Михаил Русаков - Записки гитарного хардгейнера
Поэтому вывод внутри вывода. Получение знания должно быть дискретным, поступенчатым, каждую частичку которого необходимо применять незамедлительно, ибо, похоже, именно так оно и «загружается» в подсознание. (Прямо как у Кастанеды — становится «безмолвным знанием»).
Но до этого, на стадии анализа и синтеза необходимо активно подключать разум.
И вообще, строго говоря, мы даже не пальцы тренируем. Мы тренируем особый тип нервных связей между нейронами головного мозга. А пальцы у нас и так тренированные.
Заниматься нужно осознанно, в полной концентрации на том, что ты делаешь. Каждый раз ставить себе конкретную задачу и решать ее. Соответственно, создавать условия для занятий.
Эффективность занятий не меряется часами. Только поставленными и решенными задачами. Из которых, нагонять резвость пальцев на очередном гитарном трюке — далеко не первая.
И вот. Чуть не забыл. За все время, за все случаи игры на сцене, мне довелось сыграть лежа ровно один раз — примерно полминуты. В отличие от суток, а может и месяцев — по совокупности — «лежачих занятий».
Все дело в том, что в наше подсознание загоняется не только осознаваемые нами знания, но и так называемые динамические стереотипы.
Если на улице попытаться напасть на боксера — что он сделает, скорее всего? Он повернется вполоборота, расставит ноги, левую руку вынесет вперед, прикрывая область виска, правой прикроет подбородок, опустит голову — примет стойку. И начнет «качать маятник». Сработает вбитый в него годами тренировок динамический стереотип. И бить он будет не «молотком» сверху, и не тыльной частью кулака наотмашь, а прямыми, боковыми и апперкотами.
Свой динамический стереотип есть у всех спортсменов, танцоров, водителей, даже официантов и дворников. Они поступают так, как их научили, и, скорее всего так, как наиболее рационально в той или иной области двигательной деятельности для достижения результата.
У музыкантов — все то же самое. В не меньшей, а даже в большей мере.
Сколько положений гитары может быть при игре у гитариста? «Да сколько угодно», — скажете вы. «Грифом вверх, гитара на колене (как играет соло Уайлд, потому что на низко висящем «Гибсоне» играть все же неудобно), гитара за головой, гитара плашмя перед лицом, гитара плашмя на коленях и так далее»… Нет, давайте серьезно. Неужели кто-то из вас на полном серьезе отрабатывает игру языком?
В основном, мы занимаемся сидя. А основное, рабочее положение гитары относительно тела должно быть одно. Именно в нем нам удобнее всего играть. Именно так мы пытаемся неосознанно, во время исполнения технически сложных моментов перехватить свой инструмент.
А на сцене, часто ли нам приходиться сидя играть? Да так никто не играет, кроме классических гитаристов, гитаристов в оркестре и инвалидов.
А что проще и быстрее наработать — два динамических стереотипа, близких и потому мешающих друг другу, или один?
Поэтому еще один
Вывод 12
Чтобы проще наработать необходимый динамический стереотип, необходимо при занятиях использовать то же положение гитары относительно тела, что и при игре на сцене. То есть по большей части, заниматься придется стоя. И при этом гитара должна находиться в том самом наиудобнейшем для вас положении.
Конечно, разбирать или сочинять партии, проделывать умственную работу с гитарой в руках можно и сидя. Но при этом надо следить за тем, чтобы положение гитары, после того как вы встанете, не менялось.
А чем далее вы будете отходить от анализа с синтезом, и приближаться к наработке автоматизмов (без которых, надо признать, не обходится игра импровизатора) тем больше времени на занятиях надо проводить именно стоя.
Так что у гитаристов есть вероятность профзаболевания. И это не приобретенная тугоухость и не болезни суставов кисти, а, скорее, варикозное расширение вен на ногах. Чаще задирайте ноги вверх, парни! (Про девушек лучше промолчу.)
И следить за тем, чтобы нигде в теле не было зажимов. Ни в шее, ни в пальцах ног, нигде. А то приобретенный во время занятий динамический стереотип потребует этого зажима и на сцене, а иначе и не сыграете. И будет как в поговорке про плохого танцора, которому тестикулы мешают.
Трансформация. Вверху — 1988 год. Внизу — 1991. Однокурсник Борис нисколько не изменился.
Глава третья
1. Тем не менее, не «благодаря», так «вопреки», некоторый рост у меня как у гитариста-исполнителя и импровизатора все же присутствовал. Я научился приспосабливать содранные мною и доморощенные лики к ситуациям и тональностям (лучше всего ориентировался, конечно же, в Ля-миноре).
Слава Шилкин подогнал мне чудесный самопал — копию «Гибсон Лес Пол Стандарт», которая походила на Gibson больше, чем сам Gibson. Первая гитара была успешно продана, и я «пересел» на Лес Пол, на котором сразу оценил все прелести хамбакерного звука. Сустейн, сочное, а не сопливое звучание на перегрузе и т. д. и т. п.
С тех пор Лес Полы стали моими основными инструментами. Были конечно потом и страт, и Джексоны, и Ибанезы, но я постоянно возвращался к Les Paul в различных реинкарнациях. Одних только «Диамантов» у меня было три штуки.
Что это? «Лес Пол» далеко не самый удобный инструмент. «Джексон» в металле звучит аутентичнее, а «Ибанез» — вообще самый эргономичный инструмент на свете. Сейчас крамольную вещь скажу, но на сегодняшний день даже самый лучший из «Лес Полов» — Gibson — не самая звучащая из гитар.
Она может, и была такой (да простят меня «фендеристы»), когда на заре цивилизации втыкалась напрямую в «Маршалл». Но сейчас гитаристы используют такие сложные цепочки обработки звука, такие и цифровые и аналоговые навороты, что на выходе вообще сложно понять, где тут доля исходного звука.
И, если бы гитара выбиралась рационально, я б сказал, — Ребяты! Не мучьте ни себя не гитары, выбирайте «Ибанез». Из него, как из пластилина, лепите все что угодно.
Но гитаризм — это, наверное, вид болезни, некоего маниакального расстройства.
И в подавляющем большинстве случаев мы выбираем гитару НЕ РАЦИОНАЛЬНО.
Как раз наоборот, мы оправдываем наш не рациональный выбор какими то плюсами, которые мы ищем. И, конечно же, находим.
Поэтому напрашивающийся было вывод о том, что забейте на эти неудобные, но круто выглядящие «стрелы», и прочие понты с рогами, я делать не буду. Наоборот скажу о другом.
Гитара, чтобы на ней хотелось играть, должна нравиться. В том числе и внешним видом, и вообще, своей «легендарностью», «харизмой», чем угодно. И это еще не все.
Здесь есть очень важный (может быть важнейший за всю эту книгу) Вывод 13.
