Георгий Адамович - Избранные письма
Мне сильно (и заочно) надоел Пастернак. Романа я не читал, пока не выйдет русское издание, читать не стану, но надоел гвалт, поднятый вокруг, и то, что одни говорят: «Война и мир», а другие: «нет, это не «Война и мир»! Я думаю, что, скорей, нет.
Что наша Lida nationale?
И знаете ли Вы, куда ей можно написать? Я, уезжая, обещал написать, она какой-то адрес мне дала, но я все забыл.
А засим кланяюсь и шлю заверение в нерушимо-преданно-верных чувствах. Правда.
Пожалуйста, если будете мне писать, не пишите глупостей и сальностей, в особенности по-русски. Я сильно подозреваю свою хозяйку в любопытстве, как у Шпекина, и не хочу быть по Вашей вине выгнанным из дому. А хозяйка – русская, т. что призываю к благопристойности.
Нижайший поклон Анне Семеновне.
Ваш Г. Адамович
47.
17/XI-58, Manchester
Cher ami Александр Самсонович!
Получил Ваше письмо и отвечаю немедленно.
Чувствую и знаю, что нужны деньги, а не советы. Но без советов и денег может не быть.
По-моему, 1) не может ли Софья Юльевна похлопотать в ротшильдовском госпитале (кажется, есть оный), чтобы все сделали даром или хотя бы дешево? У нее, наверно, есть там связи. Это было бы самое нужное и самое лучшее. С. Ю. к Лиде хорошо относилась, и вообще она человек понимающий, где — капризы и выдумки, а где действительно надо что-то, но сделать.
2) Деньги? Вы пишете, что речь идет о шестизначных числах. Единственный человек, способный хотя бы на пятизначное,— Б. Ю. Физ, Лидин экс-друг. Ничего и никого другого не вижу. Можно написать в Лит. Фонд: через месяц пришлют 20—25 долларов, et се n'est pas sur! Можно написать Кодрянской — будет 10 долл. Это все не то. На крайность можно собрать кое-что в Париже, но гроши. Знаете сами! Рейзини где-то витает. Если я его увижу на Рождество, то могу у него взять тысяч 10, но и это в лучшем случае, и без гарантии. По-моему, SOS (если хотите с несколькими подписями, но едва ли это нужно) должен быть обращен к Физу, а мелочь разная — потом в добавку.
Что у нее, какая болезнь или какие подозрения насчет болезни? Какая операция? На крайность и в обычную парижскую больницу можно лечь. Сразу денег не требуется, а потом можно сослаться на отсутствие дохода, подтвержденное бумажкой от percepteur'a. Я знаю такие случаи.
Все это советы, а Вы скажете: bla – bla – bla. Совершенно согласен. Если бы я был Физом, ответ был бы другой. В общем сборе я, конечно, участвовать опять буду, если Вы его сделаете, но по Вашему письму — надо скоро и много.
До свидания. Надеюсь через месяц быть в Париже. Меня спрашивал о Лиде Бахрах, и я посоветовал ему узнать о ней у Вас. Он на днях будет в Париже и, верно, сюсэптибль что-нибудь в сбор внести.
Как все у Вас? Искренний поклон Анне Семеновне.
Ваш Г. Адамович
Читал вчера главу «Живаго» (в «Н. Журнале»). Ничего, кое-где, il a comme des eclairs, но немало и «передвижничества», для П. неожиданного. Он, верно, искренне надеялся, что его напечатают в СССР и подгонял к этому фактуру. Говорят, это «Война и мир»: чтобы да, так нет.
Не зная о болезни Лиды, я в письме к Вырубову советовал ему взять ее для маклаковской книги в качестве арбитра изящества и вкуса. Жаль, ей был бы маленький доход.
48.
23/II-59, Manchester
Cher ami, дорогой Александр Самсонович!
Целый век ничего о Вас и Анне Семеновне не знаю. Впрочем, по своей вине, т. к. первым писать должен уехавший. Как живете, как всё? Получил вчера письмо от Лиды: операция, нищета, страхи и т. д. Если знаете о ней что-нибудь, т.е. будете знать, как прошла операция, пожалуйста, сообщите.
Делаете ли Вы уже корректуру Кодрянской? С ней Вам, при Вашем педантизме, будет немало трудов, т.к. знаки у нее фантастические, даже для такого фантаста, как я.
Были ли на лекции Мейера о Случевском? Я о ней знаю стороной и по пренебрежительной заметке Шика в «Р. Мысли». Но Мейер — далеко не дурак, хотя черносотенец, а к Случевскому питаю глубокий решпект. Теперь внезапно прославился Кленовский, нечто вроде усовершенствованного Маковского (но очень сильно).
Как убытки в покер? Между 20-30 марта я буду, – е.б.ж. – в Париже, это насчет собачьего покера. А в апреле мечтаю о Ницце, и если не проиграюсь, то поеду.
До свидания. Шлю лучшие чувства и низкие поклоны Анне Семеновне (как здоровье?) и Вам.
Ваш Г. А.
49.
29/IV-59, Manchester
Mes chers amis Анна Семеновна и г-н Гингер!
Только что читал «Опыты» (все откладывал, будучи обременен делами) и хочу выразить удовольствие, и даже больше от стихов А.Семеновны. Очень хорошо. В особенности первое. Как-то тверже, уверенней, значительнее, чем бывало прежде. Недаром я всегда думаю, что человек неизменно пишет «все лучше и лучше» почти без исключений (Бальмонт не исписался к концу жизни, а всегда писал черт знает как)
Также и удовольствие от г-жи Нагаго. Много чрезвычайно «тонкого» и верного. Только в нашем быту, и при преобладании ослов, вроде Аронсона,— «кому это интересует»?— «Опыты», по-видимому, кончаются, и очень жаль. В «Н. Ж.» для Нагаги места не будет.
Одно возражение: это мужская статья, а не женская, и женский род звучит в ней фальшиво. Если бы «молодая девушка» долго стояла и глядела на молодцев работавших в лесу, то кончилось бы тем, что они отпустили бы по ее адресу такое словцо, что вся зардевшись, она убежала бы. Это у Агнии невозможная картина
50.
19/V-59, Paris
Cher ami Александр Самсонович!
Караул! Вторник невозможен! Я забыл сказать Р. Г-не, что это единственный вечер, когда я занят.
A partir de воскресенья любой вечер, кроме вторника. Буду ждать Вашего приказа – и простите за хлопоты по устройству.
Искренний привет Анне Семеновне.
Ваш Г. Адамович
51.
19/II-60, Manchester
Дорогая София Юльевна!
У меня уже давно новый адрес, но, вероятно, я забыл его Вам дать. Оттого письмо Ваше задержалось.
Спасибо за все, что в нем сказано. Письмо это доставило мне и радость, и удовлетворение — два чувства, не совсем схожие. Хотя я книгу о Маклакове писал наспех и не всегда все договаривал до конца, все-таки во всякое писание попадает что-то «свое». Поэтому Ваш отзыв и был мне дорог. Я давно знаю, что у Вас очень верных слух. И даже догадки, как будто между строк,— тоже верные.
Водов писал мне о толстовском вечере и о том, что Вы советуете устроить его с французами. Я лично решительно против этого. Во-первых, французы окажутся второсортные, а во-вторых — и это главное! — если даже Толстого мы не можем почтить в своем кругу и своими силами, то, значит, окончательно пора «закрывать лавочку».
