Джекоб Эббот - Дарий Великий. Владыка половины Древнего мира
Одну из жен звали Фатима. Она была дочерью знатного и влиятельного перса по имени Отан. Подобно другим представителям знати, Отан наблюдал и размышлял над поразительными обстоятельствами, сопровождавшими восшествие Смердиса на престол; перса удивлял его уединенный образ жизни, нежелание вопреки общепринятому для монарха поведению общаться со знатью и народом. Отана и его сподвижников мучили сомнения, но ни один из них не осмелился поделиться ими с другим. Наконец Отан, будучи человеком энергичным, умным и осторожным, решил выяснить правду.
Сначала он послал к своей дочери Фатиме гонца, чтобы узнать, действительно ли она общается теперь со Смердисом, сыном Кира.
Фатима ответила отцу, что не знает, поскольку до смерти Камбиза никогда не видела Смердиса, сына Кира. Отан связался с Фатимой еще раз, попросив ее поговорить об этом с царицей Атоссой. Она ведь была сестрой Смердиса и знала его с детства. В ответ Фатима сообщила, что не может связаться с Атоссой, поскольку та содержится в отдельных апартаментах дворца и доступ к ней невозможен. Отан связался с дочерью в третий раз. Он передал через гонца, что у нее остался один способ выяснить правду. Когда в следующий раз Фатима придет к царю на свидание, пусть она ощупает уши господина, когда тот заснет. Если ушей у него не окажется, значит, это маг Смердис. Отан настаивал, что дочь должна выполнить его поручение, доказывая, что если царь обманщик, то обман должен быть разоблачен, и она, будучи благородного происхождения, должна проявить смелость и раскрыть обман. На это Фатима ответила, что выполнит волю отца, хотя и понимает, что это связано с риском для жизни. «Если у него нет ушей, – сказала она, – и если я разбужу его, убеждаясь в этом, то он убьет меня. Уверена, что он убьет меня на месте».
Когда пришла очередь Фатимы навещать царя, она сделала все так, как просил отец.
Осторожно засунув руку под тюрбан царя, она обнаружила, что его уши обрезаны. Рано утром дочь сообщила об этом отцу.
Отан немедленно рассказал об этом двум своим друзьям, знатным персам, которые тоже подозревали обман. Теперь вопрос заключался в том, что делать дальше. Они решили, что каждый из них должен сообщить о раскрытии обмана одному своему другу, на чьи решимость, благоразумие и верность можно было положиться. Так все и поступили, и число посвященных в тайну увеличилось до шести человек. Как раз в это время Дарий, сын Гистаспа, молодой человек, который упоминался уже как персонаж сна царя Кира, прибыл в Сузы. Дарий был достаточно знатен и известен. Его отец занимал пост губернатора одной из провинций Персии, и Дарий находился при нем. Как только шестеро заговорщиков узнали о прибытии сына губернатора, они ввели его в свой круг, и число участников заговора увеличилось таким образом до семи.
Они немедленно начали тайные совещания с целью определить, как действовать дальше, предварительно связав себя торжественной клятвой не предавать друг друга, какой бы исход ни сулило их предприятие. Дарий сообщил друзьям, что он сам раскрыл обман, повлекший узурпацию власти Смердисом, и приехал из Персии, чтобы убить самозванца, но теперь, когда круг посвященных расширился, он считает, что нужно немедленно действовать, что промедление чревато большой бедой.
Отан считал, что они еще не готовы, нужно увеличить число сообщников, семерых недостаточно, чтобы преобразовать империю. Отан ценит мужество и решимость Дария, однако считает, что благоприятный результат обеспечат осторожные и продуманные действия.
Дарий ответил, что способ действий, предложенный Отаном, неприемлем.
– Если о наших планах узнает много людей, – сказал он, – то, несмотря на все меры предосторожности, всегда найдется несколько человек, которые выдадут нас ради награды царя. Нет, – добавил сын Гистаспа, – мы должны действовать самостоятельно. Возбуждать подозрений не следует, нужно немедленно идти во дворец, смело войти в апартаменты Смердиса и убить его раньше, чем он заподозрит подлинную цель нашего визита.
– Но мы не сможем к нему попасть, – возразил Отан. – У всех ворот и дверей во дворце расставлена стража. Она не позволит нам этого сделать. Если мы попытаемся убить стражников, поднимется переполох, по тревоге прибегут еще охранники, и у нас ничего не получится.
– Стража не вызовет больших затруднений, – откликнулся Дарий. – Охранники нас знают, наша знатность позволит нам пройти мимо них, не вызывая подозрений. Особенно если мы будем действовать быстро, не давая времени на размышления. Кроме того, я могу сказать, что прибыл из Персии с важным сообщением для царя и должен быть немедленно представлен ему. Если нужно лгать, то пусть так оно и будет.
Читателю, знакомому с образом мышления и привычками того времени, может показаться странным, что Дарий считает необходимым извиняться за использование нечестных приемов в реализации заговора. Скорее всего, эти извинения Дарий не произносил, их придумал историк.
Во время спора между Дарием и Отаном другие заговорщики хранили молчание. Лишь один сообщник по имени Гобрий поддержал Дария. Он сказал, что понимает рискованность попытки быстро пройти в апартаменты царя и убить его, но лучше погибнуть, пытаясь вернуть имперскую власть в руки персов, которая им и принадлежала, чем терпеть обман подлых мидийских магов.
Наконец все с этим согласились и стали готовиться к осуществлению своего плана.
Между тем весьма драматические события происходили в другой части города. Оба мага, царь Смердис и его брат Патицит, имели основания опасаться, что придворная знать и персидские военачальники все более и более сомневаются в подлинности родства между правившим царем и его предшественником Киром. Ходили слухи об убийстве настоящего Смердиса Прексаспом по приказу Камбиза. Правда, слухи опровергались Прексаспом, когда он был вынужден говорить на эту тему, но в то же время мрачные воспоминания о прошлом, память о погибшем сыне, угрызения совести из-за убийства подлинного Смердиса и озабоченность опасным положением, в которое он себя поставил, угнетали Прексаспа, превращали его жизнь в тяжелое бремя.
Чтобы рассеять атмосферу подозрений, маги придумали способ побудить Прексаспа заявить в открытую, что Смердис жив. Для этого маги собрали на площади близ дворца толпу людей, возможно, просто воспользовались случайным стечением людей в этом месте и предложили, чтобы Прексасп обратился к ним с одной из башен. Прексасп занимал высокое социальное положение и пользовался большим влиянием. Маги надеялись, что публичное изложение им нужной версии, противоречащей слухам об убийстве брата Камбиза, убедит персов, что троном владеет законный монарх.
