KnigaRead.com/

Павел Пирлинг - София

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Павел Пирлинг, "София" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Вся суть дела заключалась в том, что православный Иван принадлежал в церкви, отделенной от Святого престола со времен Михаила Керулария, между тем как Зоя была католичка; мы не можем только сказать в точности, какой обрядности, греческой или латинской. Так как жених и невеста не исповедовали одной веры, дело шло, говоря по-современному, о смешанном браке. Церковь же признает постоянно силу за этими браками, но они разрешаются только в известных условиях, при непременном обязательстве, чтобы рождающиеся дети были католиками. По отношению к византийским государям, начиная с 1418 года, допускалось большое снисхождение в формах, но не в существе. Сыновья императора Мануила получили разрешение от папы Мартина V жениться на католичках. Папское бреве объявлет, что это снисхождение делается с целью облегчить соединение Восточной и Западной церкви, сводя все условия к одному, чтобы эти браки не причиняли вреда истинной вере. Уступки папы не могли идти далее этого умолчания. Сикст IV находился по отношению к Ивану в том же положении, в каком Мартин V к Мануилу: необходимое разрешение могло быть даровано Зое, лишь бы только интересы церкви не пострадали. Если все предосторожности не были приняты, это значит, что Ватикан не имел достаточных сведений, может быть, был обольщен обманчивыми уверениями Вольпе.

Как бы то ни было, московский посланник в эту минуту достиг своей цели. Несмотря на лихорадочную деятельность, поглощавшую римлян, дело о браке не было забыто. Союз против турок только что был заключен с Неаполем и Венецией. Папа набирал солдат и вооружал 24 галеры. 28 мая, после обедни, он благословил в храме Святого Петра знамена крестоносцев; после полудня новая воинственная церемония: Сикст IV отправился верхом к пристани четырех галер, поднявшихся по Тибру до высот Святого Павла, и призвал небесную благодать на моряков и их адмирала-кардинала Карафу. В тот самый день, когда папский флот покидал гавань Остии, 1 июня, было назначено обручение Зои или ее брак с уполномоченным от князя, ибо документы на этот раз выражаются двусмысленно.

Игривое перо гуманиста набросало силуэт византийской принцессы за несколько дней до этого события. Кларисса Орсини, вышедшая замуж за Лоренцо Медичи за четыре года пред тем, прибыла тогда в Рим в сопровождении Луиджи Пульчи. Молодая патрицианка, стройная и величественная, была во всем блеске своей классической красоты. Неравнодушный к ее чарам, флорентийский поэт выказал себя чересчур строгим по отношению к Зое. Кларисса, согласно этикету, сделала визит невесте Ивана, и Пульта воспользовался этим случаем, чтобы дать полную волю своему злоречию. «Я опишу тебе вкратце, – пишет он своему другу и доверенному Лоренцо Медичи, – этот купол Норчии, или, скорее, эту гору жира, которую мы посетили. По правде, я бы не поверил, чтобы было столько его во всей Германии и Сардинии. Мы вошли в комнату, где торжественно восседала эта жирная масленица, и, уверяю тебя, ей было на чем восседать… Два турецких литавра на груди, отвратительный подбородок, лицо вспухшее, пара свиных щек, шея, ушедшая в эти литавры. Два глаза, стоящие четырех, с такими бровями и с таким количеством жира и сала кругом, что никогда еще реку По не запруживала лучшая плотина. И не думай, чтобы ноги ее походили на ноги Юлия Постника… Я не знаю, видел ли я когда-нибудь вещь, столь жирную и маслянистую, столь обрюзглую и мясистую и, наконец, столь смешную, как эта странная befania… После этого мне ночью только и мерещились, что горы масла и жира, сала и пирожков и других отвратительных вещей»[9]. Византийские женщины в XV веке злоупотребляли, правда, красками и румянами; может быть, они были полнее хрупких итальянок, но насмешки Пульчи, очевидно, принадлежат к области вымысла. К тому же они были вызваны неудовольствием чисто материальным. Разговор затянулся, один из братьев Зои служил переводчиком, и, несмотря на поздний вечерний час, посетителям не предложили ни за кусить, ни выпить стакан вина «ни по-гречески, ни по-латински, ни даже по-простонародному», говорит разочарованный автор Morgante maggiore. Менее предубежденный, чем его голодный товарищ, некто Бенедетто приходил в восторг от маленького ротика Зои и находил, что она плюет очаровательно. Кларисса Орсини, более сведущая в этом деле, не колеблясь, называет принцессу красивой. Мы скоро увидим, что многочисленные летописцы присоединяются к этому мнению, что позволяет думать, что Пульчи нарисовал не портрет Зои, а карикатуру. Среди безжалостного издевательства сатирического поэта слышна реальная и живая нотка. При изнеженных дворах Италии между грациозными женщинами Возрождения, умными и изящными, гречанка, полная и тяжеловесная, была не у места. Судьба Зои влекла ее на Север.

В день, назначенный для празднования бракосочетания, ватиканская базилика должна была облечься во всю свою пышность. В этом случае опять один Маффеи дает нам несколько подробностей об этом событии, обойденном молчанием самыми подробными летописцами. Этими данными мы и должны ограничиться, потому что до сих пор еще остается неоткрытым описание брака Зои, посланное Феодором Газским Франческо Филельфо.

Епископ, имя которого не сохранилось, совершал эту блестящую церемонию. Многочисленное изысканное общество окружало принцессу. На первом месте выделялась королева Боснии Катерина, дочь Стефана, нашедшая в Риме убежище для своих несчастий, с тех пор как турки завладели ее государством, и называвшаяся с полным правом «самой несчастной из королев». Лишенная всех средств, она жила ежемесячным содержанием в 100 дукатов, выдаваемых ей Святым престолом. Четыре верные спутницы: Павла, Елена, Мария, Праксина – последовали за ней в ее изгнание. Эти боснячки были, вероятно, единственными славянками, присутствовавшими при браке будущей государыни московской. Медичи представляла Кларисса Орсини. Самые знатные патрицианки Рима, Флоренции и Сиены явились лично; кардиналы прислали представителей.

Маффеи не упоминает ни одного грека, но непроизвольно будет предположение, что все соотечественники Зои, бывшие в Риме, находились в числе приглашенных. Факт этот вполне достоверен для Феодора Газского, друга Виссариона, знаменитого оратора, каллиграфа и ученого. Он присутствовал на Флорентийском соборе, ломал копья в защиту Аристотеля и приобрел высокое уважение в Риме и Неаполе. Уведомленный им насчет этого события Филельфо, бывший тогда в Милане, выразил ему 1 июля 1472 года свое удовлетворение и свою благодарность. Вопреки тому, что не сохранилось никаких исторических следов, существуют все данные для предположения о присутствии Анны Нотары, дочери несчастного Луки. Бывшая некогда невестой императора Константина Драгеза, дяди Зои, она прибавила к своему имени имя Палеологов и покинула Константинополь немного ранее падения этого города. Поселившись в Риме со своим братом Яковом, знаменитая матрона мечтала о создании среди Италии маленького независимого греческого государства. С этою целью были куплены развалины замка Монтакуто у сиенцев, и 22 июля 1472 года договор, заключенный с Сиеной, обеспечивал вольности будущей республики. Эта колония, кажется, осталась в проекте; тем не менее она служит доказательством патриотических чувств своей основательницы. Глубоко преданная своей несчастной нации, привязанная к Палеологам, Анна Нотара должна была перенести свои симпатии на Зою и с бо́льшим правом, чем кто-либо другой, сопровождать ее к алтарю.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*