Сара Блейк - Строгановы. Самые богатые в России
– Да сколько раз уже этой дорогой езжено! – кипятился Аникий, – Ничего не будет с нами, Господь не допустит!
Они сидели за изрядно засаленным столом на постоялом дворе, перед каждым стояла горячая похлебка, полпива, лежал ломтями нарезанный ноздреватый ржаной хлеб. Было шумно и душно, рядом сидели купцы с обоза, вели разговоры кто что купил и по какой цене. Вроде бы все знакомые, все, кому, казалось, можно доверять.
Знакомой дорогой Аникий с Иваном въехали в лес. Все случилось очень быстро. Перед телегой со скрипом упало дерево, Иван что есть силы натянул поводья, чтобы животное не переломало ноги, потом что-то тяжелое опустилось ему на голову, и лес сразу потемнел, стал расплывчатым, и он потерял сознание. Где-то через час его растолкал раненый в руку Аникий.
Оказалось, нападавших было двое, Ивана оглушили дубиной по голове, а он успел увернуться и свалиться с телеги. Голова нестерпимо гудела, и парень не сразу пришел в себя. Открыв глаза и осмотревшись, он увидел два тела, распростертых не земле, и Аникия, у которого правый рукав рубахи заливало кровью.
– Что случилось? – спросил Иван, приподнимаясь. – Слова с гулом отзывались в голове.
– На нас напали, – просто ответил Аникий. – Тебе дали по голове, а мне пришлось защищать деньги.
– Как же ты с ними справился? – изумился Иван, глядя на двух дюжих разбойников.
– Руками, – в голосе Аникия зазвенел такой металл, что его другу стало страшно. – Никому не позволено брать то, что принадлежит мне! – Он тихо покачнулся и стал медленно оседать по стволу сосны. Рана была серьезная.
Но даже это не смогло остановить упрямого Аникия, превозмогая боль, лежа на тряской телеге, он ехал обратно домой. Ехал потому как надо, потому что так решил, и ничто не могло его в этом остановить.
Тела разбойников они похоронили, не дав зверям на растерзание. Правил лошадьми Иван, а ранений Аникий лежал на ароматном сене в телеге, частенько впадая в полузабытье. Он то видел себя вместе с Лизаветой в большом богатом доме, то на варнице, где он уже сам не подкидывает поленья, а только смотрит за тем, чтобы все шло путем, то в царских палатах говорил о чем-то…
Тетка Марфа горячилась не на шутку, да видано ли такое дело, что Лизку сосватали, за скоро свадьба, а муж собрался сватовство расстроить и выдать ее за другого! Они хотели породниться с богатым человеком, а он кого надумал в мужья племяннице выбрать? Нет, не даст она своего благословения! Марфа, уселась на скамье, щеки ее пылали. Она готовилась высказать мужу еще сто доводов, почему не дат согласия, когда в дверь постучали.
В избу в сопровождении Андрея Никифорова вошел Аникий. Гости поклонились хозяевам, осенили себя крестным знамением, повернувшись к красному углу.
– Мир сему дому, – вымолвил Андрей.
Марфа испытующе посмотрела на вошедших, но поперек мужу и слова не сказала.
– Благодарим, – ответил Севастьян, – с чем пожаловали?
– Знаем мы, что у вас товар есть в доме, что уже сговорен, да не куплен, – начал Андрей, – наш купец решил товар ваш перекупить, если на то будет ваше разрешение.
– А много ли денег у купца, коли он на такое решился? – спросил лизаветин дядька.
– Это кому как, – ответствовал Андрей, – кому много, а кому еще и не достаточно. Ты прими наши подарки и посуди, что за человек наш купец.
На следующий день бабы у деревенского колодца не могли наговориться. Одна толковала, что Аникий подарил Марфе шубу соболью, Севастьяну – коня, другая вторила, что принес он в дом столовый прибор заморский, из серебра весь, а третья богом клялась, что знает – обещал Аникий дом новый Севастьяну поставить, каменный. Кто бы что не говорил, а по осени выдали Лизавету замуж за Аникия. И не было в тот день людей счастливее них.
Глава 6
Строгановы при Иване Грозном
Солепромышленник Аника Строганов – это имя звучало не только в Сольвычегодске, Пермском крае, но и в Москве. Сам царь, Иван Грозный жаловал знатного купца. Все сбылось, о чем мечтал когда-то молодой сирота: богатство, почет, уважение, полная власть в необъятных сибирских просторах. Он словно был создан для того, чтобы владеть огромной вотчиной, больше по размерам, чем среднее европейское государство. Он не жаловал богатых одежд, но в сундуках его было столько золота, скольким бы не похвастал самый зажиточный московский боярин. Соль-матушка, вот главная кормилица!
За несколькими варницами в Вычегодске были построены еще и еще, драгоценный минерал перевозили уже не обозами и караванами, а отправляли по воде. Аникия стали именовать по батюшке, говорили о нем более чем почтительно. Имея купеческую жилку, недюжинный ум, упорство, он с прибылью для себя скупил все соляные промыслы, без зазрения совести разорив конкурентов, но этого оказалось мало! Деньга шла рекой, и удачливый солепромышленник решил, что нужно расширять свои владения. Русская земля кончалась – дальше царствовали мансийские князьки, чуть что бравшиеся за оружие.
Аника Федорович мудро решил не воевать с местными племенами, а выменивать и выкупать у них пушнину, так завязалась торговля. Соболей и белку меняли в огромных количествах, и солепромышленник стал главным поставщиком пушнины в Москву.
Увеличивающийся год от года денежный оборот требовал новых вложений, Аникий быстрыми темпами строит городок Каргор, а позже и небольшую крепость Кергедан в пятнадцати верстах от старого города, которую позже назовут Орел-городок.
Трех сыновей и дочь родила Лизавета мужу. Умная женщина была во всем опорой супругу, где словом, а где делом помогавшая в сложных делах. Сыновья сызмальства учились торговому ремеслу, вникали в процесс солеварения. Мудрый Аникий отправлял их самих на варницы, чтобы те прочувствовали каково это – варить соль, чтобы понимали ее ценность. Семен, Максим и Яков выросли под стать отцу – такие же крепкие, сметливые, оборотистые. Жесткой рукой правил глава семейства, только так можно было добиться того, чего он так искренне желал. Дым из его варниц валил денно и нощно, работы не прекращались и в выходные дни, зная, что это за труд, варив соль сам, Аникий требовал такой же отдачи и от других. Соль разъедала кожу на руках, у многих болели глаза, но работа на варницах в то время была для населения единственной возможностью заработать денег.
Орел-городок стал родовой усадьбой Строгановых. Построен он был по задумке самого Аникия. В центре разместилась высокая белокаменная церковь с колокольней. Каменные хоромы с сараями, клетями, баней и хлевами высились рядом. Сама усадьба была обнесена прочной деревянной стеной в тридцать сажен высотой, построенной в виде срубов, которые были покрыты глиной большей прочности. Владеть подобной крепостью не разрешалась даже особо приближенным к царю родовитым боярам, а вот для купца Строганова царь Иван Грозный сделал особое исключение.
