В. Духопельников - Ярослав Мудрый
Отсутствие Бориса и отцовой дружины в Киеве (как мы помним, Владимир послал его против печенегов) позволило Святополку занять киевский стол. «Когда Борис уже возвратился с войском назад, – повествует далее летопись, – не найдя печенегов, пришла к нему весть: «Отец у тебя умер». И плакался по отце горько, потому что любим был отцом больше всех, и остановился, дойдя до Альты». Далее летописец описывает беседы Бориса с дружиной, которая предлагала Борису идти на Киев, изгнать Святополка и занять отцовский стол. «Вот у тебя отцовская дружина и войско. Пойди, сядь в Киеве на отцовом столе». На это Борис отвечал: «Не подниму руки на своего брата старшего: если и отец у меня умер, то пусть этот будет у меня вместо отца». Такой ответ князя не пришелся по душе дружинникам, и они стали от него уходить.
Святополк же активно искал союзников, чтобы уничтожить брата. В Вышгороде он нашел некоего Путшу (вероятно, варяга) и еще несколько человек и поручил им убить Бориса: «Не говоря никому, ступайте и убейте брата моего Бориса». В. Н. Татищев называет убийц: Путеша, Талец, Елович и Ляшко. Вот эти люди якобы и совершили злодейское убийство.
«Убив же Бориса, окаянные завернули его в шатер, положили на телегу и повезли, а он еще дышал. Святополк же окаянный, узнав, что Борис еще дышит, послал двух варягов прикончить его. Когда те пришли и увидели, что он еще жив, то один из них извлек меч и пронзил его в сердце. И так скончался блаженный Борис, приняв с другими праведниками венец вечной жизни от Христа Бога, сравнявшись с пророками и апостолами, пребывая с сонмом мучеников, почивая на лоне Авраама, видя неизреченную радость, распевая с ангелами и веселясь со святыми. И положили тело его в церкви Василия, тайно принеся его в Вышгород».
Однако не стоит забывать, что существует и иная версия убийства Бориса, представленная в «Саге об Эймунде». Сага эта рассказывает о службе варяжского дружинника Эймунда при дворе Ярослава. Историки отмечали, что, конечно, сагу нельзя расценивать как документальное воспроизведение реально происходившего: с одной стороны, сага – это художественное произведение, и ее повествование подчинено определенным эстетическим нормам, с другой – «Сага об Эймунде» дошла до нас в поздней записи, и хотя она сложилась на основе рассказов дружинников Эймунда, вернувшихся в Скандинавию, объем и характер переработки этих рассказов не поддаются учету.
В саге рассказывается, как Эймунд убил Бурислейфа (Бориса), заручившись якобы согласием Ярислейфа (Ярослава), который вроде бы сказал: «Не стану я побуждать людей к бою с Бурислейфом-конунгом, ни винить, если он будет убит». Эймунд и осуществил этот замысел. Рано утром он со своим помощником Рагнаром во главе отряда в 12 человек покинул город. Варяги переоделись в купеческое платье, захватили припасы и оружие. «Они въехали в лес и ехали весь тот день, пока не настала близкая ночь. Тогда сказал Эймунд-конунг: “Здесь мы остановимся. Я узнал, что здесь будет ночлег у Бурислейфа-конунга и будут поставлены на ночь шатры”». Найдя подходящую поляну, Эймунд и его спутники устроили ловушку. Варяги наклонили дерево к земле и, привязав к его вершине канат, закрепили дерево в таком положении. Вскоре послышался шум. Подошло большое войско. Как и предвидел Эймунд, лагерь разбили на поляне, где поставили для Бурислейфа роскошный шатер: «Было в нем четыре части и высокий шест сверху, а на нем – золотой шар с флюгером». Стемнело. Прибывшие приступили к ужину. Эймунд переоделся нищим и отправился на разведку в княжеский стан. Варяг приметил, «где лежит в шатре конунг». Ночью Эймунд с двумя помощниками привязал вымпел («золотой шар с флюгером») палатки Бурислейфа к вершине дерева, заранее пригнутого к земле (помните ловушку?). К каждому из концов каната, которым было привязано дерево, Эймунд поставил по человеку с топором. По условному знаку они перерубили канат, дерево быстро выпрямилось, сорвало и закинуло шатер князя далеко в лес. Перебив княжескую свиту («убивает конунга и многих других»), Эймунд «взял с собой голову Бурислейфа-конунга. Затем «бежит он в лес и его мужи, и их не нашли».
Вернувшись, домой, варяги рассказывают Ярислейфу-конунгу всю правду о гибели Бурислейфа: «Теперь посмотрите на голову, господин, узнаете ли ее?» Конунг краснеет, увидя голову. Эймунд сказал: «Это мы, норманны, сделали это смелое дело, господин; позаботьтесь теперь о том, чтобы тело вашего брата было хорошо, с почетом похоронено». Ярислейф-конунг отвечает: «Вы поспешно решили и сделали это дело, близкое нам; вы должны позаботиться о его погребении. А что будут делать те, кто шли с ним?» Эймунд отвечает: «Думаю, что они соберут тинг (совет) и будут подозревать друг друга в этом деле, потому что они не видели нас, и разойдутся в несогласии, и ни один не станет верить другому и не пойдет с ним вместе, и думаю я, что немногие из этих людей станут обряжать своего конунга». Выехали норманны из города и ехали тем же путем по лесу, пока не прибыли к стану, и было так, как думал Эймунд-конунг – все войско Бурислейфа-конунга ушло и разошлось в несогласии. И едет Эймунд на просеку, а там лежало тело конунга, и никого возле него не было. Они обрядили его и приложили голову к телу и повезли домой. Весь народ в стране пошел под руку Ярислейфа-конунга.
Тело Бориса «отай» (тайно) было доставлено в Вышгород и зарыто на общем кладбище у церкви Василия. Даже в Вышгороде о погребении «не ведяху мънози». В круговерти династической борьбы смерть ростовского князя не была крупным событием, многое забылось, многие свидетели исчезли. История заканчивалась. Через несколько лет начался миф.
Затем наступила очередь Глеба, младшего брата Бориса, который княжил в Муроме. Обратимся к летописи: «Святополк же окаянный стал думать: «Вот убил я Бориса; как бы убить Глеба». И, замыслив Каиново дело, послал, обманом, гонца к Глебу, говоря так: «Приезжай сюда поскорее, отец тебя зовет: сильно он болен». Глеб тотчас же сел на коня и отправился с малою дружиною, потому что был послушен отцу». По пути его догнал гонец от Ярослава, который сообщил, что отец умер, а брат Борис убит. Глеб направился к Смоленску. Но здесь его настигли убийцы Святополка, убили и бросили на берегу реки между двумя колодами. «Затем, – пишет В. Н. Татищев, – послал [Святополк] на Святослава древлянского и велел его убить, понеже оной имел удел свой ближе ко Киеву. Святослав же, уведав, бежал в Венгры, но посланные, догнавши его в горах Венгерских, убили». (За эти убийства в народе Святополка прозвали Окаянным). Итак, кроме Ярослава, серьезных соперников у Святополка не оставалось. Поэтому-то Святополк и решил обрушиться на Ярослава всей силой своего воинства. Эймундова сага сообщает, что Святополк в своем письме к Ярославу потребовал от него «деревень и городов» и, по-видимому, возобновления дани с Новгорода. Одновременно он искал и союзников. Таким союзником мог стать полоцкий князь Рогволод, выходец из норманнов. К нему и направились послы киевского князя просить руки Рогнеды, дочери Рогволда.
