Ольга Клюйкова - Маленькая повесть о большом композиторе, или Джоаккино Россини
Начало II акта вновь переносит нас в покои дворца Полибио. Несчастный отец горюет по похищенной дочери. Придворные утешают его. Действие начинается хором. И хотя его фактура несложна, и он не отличается ни богатством, ни разнообразием, важно отметить, что хор в первом произведении молодого композитора имеет отдельный номер, то есть звучит самостоятельно, а не сопровождает арию или ансамбль. Итальянским серьезным операм это не свойственно и явилось выходом за рамки сложившихся традиций. Внимание к такому яркому музыкально-драматическому средству, как хор, не было случайным. Сказался опыт работы в болонских театрах в качестве хормейстера. Именно тогда Джоаккино смог оценить значение хора в создании правдивости и массовости действия.
Верные слуги Полибио – Онао и Ольмира – хотят помочь своему господину. Надо выручать похищенную Лизингу. Поскольку музыка писалась в расчете на маленькую труппу Момбелли, то эти второстепенные герои лишены сольных партий и обычно участвуют в ансамблях. В данной же сцене они исполняют только речитатив.
Сивено полон решимости идти спасать любимую. Однако, когда он встречается с Эвменеем, тот замечает на груди у Сивено медальон, по которому признает в нем своего родного сына, отданного много лет назад в дом вельможи Минтео, чтобы ребенок был в безопасности во время боевых действий. Счастливый Эвменей возвращает Лизингу. Сивено же должен остаться с ним! Стало быть, молодые супруги будут опять разлучены и несчастны. Голоса Эвменея, Полибио, Сивено и Лизинги сливаются в знаменитом квартете «Извини меня, Сивено». Полибио и Эвменей предвкушают скорую месть, Лизинга и Сивено боятся разлуки, но персонажи, обуреваемые различными чувствами, охарактеризованы одними и теми же мелодиями с великолепными полифоническими имитациями. Несоответствие психологической правде было данью сложившимся традициям. Неужели шаловливый гений юного Россини сковали косные театральные привычки? Ведь он всегда что-нибудь да сделает по-своему, необычно и оригинально! Так оно и есть. Традиционный с виду квартет совершенно неожиданно кончается восклицанием всех участвующих голосов. Подобное завершение квартета было несомненно смелостью со стороны молодого композитора, что, однако, воспринималось публикой с восторгом.
Казалось бы, счастье молодых героев безвозвратно разрушено. Но это не так. Нежная Лизинга готова бороться за свою любовь, хочет убить Эвменея, а верная Ольмира намерена помочь ей. Темной ночью войска Полибио пробираются в лагерь противника, и Эвменею кажется, что Сивено предал его. Гневные реплики героя выделяются в трио, звучащем в этот напряженный момент. В ансамбле участвуют Лизинга, Сивено и Эвменей. Неожиданно Сивено заявляет, что будет защищать отца. Такое благородство покоряет грозного Эвменея. На радостях он всех прощает и соединяет влюбленных. Все трое едут к Полибио, удивлению которого нет предела при виде любимых детей с Эвменеем. Однако интрига оперы не заканчивается. Хотя действие уже близится к развязке, впереди предстоят еще удивительные открытия. Ох уж эти оперы-сериа с их нагромождением самых несуразных событий! Так и происходит. Эвменей признается, что он не посланник царя Деметрио, а сам царь. Этот сюжетный поворот был надуманным и, вероятно, представлялся молодому композитору лишним. Лучшим доказательством этого может служить то, что такое важное признание делается в речитативе secco (неаккомпанированном речитативе). А сразу после этого звучит финальный ансамбль, в котором примирившиеся Деметрио и Полибио и счастливые Сивено и Лизинга соединяют свои голоса в едином ансамбле.
Вот и кончилась эта длинная и невероятно запутанная история. Казалось бы, и опера должна получиться столь же рыхлой и непоследовательной. Должна бы, если не учитывать, что ее создавал Россини! Пусть юный, пусть неопытный, пусть даже не знающий, что пишет целую оперу, но ведомый своим удивительным талантом. Опера «Деметрио и Полибио» объединена одной тональностью – до мажором. Молодому композитору удалось даже выстроить довольно стройную драматургическую линию – постоянное возрастание драматического и эмоционального напряжения. Нельзя утверждать, что первая опера юного Джоаккино является произведением совершенным. Она отягчена многими рутинными традициями, да и была первой попыткой начинающего композитора. Но результат налицо. Здесь чувствуется пульс новой жизни, стремление к преодолению сковывающих условностей. И пусть это новаторство еще до конца не осознано, а многие фрагменты произведения предельно традиционны. Но попытка-то первая! Тем более что Джоаккино даже не знал о серьезности возлагаемых на него надежд.
Однажды, когда уже всемирно знаменитый маэстро Россини отдыхал и лечился на морском курорте в Трувилле, что неподалеку от Гавра, Фердинанд Гиллер в разговоре о «Деметрио и Полибио» полюбопытствовал: «Когда позднее оперу поставили на сцене, вы внесли в нее какие-нибудь дополнения?» Ответ был ошеломляющим, но только для нас, а не для итальянца того времени: «Меня до этого не допустили. Момбелли поставил ее в Милане, не уведомив меня об этом. В квартете вызывало наибольшее удивление, что он заканчивался без обычной заключительной каденции, на своего рода восклицании всех голосов. Долгое время певали также один дуэт из этой оперы, главным образом потому, что он был очень легким». Строгое суждение о своем первом создании, не правда ли?
А что касается первой постановки этого произведения, то надо отметить, что композитор не только не знал, когда состоится премьера, но и даже где она будет. Впервые опера увидела свет через 6 лет после ее написания, 18 мая 1812 года в римском театре «Балле», поразив современников теплыми и искренними чувствами, столь мало свойственными серьезной опере того времени. После этого опера «Деметрио и Полибио» ставилась многими крупнейшими театрами Европы в таких городах, как Милан, Венеция, Неаполь, Дрезден и Вена.
Глава 3.
БОЛОНСКИЙ ЛИЦЕЙ
Неотвратимая сила властно влекла Джоаккино к музыке. Могучий талант юного музыканта настойчиво напоминал о себе. Ведь из разрозненных фрагментов сложилась целая опера! Ведь уже были написаны валторновые дуэты и 6 сонат для струнного квартета! Но чем больше он сочинял, тем больше становились заметны его пробелы в знаниях. И чем дальше, тем больше чувствовалась потребность в систематических серьезных занятиях.
Как раз в то время в Болонье открылся музыкальный лицей под названием «Городская филармоническая школа». Месторасположение «храма» музыкальной науки было не из веселых: городская управа разместила его в бывшем монастыре св. Джакомо. Опять св. Джакомо! Ведь именно ему вознес счастливый Вивацца благодарение за рождение сына! И именно в здании, носившем имя этого святого, наследнику Виваццы предстояло учиться.
