент к противнику. Особенно хреново было Максу, со своей СВД он просто не мог развернуться внутри. К тому же мы плохо контролировали обстановку вокруг себя. Хорошо хоть что сзади справа была территория базы, слева сзади метрах в 500 кучно располагалось несколько домов, но никакой активности противника с этого направления не наблюдалось. То есть за тыл можно было быть более-менее спокойным. БТР второго отделения в этот момент оказался левее. Правый фланг прикрывали первый блокпост и два американских Хаммера «Дельты». У американцев было несколько стрелков, два тяжелых пулемета и снайперская пара. Этих огневых средств было более чем достаточно. Нам тут в принципе было делать уже нечего. Подавив обстрелявшие нас огневые точки, мы должны были выполнять приказ и ехать дальше, но у командира было другое мнение этот счет.
Судя по интенсивности стрельбы и радиопереговоров, бой в городе вступал в самую яростную фазу. Разрывы РПГ звучали один за другим. Духовские гранатометчики обстреливали наших, стоявших между второй и большой дамбой через Тигр. Самих стрелков не было видно, (они находились в небольшой яме) но их позиции отчетливо демаскировались облаками белого дыма, и тучей пыли поднимавшейся от выстрелов. Не видеть их мог только слепой. Они работали от углового дома, возле которого торчал заметный ориентир — три высоких пальмы, и из небольшого сада правее здания школы. Из эфира тоже постоянно слышались целеуказания в этот район. Мы предложили обстрелять их из РПГ и ГП-25, поскольку стрелковым оружием их было не достать, видимо в этот момент он заорал то, от чего у меня волосы встали дыбом!
— Куда ты собрался стрелять? Ты в тюрьму сесть захотел?
На секунду повисла пауза. Между строк это воспринималось как «Ты хочешь, что бы я из-за тебя в тюрьму сел?». Эти слова ясно показали, что командир до сих пор отказывался понимать очевидное — игры в «миротворчество» закончились, началась война и действовать надлежит соответственно. «Не спросят ли с меня потом за это?» — эта мысль читалась во всех его поступках. Стало ясно, что ни в какой город мы дальше не поедем, и ни приказ командования, ни чувство ответственности, ни даже то, что в городе вел бой его друг Дольф, не заставят нашего командира продвигаться дальше. Более того опасаясь как бы кто-то не услышал в эфире его позывной, он перестал выходить на связь со второй машиной, не говоря уже о связи с вышестоящим командованием. Напрасно пытался докричаться до него Сашка, командир второго отделения, стремясь получить хоть какую-то команду. Словно приклеившись к ПНу, он делал вид, что не слышит ни рации: «Ястреб», я «ястреб-2», что мне делать»? ни наших издевок: «Какого хрена мы тут стоим?». Как Саня потом рассказывал, — Я просто плюнул, и понял, что рассчитывать придется на себя.
Что должен в первую очередь сделать командир, чтобы принять решение? Он должен оценить обстановку. Для того что бы ее оценить нужно было как минимум осмотреться, а как же ее оценишь если нет сил высунуть голову из БТРа, а изнутри ни фига не видать? Мы намекали ему, что нужно хотя бы связаться с теми, кто вел бой в городе, что бы они хоть примерно сориентировали его, где стоят они, где противник, в какого направления ведется обстрел. И куда нам лучше подъехать, что бы им помочь. На фоне этого бардака меня поразило, как грамотно и спокойно работал командир второго отделения.
Этот 20 летний пацан, подписавший контракт сразу со срочки, мог бы дать фору многим офицерам. По крайней мере было видно, что башка у него варит в пять раз быстрее и командовать он не боится. Не дождавшись вразумительных команд от взводного, он высунулся из люка, осмотрелся, нашел в ста метрах левее нас пустующий капонир, загнал туда БТР, почти до половины спрятав его за насыпью, высадил пацанов, смотрю я как они укрылись — милое дело. Справа БТР, слева и спереди насыпь капонира, ну натуральный окоп.
